— Хорошо, я тебе позвоню, — легко согласился Шантель.
Настроение у него улучшалось с каждой минутой: публика Колю Краснова принимала прекрасно. Наконец подошел и Фонарин:
— Поздравляю. Стоящий парень. Где ты его нашел?
— В ресторане.
— Молодец, работаешь! А ко мне одни отморозки прибиваются. И ничего с этим не сделаешь. Слушай, твой парень не мог бы написать для меня пару песен?
Лев Антонович оторопел: у Фонарина появился вкус?! И тут же пообещал:
— Запросто.
— Тогда я твой. Ева, тебе понравилось?
Еще одной странностью Фонарина была эта девушка, постоянная его спутница вот уже в течение нескольких лет. Шантель не уставал удивляться терпению Виктора Петровича. На его взгляд, Ева ничем не отличалась от всех прочих хорошеньких длинноногих блондинок. Так почему Фонарин не поменяет ее на что-нибудь стоящее? Откуда это удивительное постоянство? При таких-то деньгах! Да гарем можно содержать! Таких, как она, по Москве — легионы! Юных, смазливых, на все готовых. Только свистни! Виктор Петрович называл девушку не Ева, а Эва и при этом очень долго тянул «э». За все время знакомства Шантель услышал от Евы с десяток ничего не значащих слов и одно-единственное законченное предложение: «Я курю только сигареты с ментолом».
— Да, — сказала Ева, и Шантель записал за ней еще одно слово. До сих пор в ее исполнении он этого не слышал.
— Песня понравилась или солист? — попытался уточнить он, но Ева молча показала что-то на пальцах и уставилась на подходившего к ним Колю Краснова.
«Плохо», — кисло отметил Шантель. Получалось, что Коля нравится женщинам. На взгляд Льва Антоновича, это было нелепо, он считал, что они любят силу и деньги, но, поразмыслив, решил, что раз он не женщина, то и пытаться понять их не стоит. Нравится так нравится, а с Евой как-нибудь само решится. Он знал, чувства Фонарина к «Эве» были весьма странными, но постоянными. Если сказать Коле «табу», он и не дернется. Послушный мальчик.
— Слушай, как это у тебя получается? — подмигнул Фонарин Коле. — Я вот тоже недавно песню написал, клип хочу снять. Послушаешь?
— Я?
— Талантливые люди должны друг другу помогать. Толпа, она как флюгер, главное — ветер создать, который дует в нужном направлении. Кстати, это Эва. — Виктор Петрович слегка подтолкнул девушку вперед.
Коля пожал плечами:
— Привет.
— Я курю только сигареты с ментолом, — тут же откликнулась Ева.
— А я вообще не курю, — заявил Краснов.
— Это правильно, — тут же согласился с ним Фонарин. — Уважаю. Курить вредно. Учти это, Эва.
Шантель отметил, что Виктор Петрович благосклонен к молодому дарованию. По счастью, бизнесмен был не ревнив к чужому успеху, видимо, считал, что сам он вне конкуренции.
— Так мы воспользуемся твоей студией, Виктор Петрович? — спросил Шантель. — На обычных условиях?
— Да ради бога!
Несмотря на слабость к пению, Фонарин прежде всего оставался бизнесменом и очень хорошо умел считать деньги. Аренда студии звукозаписи была дорогой, аппаратура тоже, а казино и рестораны требовали много времени, поэтому помещение большей частью пустовало, и пустить к себе за определенную мзду страждущих Виктор Петрович никогда не отказывался. Шантель же ценил его студию за хорошее качество записей, которые в ней получались. Первое время не стоило гнать халтуру, лучше уж взять Фонарина в долю, чем прогореть.
— Пользуйтесь, благословляю, — похлопал тот по плечу Колю Краснова, а Ева удовлетворенно вздохнула.
Шантель же понял, что московские клубы завоеваны, а значит, полдела сделано. Виктор Петрович имел в своем кругу значительный вес. Словно планета-гигант, он обладал огромным капиталом и огромной силой притяжения. Мог лишь собственной волей и указанием сверху вызывать приливы и отливы популярности поп— и рок-исполнителей.
С планетой-гигантом надо считаться.
Плутон[4]
Шантель никогда не думал, что большая проблема одновременно может быть такой мелкой. Точнее сказать, столь маленького роста. Да, это был он, крошечный, но удивительно энергичный барабанщик. Именно маленькие люди зачастую обладают замашками диктаторов, стремясь подчинить себе всех и вся.
Оказалось, что Эдик имеет неограниченное влияние на Колю Краснова. Барабанщик он был бездарнейший, но зато обладал потрясающим чувством юмора, бешеной энергией и напором. Эдик напоминал Шантелю резиновый детский мячик. Игрушечный мячик красного цвета, который прыгает и прыгает не переставая. Льву Антоновичу зачастую хотелось поймать его и с силой сжать в руках, чтобы выпустить разом весь воздух.
Эдик по любому поводу имел собственное мнение и противную привычку отстаивать его до хрипоты, даже если мнение это было заведомо ошибочным. Вступать в долгие дискуссии с мальчишкой двадцати трех лет Шантель считал для себя оскорбительным. Хорошо еще, что помимо музицирования у Эдика была куча других занятий. Он учился, работал, крутил бесчисленные романы, его любопытный нос лез в любую маленькую щелочку, какую только находил.
С первой же минуты знакомства с Эдиком Шантель думал только о том, как бы от него поскорее избавиться.
— Он мне лучший друг, — обрезал все попытки Льва Антоновича Коля, впервые проявив твердость.
«Как-нибудь образуется», — поморщился Шантель. Впервые они сцепились с Эдиком всерьез, когда встал вопрос о названии рок-группы. «эНЛО» — это, разумеется, была идея Эдика, и тот считал, что идея эта потрясающая.
— А что вы предлагаете? — занял боевую стойку крошечный барабанщик, и Льву Антоновичу ужасно захотелось схватить его, этот детский резиновый мячик, и с размаху швырнуть в стенку. Авось отскочит куда-нибудь подальше.
— Что-нибудь связанное с компьютерами или непонятное, броское слово, чтобы запоминалось.
Эдик хмыкнул:
— «эНЛО», по-вашему, понятно и не запоминается? А по-моему, этой первой строчной «э» все должны заинтересоваться.
Коля Краснов согласно кивнул. Но Шантель давно уже решил, что не будет никакого «э», ни заглавного, ни строчного. Сегодня Эдик выбирает группе название, завтра — репертуар, послезавтра — нового продюсера. К черту.
— Я предлагаю, — размеренно сказал он, — название из двух слов. Что-нибудь типа «Игры разума».
— Отстой, — тут же парировал Эдик. — Полный отстой.
— Тогда «Игра воображения», — пожал плечами Коля.
— Хорошо! — энергично кивнул Шантель. — Очень хорошо!
— Чушь! — взвился Эдик. — «эНЛО» лучше! К тому же под этим названием нас все уже знают!
«Да кто тебя знает, щенок! Самонадеянный мальчишка!» — Шантель машинально сжал и разжал
