Микеле с семьёй отправились в плавание на два года раньше нас.
На африканском побережье они поднимались вверх по реке Гамбия и в одном из притоков сломали руль о подводное препятствии. Руль у них был консольный и поэтому очень деликатный. Если бы он был защищён килем, то, может быть и не сломался бы. На их счастье, недалеко от тех мест оказался, забытый всеми, затерянный в лесах, литейный завод, построенный во время одной из кампаний индустриализации и никогда не работавший. Но, как рассказывают наши друзья, там им удалось изготовить новый руль, с участием колдуна, который исполнил ритуал перед началом плавки.
Теперь они здесь, уже около двух лет, бродяжничают по Карибским островам с базой в Пуэрто Ла Круз. Здесь много таких как они, отправившихся в дальнее путешествие, или просто выбравшихся в Америку и сразу же, как они говорят, севших на мель в Венесуэле.
Здесь тропики, экзотика и жизнь дешева. Одни занимаются чартером на островах у побережья, другие коммерцией между Венесуэлой и Французскими Антиллами, третьи просто наслаждаются и выжидают.
— И куда вы так торопитесь? — спрашивают нас каждый день.
— Да. Действительно, куда мы торопимся?
— Конечно, если бы не дети, которые ждут дома…
— Но ты хотел бы остаться здесь, в Венесуэле и жить набобом?
— По правде говоря, нет.
Мы недавно прибыли и нам уже не терпится отправиться дальше.
По большому счёту, наше путешествие начинается здесь. Отсюда мы отправимся к Тихому океану, к сказочным Южным Морям, в поисках тишины, цветов…
Несколько дней на пополнение запасов, осмотреться вокруг, и мы готовы идти дальше. Венесуэла, если подумать, совсем недалеко от дома, мы сможем вернуться сюда позже, когда состаримся, без спешки.
— Мы идём в Тихий океан, в сказочные Южные Моря.
— Мы тоже пойдём. Мы тоже отправимся в Тихий. — бормочет Микеле — Может быть в конце сезона. Или по весне…
Пока же они смеялись и подшучивали над нами по поводу ста пятидесяти миль. Но ведь это мы идём в Панаму, и сто пятьдесят миль, казавшиеся в порту большим расстоянием, теперь, ночью, не достаточны, чтобы я чувствовал себя спокойно.
С тех пор, как прошли Аруба и вошли в колумбийские воды, по ночам идём с выключенными огнями. Увидев огни судна, маневрируем так, чтобы остаться у него за кормой и, самое главное, чтобы держаться как можно дальше. Пока этой ночью не появился этот проклятый красный огонь. По началу, около трёх ночи, когда я сменился на вахте, он был зелёным. Слабый далёкий огонёк, появлявшийся и пропадавший посреди огромных волн. Рыбак?
Парусная яхта? Маленький карго? На таком расстоянии один огонь может означать что угодно, даже пиратское судно, если предположить, что пираты зажигают ходовые огни. Ну а почему бы и нет? Это может быть что угодно, но не большое судно, потому что тогда были бы видны два белых огня, один на корме и один, чуть ниже, на носу. У нас огни выключены, но если их включить, то наш красный будет обращён к их зелёному, и это означает, что наши курсы сходятся. Мы идём очень быстро, с большой волной и перегруженные парусами. Решаю сделать поворот через фордевинд.
Десять минут, и мы уже идём другим галсом. По прежнему очень быстро и по прежнему в полный бакштаг. Теперь огонь справа должен начать удаляться. Спускаюсь в каюту, чтобы записать поворот в бортовом журнале, а когда выхожу снова, огонь не исчез, и даже нисколько не ослаб. Ещё через несколько мгновений вижу как он начал менять цвет. Какое то время вижу как зелёный, так и красный, это значит, что нос судна направлен прямо на нас. Потом зелёный пропадает и остаётся только красный. Мы снова на сближающихся курсах. Не могу понять, но какой причине судно посреди океана вдруг решает поменять курс. Рыбацкий траулер преследующий косяк рыбы. Неубедительно, но всё-таки какое-то логическое объяснение, за которое можно уцепиться. В любом случае, они не должны были нас заметить, мы без огней и ночь тёмная. Делаю опять поворот, возвращаясь на прежний курс. На этот раз, закончив манёвр не спускаюсь вниз, а наблюдаю за огнём.
Однако снова, как в фильме ужасов, медленно повторяется прежняя сцена: красный, красный и зелёный, зелёный… Он тоже снова повернул и снова идёт нам наперерез. Теперь уже нет сомнений, это не случайность и не рыбаки преследующие рыбу. Кто-то пытается к нам приблизиться. Не знаю что делать.
— Надо разбудить её. Но зачем..? Она тоже испугается. Да и ничего нельзя сделать.
Однако нужно снова делать поворот, мы сближаемся слишком быстро. Начинаю уже различать силуэт судна, высокие борта, какие то конструкции, Это точно не рыбак.
И снова завал тали…флюгер по ветру…выбрать грот…выждать момент, перо уходит влево… перебросить грот, потравить шкот…перебросить стаксель, набить шкот…завал тали. На этот раз у меня дрожат руки. Не знаю, от усталости, или от чего другого.
Одолевает чувство страха и бессилия. Не хочу даже думать, что может произойти. Неужели всё должно закончиться так? Судно теперь хорошо видно. Оно в пятистах метрах и кажется неподвижным.
Неожиданно белый свет прорезает ночь, зажёгся прожектор. Луч движется беспорядочно, словно направляемый неопытной рукой.
Освещает высокие надстройки судна, потом облака, воду. Я затаил дыхание и становлюсь маленьким-маленьким. Луч снова смещается и движется по морю в нашу сторону, проходит поверху и движется дальше. Нас не увидели. Но луч возвращается. На этот раз он идёт ниже, освещает паруса, заливает светом палубу. Ослепительно белый свет. Я чувствую себя голым и беспомощным на палубе своей лодки, освещённой как днём неизвестным монстром. Судно исчезло в потоке белого света. Это длится всего лишь момент. Луч шарит ещё немного в темноте и гаснет. Я поражён: так значит именно нас искали. Не знаю что делать.
— Пистолет! Нужно спуститься, взять пистолет!
Но я продолжаю стоять и смотреть на судно, ожидая, что произойдёт дальше. Так как я ничего не предпринимаю, «Веккиетто» продолжает свой бег среди волн со скоростью в шесть узлов. Судно кажется неподвижным и уже осталось за кормой. Что будет дальше?
Будет оно нас преследовать? Кажется нет. Пока стоит неподвижно.
Медленно тянется время, тёмный силуэт постепенно исчезает за кормой.
Из каюты появляется заспанное лицо Лиззи: — Всё в порядке? Мне показалось, я видела яркий свет. Видимо приснилось.
Судно уже далеко, виден только белый огонь на корме.
— К нам подходило судно. Они осветили нас прожектором, потом ушли. Наверное военные. Возможно американцы…[2]
— Судно? Ты уверен? — переспрашивает Лиззи с недоверием. Она, похоже, ещё не проснулась.
— Ладно, раз уж ты вышла, помоги мне сделать поворот, иначе, этим курсом, мы попадём прямиком в Колумбию. — и снова продолжается бег по гребням волн.
— Сменим геную?
— Да, надо бы… Нет, давай подождём до рассвета, уже немного осталось.
— Ну тогда я пойду спать. Спокойной ночи.
— Спокойной ночи.
«Хоть остров Провиденсия и принадлежит Колумбии, опасности пиратства там нет.» «Это затерянный островок, населённый прекрасными людьми. Они считают себя потомками пирата Моргана.» «Говорят, что вокруг острова полно затопленных галеонов, но, неизвестно, насколько это правда.» «Мало кто туда заходит, потому что слишком далеко расположен. Почти все жители острова, в какой то мере, искатели сокровищ.» — всё это нам рассказал один американец в Порт оф Спейн, когда мы ещё не знали, что решим туда зайти. Трудно устоять перед очарованием этих отрывочных строк, тем более, что на нашем маршруте вдали от берегов Колумбии, Провиденсиа почти по дороге.
— Я прочертила маршрут и подсчитала, переход удлинится всего на сто миль. — говорит Лиззи. Она стоит упёршись ногами в основание камбуза и грудью в бортик штурманского стола. Но и в таком положении с трудом удерживается чтобы не упасть при бортовой качке.
