особенно зимой, грузы сбрасывались с малой высоты и на малой скорости и иногда без парашюта. Часто и личный состав принуждали прыгать без парашюта в глубокий снег с низко летящего самолета. Говорят, что в таких случаях люди отделывались лишь легкими травмами.[88]
Отслеживать советские самолеты, снабжающие партизан, было практически невозможно в связи с тем, что ночные налеты совершались одиночными самолетами, сеть воздушного наблюдения в немецком тылу отсутствовала, а также из-за постоянных беспокоящих ночных налетов. Однако можно предположить, что большинство советских самолетов, направлявшихся в немецкий тыл (за исключением тех, которые осуществляли налеты на тактические цели), выполняли задания по снабжению партизан.
Нужно признать, что используя импровизированные средства, русские создали прекрасную систему снабжения партизан, которую по ее простоте можно считать почти гениальной.
Таким образом, в 1941 г. русские не применяли массово самолеты в транспортных целях, для связи, снабжения или для курьерской службы. По крайней мере, этого не наблюдалось в широких масштабах. Поэтому невозможно сделать вывод об успехе или провале данных операций. В отношении же снабжения партизан по воздуху, действия советских летчиков с их примитивными и импровизированными средствами можно считать идеальными, а их самолеты — во всех отношениях пригодными для данных целей.
Глава 7
Организация службы связи и оповещения
Немецкое командование крайне низко оценивало организацию системы связи в РККА, особенно в сравнении с немецкой. Устройство и оснащение этих служб было очень отсталым с технической точки зрения и весьма неэффективным. Причем это относилось и к службам оповещения, и к службам связи в самих ВВС.
Конечно же основным средством связи в ВВС являлась радиосвязь, но она была очень несовершенной, и самое главное — плохо организованной. В частности, в первые дни войны из-за несоблюдения основных правил секретности радиообмена радиосообщения перехватывались немецкими службами и безо всякой расшифровки важная информация о дислокации частей и многое другое становилось известным без промедления.
Располагая такой информацией, немецкому командованию часто удавалось застать врасплох русских, многократно усиливая эффект внезапности. В таких случаях потери, понесенные русскими, становились катастрофическими.
Армейское командование и командование Люфтваффе отмечало, что передача русскими по радио открытым текстом приказов и распоряжений позволяла им своевременно принять контрмеры и избежать потерь или, более того, наносить противнику сильные удары.
С технической точки зрения оснащение радиосвязи «земля-воздух» и «воздух-воздух» было крайне отсталым. Аппаратуры явно не хватало, и она была несовершенна. Однако со временем к радиосвязи, к ее применению и возможностям отношение стало меняться.
Так, уже в начале октября 1941 г. во время операций в районе Ельни, русские использовали свои силы радионаблюдения и навигации не только для управления своими истребительными и штурмовыми авиасоединениями, но и для дезориентации самолетов Люфтваффе и наведения их на ложные цели.
Точно не установлено, какими подразделениями связи — армейскими или ВВС выполнялись подобные операции.
Другой особенностью радиосвязи в советских ВВС в 1941 г. выступало то, что диапазон радиоволн не был разделен и четко закреплен за определенными авиасоединениями. В выделенном диапазоне могла работать целая армейская группа, дислоцированная в данном районе. Однако коды и позывные часто и произвольно изменялись (иногда дважды в день), что затрудняло радиоперехват и декодировку сообщений.
По сравнению с радиосвязью, другие виды связи, например телефонная, в ВВС использовались крайне редко. Немецкие командиры не отмечали также наличия каких-либо магистральных линий связи.
С организационной точки зрения в русских ВВС не существовало отдельной службы связи, например в отличие от Люфтваффе. Служба связи в ВВС была частью системы службы связи Красной Армии.[89] Немецкое командование отмечало, что офицеры связи в частях и подразделениях ВВС, а так же штабах ВВС распределяли каналы и частотные диапазоны для нижестоящих подразделений.
В общем и целом информация, полученная немецким командованием по организации службы связи советских ВВС, слишком бедна, чтобы можно было реально оценить ее эффективность. Однако даже исходя из имеющихся отрывочных сведений, можно прийти к выводу, что радиосвязь в русских ВВС находилась на крайне низком, не отвечающем тому времени уровне.
Это касается всех аспектов: и радиосвязи между землей и самолетами, и между летчиками в воздухе, и даже между наземными службами, дисциплине радиообмена и, наконец, техническому оснащению.
Глава 8
Организация наземной службы, технический уровень ВВС, система снабжения
Это именно та сфера, с которой немецкие армейские командиры вообще не сталкивались, а оценки командиров Люфтваффе весьма немногочисленны и разноречивы. В одном все они, однако, сходятся: организация советских наземных служб, техническая служба ВВС и система снабжения были неэффективными и примитивными по западным меркам, с частично оправдывающей оговоркой, что эта страшная примитивность во многих случаях была более удачно приспособлена к условиям Восточного фронта (особенно зимним), чем так называемое техническое превосходство Запада.
Общий обзор. По мнению командиров Люфтваффе, большинство советских аэродромов были примитивными, но наземные службы — достаточно гибкими, легко приспосабливались к новым условиям, соответствовали советским требованиям и постоянно разрастались. Имелось много простых посадочных полос, зато хорошо оборудованных аэродромов с постоянными сооружениями было мало.
Во время отступления, в первый год кампании, русским, как правило, удавалось эвакуировать ценные материалы и оборудование. Это стало возможно благодаря безжалостной эксплуатации гражданского населения, а, частично, и тому, что на аэродромах не было больших запасов материалов, оборудования и запчастей. Естественно, когда аэродромы приходилось в спешке покидать, там оставалась техника и другие материалы, но все это представляло собой разбитые самолеты и другой ненужный хлам.
Капитан Кат сообщает, что во время немецкого наступления на северном участке фронта четырнадцать аэродромов, которые один за другим сменило его подразделение, были полностью опустошены русскими перед отступлением.
Полковник фон Хейманн и майор Яхне высказывают мнение, что наземный персонал не был постоянно прикомандирован к какому-либо аэродрому, а перемещался с авиационной частью, к которой был прикреплен. Когда на аэродром прибывали новые наземные службы, немецкая служба радиоперехвата сразу засекала их. Когда, таким образом, обнаруживалось большое количество новых наземных подразделений, то делался вывод, что советская сторона концентрирует силы авиации в данном районе.
Известно, что вышеизложенное наблюдение было правильным по крайней мере в отношении мобильных авиационных баз, так что можно считать, что предвоенные оценки верховного командования Люфтваффе в этой сфере подтвердились.
