-Нет. Идем уже играть, - откинул ребенок вилку и соскользнул с
табурета на пол.
-Иди, начинай играть. А я подойду чуть позже. Кофе хочу выпить, -
объяснила я сестрёнке. Бессонная ночь сказывалась. Глаза слипались, и
настойчиво тянуло к кровати. Опасливо косясь на электрический, с виду
безопасный, чайник, я поставила на газовую плиту обычный. Закипит в нем
вода конечно не так быстро, но он хотя бы выбрыки мне показывать не
будет,… надеюсь. Я подошла к окну и, отмахнувшись от воздушной
розоватой занавески, оперлась руками о подоконник. На улице перепархивал
снег. Он целовал прохожих ледяными прикосновениями в лицо и руки. А они
отмахивались от него, прячась за капюшонами и шарфами лица и запихивая
окоченевшие руки в карманы. Спирт, окрашенный в красный цвет, сполз до
отметки в минус пятнадцать градусов по Цельсию.
От дыхания запотело окно. Проведя по нему пальцем, я оставила
пустой след. Вскоре большая часть стекла была в узорах. А потом закипела
вода для кофе. На скорую руку плеснув в чашку с растворимым порошком
кипятка и сливок, я, обжигаясь, глотала бодрящий напиток, всё еще бросая
взгляды на улицу. Вчерашнее происшествие постепенно стиралось
рациональностью дневного мышления. Может из-за перепадов напряжения
его так клинило? Дом то старый, так что и с проводкой немудрены
проблемы. Вкинув опустевшую чашку в рукомойник и пополнив гору
немытой посуды, поспешила к мелкой.
Она уже вывалила на пол все свои игрушки из большого сундучка. Ей
его купил еще папа на каком-то аукционе. Он словно вышел из-под пера
средневекового художника. Деревянный с причудливым узором и массивным
железным засовом. Ксюха его немедленно обклеила яркими наклейками,
возмущаясь, что он старый. Папа улыбался и гладил ее по голове,
18
приговаривая, что это раритет. Что такое «раритет» ребенок не знал, но
выражать недовольство перестал.
-Во что играть будем? – поинтересовалась я, опускаясь на пол и
поджимая под себя ноги.
-В дочки-матери, - обрадовала меня малышка, протягивая барби в ярко-
желтом платье. – Это будет дочка.
Казалось, время тянулось вечно, пока я выполняла все поручения
«мамы». Ксюшку было не остановить. То я должна была отправить свою
куклу в школу, то в магазин, то послушать сказку от куклы-мамы. Фантазия
ребенка придумывала всё новые и новые сюжеты, а я наблюдала, как
медленно ползет часовая стрелка по циферблату. И как только она оказалась
на двенадцати, я радостно подскочила, чуть не споткнувшись об сундук с
игрушками, и донесла до сестры, что пришло время сна.
Она даже не возмущалась и забралась в кровать, пообещав, что как
проснется, обязательно уберет игрушки. Я, конечно, сделала вид что
поверила, поставив себе мысленно «галочку» сложить их, когда ребенок
уснет.
Тихо прикрыв дверь в их с мамой комнату, зашла к себе и включила
компьютер. В соц. сети висело несколько непрочитанных сообщений, но в
онлайне почти никого не было. Ярослава вообще заходила последний раз
после собрания. Интересно ей отрубили доступ к интернету или у девушки
