Восточной Пруссии, захватив господство в воздухе и практически полностью нейтрализовав деятельность немецкой разведывательной авиации. Советские истребители появились также в немецком тылу. Вместе с тем немецкая авиация практически без помех могла действовать в тылу советской армии вне района советского наступления.
Начиная с февраля 1945 г. немецкие истребители были не в состоянии предотвратить появление патрульных групп советских истребителей, а также периодические атаки истребителей-бомбардировщиков по аэродромам в Восточной Пруссии. Взлет и посадка немецких самолетов были более сложной задачей для немцев, чем непосредственное выполнение боевого задания уже в воздухе. Наступила эра советского воздушного превосходства.
Шлаге очень подробно описывает положение на центральном участке Восточного фронта. По его мнению, численное превосходство советской истребительной авиации стало ощущаться с января 1944 г., а концу войны достигло абсолютного значения. Шлаге рассматривает лето 1944 г. как переломное в истории советских ВВС. Во время зимнего и летнего наступления 1944 г. ясно проявилась зависимость между концентрацией наземных сил и концентрацией истребительной авиации — районы сосредоточения советских войск прикрывались с воздуха большим количеством истребителей.
В то время русские еще не могли равномерно обеспечить высокую концентрацию и активность своих истребителей на всех направлениях одновременно. Своего наивысшего численного превосходства советские истребители достигли в последние недели войны. Тогда оно оценивалось уже как 50: 1.
Начиная с лета 1944 г. русские, очевидно, не имели никаких проблем со снабжением и пополнением как людьми, так и техникой.
По мнению Шлаге, выучка советских летчиков-истребителей возросла, но до сих пор неизвестно, является ли это самостоятельным достижением русских или помощью со стороны западных союзников. Тем не менее реальностью было то, что советская истребительная авиация обладала теперь высококвалифицированным летным персоналом. Этого немецкое командование боялось, но в отличие от других факторов, усиливших мощь советской истребительной авиации, данный не стал для них неожиданностью.
В дополнение ко всему отчет от 8 января 1945 г. о действиях истребительной авиации на Восточном фронте командования 6-го Воздушного флота, адресованный Герману Герингу, показывает, что не только рядовые летчики-истребители, но и высшее командование было убеждено, что весной 1945 г., несмотря на подавляющее количественное превосходство советской истребительной авиации, немецкие истребители могли успешно противостоять русским. Необходимым условием этого стало наличие разумного числа немецких истребительных групп и достаточного количества топлива.
Имеется немного документов, в которых армейские немецкие полевые командиры высказываются об эффективности советской истребительной авиации в рассматриваемый период. По их мнению, советские истребители не оказали практически никакого влияния на ход боевых действий, даже принимая во внимание их большую концентрацию как над полем боя, так и в немецком тылу. Однако это мнение можно рассматривать только в общем плане. Вероятно, оно явилось следствием того, что за исключением операций истребителей-бомбардировщиков, действия советских истребителей не оказывали непосредственного влияния на немецкие наземные войска.
Согласно отчетам немецких полевых командиров и другим источникам, в течение 1944–1945 гг. не произошло никаких существенных изменений в организации и управлении советской истребительной авиации. Как и другими родами авиации, истребительной руководил командующий истребительной авиацией.[195] Кроме контроля за обучением летчиков-истребителей, в обязанности этого офицера входило инспектирование подготовки, применения и морального состояния летного состава истребительных подразделений, а также организация взаимодействия между тактическими штабами и истребительными подразделениями. Он имел существенное влияние на назначение на командные должности в истребительной авиации, организацию новых и восстановление потрепанных в боях подразделений, на перевооружение и т. д. Однако непосредственно не участвовал в решении вопросов боевого применения истребительной авиации (его влияние было косвенным в виде отчетов и рекомендаций начальнику штаба ВВС).
Несколько истребительных корпусов, которые являлись высшими оперативными структурами в истребительной авиации, входили в состав воздушной армии. Корпус включал в себя от двух до четырех дивизий и полков и штаб авиакорпуса. Последний для возможности быстрой передислокации имел небольшую организационную структуру, а все наземные службы и снабжение соединений корпуса обеспечивались штабами воздушных армий.
Следующим оперативным звеном были истребительные авиадивизии, которые по численности равнялись немецкой истребительной эскадре и состояли из истребительных подразделений. Авиадивизии напрямую подчинялись истребительным корпусам или воздушным армиям. По приказам, поступавшим от командования истребительных корпусов или воздушных армий, дивизия выделяла авиаполки на поддержку наземных частей или проведение бомбардировочных, штурмовых атак и авиаразведку. Штабы истребительных авиадивизий также не имели штатных подразделений по снабжению, эти вопросы решали соответствующие службы воздушных армий.
Распределение обязанностей внутри штаба советского истребительного авиаполка (см. приложение 1) примерно соответствует обязанностям работников штаба немецкой истребительной группы. Единственное различие заключалось в том, что офицеров в советском штабе было намного больше, чем в немецком.
Важную роль среди штабных офицеров играл заместитель командира полка (в штабе немецкой истребительной группы такая должность отсутствовала). Он отвечал за ввод в строй вновь прибывших летчиков и за их летную подготовку. Недавно поступившие на фронт экипажи не принимали участия в боевых действиях без его согласия, свои первые вылеты выполняли под его опекой.
Технический персонал был хорошо обучен. Он выполнял регламентные работы по обслуживанию и очень мелкие ремонтные работы. Более сложные ремонтные работы относились к компетенции передвижных ремонтных мастерских соответствующего батальона аэродромного обслуживания. Такая организация наземной службы делала советские истребительные авиаполки, в свою очередь имевшие минимум технического и авиационного оборудования, чрезвычайно подвижными.
Рост объема производства авиационной промышленности и снижение боевых потерь вели к устойчивому увеличению мощи советской истребительной авиации. Считается, что в феврале-марте 1944 г. в первой линии находилось 4543 истребителя, или 37 % от общей численности советских ВВС. Из этого количества истребителей 485 были самолетами ранних типов, 3228 новыми самолетами советского производства и 830 машинами иностранного (США и Великобритания) производства. В сентябре 1944 г. и весной 1945 г. количество советских истребителей оценивалось примерно в 8 тыс. самолетов.[196]
Это значительное усиление мощи истребительной авиации, с одной стороны, объясняется увеличением количества самолетов в полку (в августе 1944 г. число истребителей в одном полку в среднем составляло 37 штук), а с другой формированием или перемещением в район боевых действий новых авиаполков. Согласно имеющимся отчетам, в июле 1944 г. насчитывалось 197 истребительных полков, в августе — 223 и в сентябре 290. Здесь учитывались и авиаполки системы ПВО. В составе последней находилось примерно 1500 истребителей, часть полков ПВО размещались далеко в тылу, а некоторые базировались вблизи линии фронта.
В сентябре 1944 г. немецкая разведка обнаружила присутствие штабов 16 советских истребительных авиакорпусов и 60 авиадивизий. Возрастающую мощь советской истребительной авиации подчеркивают и ее потери; если в 1943 г. они составили 8500 машин, то в 1944 г. — только 6200 истребителей.[197]
Несмотря на то что по штату в составе истребительного полка насчитывалось 30 истребителей, один учебный и один связной самолет, начиная с осени 1944 г. реальная численность самолетов в полку составляла 35 машин и даже больше. Рассматривался вопрос об увеличении численности истребителей в полку, но формально новая организация не была введена. Фактически в истребительной эскадрильи
