моторная яхта, около нее были слышны голоса. На горизонте было свечение — отсвет окон виллы. Ночь — а все окна горят.
Не сговариваясь, они погрузились — и вынырнули, проделав примерно четыреста метров под водой. Здесь было потише...
Белый песок. Пляж был узким, всего несколько метров — и заросли. Посреди пляжа — какое-то сооружение, похожее на оборонительную огневую точку.
Двое — оставались в воде. Двое, распаковав водонепроницаемые мешки с оружием, побежали вперед, по песку.
Луч фонаря — пробежался по самому строению, заглянул внутрь. Циновка, брошенные полотенца, шкафчик. Один из катранов — сунулся внутрь, открыл один из шкафчиков — там оказался женский купальник, еще чуть влажный.
Это напомнило ему, как он днем обломался. Служба есть служба — но такие вот обломы, когда тебя бросают с одного задания на другое — не способствуют крепости духа.
Вернувшись, показал — чисто. Ничего нет.
Двое других катранов — тоже распаковали свое оружие. Собрались около беседки...
— Здесь чисто, ничего нет. Раздевалка...
Один из катранов — достал телефон спутниковой связи, набрал номер...
Четверо русских спецназовцев — заняли позицию, которую они сами посчитали наиболее выгодной. Одновременно — она позволяла и перекрыть огнем дорогу и обстреливать виллу. С весьма ограниченным полем обстрела, кстати. Но зато была видна вертолетная площадка и была под обстрелом дорога. Им приказано было наблюдать и перекрыть пути отхода — таким образом, они перекрывали все пути, кроме пешего. Да... когда они всплыли возле яхты и услышали голоса, то перед тем, как искать другую точку высадки — они оставили в районе кормы, недалеко от винто-рулевой группы подарок. Так что тот, кто захочет смыться на яхте — уплывет недалеко...
Ворота были закрыты. Но было видно, что на вилле горит освещение, и было видно движение — даже их ограниченного угла зрения хватало, чтобы это понять.
Один из спецназовцев — достало водонепроницаемую видеокамеру гражданского стандарта — и начал снимать все, что представлялось ему интересным. Второй — достал спутниковый телефон. Еще десять лет представлявшие собой небольшой кейс с аппаратурой — сейчас спутниковый телефон был размером примерно как полтора мобильных. Более того — первым делом он искал возможность соединить абонентов дешевой мобильной связью, и только если покрытия не было — переходил на спутник. Да и цены... сто минут разговора по спутнику можно было купить за девяносто девять рублей при немедленной оплате, пять лет назад было в десять раз больше.
— Алло... — сказал он, когда телефон подключился к набранному номеру — это Светляк. С кем я говорю?
— Люди Саламом прокликали.
— Хорошо, Салам, мы на месте. Работаем на вас?
— Так точно, на нас. У вас хорошая позиция? Что происходит?
— Позиция лучше некуда. Происходит — активное движение в адресе, свет горит во всех окнах. Стоп!
— Что. Докладывай!
Капитан не был уверен — но, кажется, это были выстрелы.
— Ничего такого. Морской путь мы перекрыли, яхта никуда не поплывет. Дорога перекрыта. Вертолет под прицелом.
— Отличная новость, мы готовим десантирование.
— Когда ждать?
— В пределах трех часов.
— На рассвете?
— Так точно, а что?
— Да ничего. На моих глазах — человек горизонт потерял, воды нахлебался. И двадцать человек с ним.
— Такого не будет. Пойдут профи.
— Надеюсь. Аллах с тобой, брат.
— Господь с нами. Я христианин...
Ирлмайер — сидел у самого иллюминатора, и за сорок с лишним лет — он первый раз увидел удар беспилотника вблизи. Просто — недалеко от вертолета пронеслось что-то вроде кометы... это было как футбольный мяч, только пылающие и немного побольше — работа ракетного двигателя. Все взорвалось где-то внизу.
Рядом был Секеш, молчаливый и сосредоточенный. Как и всегда...
— Три минуты, готовность! Зарядить оружие!
Морские пехотинцы — встали, и Ирлмайер встал вместе с ними. У него не было никакого оружия... черт, у него вообще не было никакого оружия, даже пистолета. Он оставил все в Берлине, а сейчас — готовился высадиться на враждебной территории с голыми руками!
Вертолет внезапно шатнуло — он не удержался, но опытные в таких делах морские пехотинцы — удержали генерала контрразведки.
— Противодействие! — крикнул то-то
Ирлмайер понял, что по ним — стреляют. Почему то стало страшно — хотя он видел мятежи черных в Африке, а страшнее этого мало что может быть.
— Садимся! — заорал старший офицер — посадочная площадка горяча как блин на сковородке! Пулеметчикам — приготовиться!
Начала открываться аппарель — и стало видно, что по ним ведут огонь трассирующими, и по огневым точкам — кто-то тоже ведет огонь...
Это было настоящее пиршество адреналина. Морские пехотинцы — чертовы сукины дети, они существуют для того, чтобы высаживаться на необорудованный берег, вести бои в окружении и на прижатых к воде плацдармах, против превосходящих сил противника. В отличие от рейхсвера окоп для них — роскошь, а не обычное дело. Так что живут они по принципу — если умирать, то умирать весело...
Вертолет ударился оземь, удар — отдался во всем теле и Ирлмайер подумал, что они потерпели аварию, все-таки удар был очень сильным. Но потом морские пехотинцы побежали вперед, через десантную аппарель и стали высаживаться через оба боковых люка, и Ирлмайер понял, что это была такая посадка.
— Построение клином!
— Бегом, чертовы дети! Бегом! Занять позиции!
Как оказалось — пилоты вертолетов, понимая, что каждая минута в воздухе может означать смертельную опасность — решили пойти на риск, и просто посадили машины на необорудованные площадки. А лучшая необорудованная площадка — ведущая к вилле дорога. Зато теперь — сбить вертолеты было никак невозможно, и шестьдесят морских пехотинцев Кригсмарине — были на земле и сражались...
Рядом — кто-то плюхнул на землю что-то тяжелое.
— Проверь наименьший прицел.
— Есть.
— Осветительный!
Понк — есть накол. С хлопком вылетает мина. Пулеметчики — ведут огонь, прикрывая вертолеты и развертывание.
— С дороги, герр генерал.
Ирлмайера — весьма невежливо отодвинули в сторону. Мимо — пронесли какую-то дрянь, сильно
