Лео по-прежнему не спалось. Он пытался вызвать в памяти образ Элени — не живого человека, а именно образ, воплощение любви. Она была носителем любви. Что важнее, сама Элени или любовь, которую она несла в себе? Не разобраться. И вот Элени нет, а любовь осталась. Она задала Лео вращение, и ему теперь не остановиться, отныне его миссия — сообщать вращение другим. Получается, он нуждается не в самой Элени, а в любви. А если так, то нужно набраться смелости и сразиться с демонами, которые пытаются остановить его вращение. Да, и вот еще что.
Лео слез с кровати, прошел к двери.
— Ты куда? — раздался голос Ханны.
— Надо позвонить.
— Три часа ночи.
Но Лео уже исчез.
— Роберто, ты не спишь?
— Уже нет. Господи, Лео!
— Мне надо спросить кое о чем.
— Надеюсь, вопрос будет важный.
— Для меня важный.
— Тогда спрашивай.
— Если вращающийся электрон, у которого уже есть пара, сталкивается еще с одним электроном — что тогда?
Роберто вздыхает.
— Ну, если это столкновение значимо…
— Значимо?
— Далеко не каждое соприкосновение заставляет электрон сменить направление вращения, этих столкновений может быть очень много — и все пройдут бесследно. Но если столкновение «зацепило» частицу, тогда она вовлекает, «запутывает» нового партнера.
— Запутывает?
— Есть такой физический термин: «запутанность квантовых состояний».
— Мне нравится. Но что тогда происходит со старой взаимосвязью? Электрон раскручивает сразу два других электрона?
— Спорный вопрос. Большинство считает, что нет. У электрона может быть только один партнер одновременно.
— Значит, старый партнер свободен?
— Можно и так сказать. Только… Лео?
— Да.
— Ты не электрон.
— Согласен. Но значимое столкновение не за горами. Вовлечение нового партнера.
— Это в три часа ночи?
— Извини. Спасибо, Роберто, спи дальше.
Лео повесил трубку и почти бегом вернулся в спальню.
— Ханна!
— М-м-м?
— Ты правда собираешься на Филиппины?
— Да.
— Возьмешь меня с собой?
— Конечно. А я уж начала думать, ты никогда не попросишь.
32
Два дня спустя Лео и Ханна приземлились в Маниле. Выйдя в филиппинское пекло, они поймали такси. За окнами раскаленной машины проплывали трущобы, уродливыми грибами выросшие на илистых берегах реки. Дети плескались в мутной воде, их матери полоскали там же белье, бесконечной чередой тянулись лачуги из брезента и жести, некоторые даже о двух этажах. Во многих странах такие «времянки» стоят вечно, но здешние хлипкие хижины, кажется, изначально были возведены с расчетом «до следующего наводнения». И оно не заставит себя долго ждать, а когда буйство стихии сойдет на нет, строения из подручных материалов моментально возникнут вновь, словно перенесенные из неведомых мест тайфуном.
Маленькие попрошайки, некоторым лет по пять-шесть, у каждого светофора облепляли тормозящие машины. Ханна опустила стекло и дала доллар коричневому обритому мальчишке с младенцем на руках.
— Хорошо, что моя заколка упала не на Манилу, — сказала она.
В Бакларане[38] они остановились возле стихийного рынка, и, пока Лео стерег рюкзаки, Ханна купила себе пару саронгов. По бульвару, где раскинулся безумный рынок, они спустились к автовокзалу. Дальше их путь лежал до порта Батангас. Там они сядут на корабль до Пуэрто-Галера, что на острове Миндоро.
Обшарпанный автовокзал, ярко раскрашенные автобусы, уличные торговцы… Лео переносится в прошлое.
Он снова в Эквадоре. Они с Элени бредут по Кито, плечи оттягивают тяжелые рюкзаки, они ищут, где останавливается автобус до Латакунги. Элени напевает по-испански: «Porque no me dijiste, cuando me…» — этой песенке ее научили в Гватемале. Рычит мотор, они входят в автобус, Элени в миллионный раз пробирается в середину, а он в миллионный раз окликает ее, и она возвращается обратно… Он берет у нее фотоаппарат (Элени с ледорубом) и прячет в рюкзак. Громада Котопакси нависает слева, грузовик летит им в лоб… Крик Элени… А вот это что-то новое: ее швыряет на сиденье водителя прямо перед ним, ударяет о металлическую стойку, мотает из стороны в сторону, отбрасывает спиной к двери, и она падает вниз головой на ступеньки, осыпаемая осколками…
Картинка пропадает. Пустота.
— Я хочу выйти.
Ханна сжала его мокрую от пота ладонь:
— Нет, Лео, ты обязан пройти до конца.
Лео сел в середине салона и с напряжением ждал, когда шофер запустит двигатель. Индийская мудрость гласит: хотя мы знаем, что смертны, но ведем себя так, будто никогда не умрем, и в этом заключается чудо. А вот в поведении Лео никаких чудес нет, он парализован страхом, ведь смерть может таиться за каждым поворотом. Его храбрость ушла вместе с молодостью. Когда-то его не страшили все опасности Южной Америки вместе взятые, а теперь он боится обычного автобуса.
Но если на ситуацию взглянуть с другой точки зрения… Предположим, доктор сказал, что жить осталось пару месяцев. Человек, конечно, приведет в порядок все свои дела, скажет слова, которые собирался сказать давно, но что-то помешало. Может, стоит вести себя так, будто этот день — последний в твоей жизни…
Лео повернулся к Ханне и поцеловал ее.
И в тот же самый миг она повернулась к нему и поцеловала его.
Потом они будут спорить, кто кого поцеловал первым. В одном они сойдутся: место было выбрано не самое романтичное.
