— Но договор был на четыре.
— После того как узнаем все о наследнице. А пока пусть довольствуется тремя. Тебе что, помешает пятьсот тысяч?
— Я не хочу подставлять голову под кольт профессора, — признался Грэг. — Кстати, что за захват ты задумал?
— Зачем платить, если можно выбить из него…
— Эу, Рульф, — пощелкал пальцами перед его глазами Грэг. — Ты понимаешь, чем это кончится? Профессор просто отдаст нас Темному Эскимосу и Карлите, а попадать ей в руки мне очень не хочется. Она отрезает яйца, причем с перекурами. Сделает надрез и сыпанет туда перец. Я видел это и не желаю испытать на себе. И вообще, с чего это тебя потянуло на подвиги?
— Я хочу получить деньги, — не раздумывая сказал Рульф. — Настоящие деньги, а не те, которые платит профессор.
— Не дури, Рульф, — покачал головой Грэг. — Сделай все так, как приказал О’Бейли. Мы тебя подстрахуем. В конце концов, русский не пойдет на похищение или убийство. Но и ты должен выполнять приказ профессора. Я считаю тебя приятелем, иначе сейчас же позвонил бы Темному Эскимосу. Уж он-то быстро пояснит, что почем. Ты понял меня?
— Понял, — обреченно вздохнул Рульф. — Мне казалось, что я придумал неплохую комбинацию… Извини, мне уже пора.
Заехав в тихий переулок, Шляхтич поднял стекла в машине и попытался заново проанализировать свой план. «Сначала я думал провернуть все сам, но многое вызывает сомнение. Вдруг это не она? Судя по реакции Князя, я не ошибся, хотя он запросто мог сыграть, чтобы подставить меня. Тогда мне конец. О дочери Аляски я узнал от Бурундука, потом его убили. Или он действительно отравился паленой водкой? Я видел могилы бабы, которая родила, и дочки ее. А если это ошибка? Сегодня я должен назвать ее имя, фамилию и адрес. И получу деньги. Надо было все проверить и уж потом выходить на профессора. — Он нахмурился. — Собственно, пока он разберется, я буду далеко. Игра стоит миллион, и я доведу партию до конца».
Вздохнув, Рони закурил. Подошел охранник.
— Здесь нельзя курить, сэр.
— Извини, приятель, — потушив сигарету о ладонь, вздохнул Рони. — Здесь в меня стреляли и убили приятеля.
— Значит, это ты был с Фальконгом? — спросил охранник и с тревогой оглянулся. — Ты извини, но Фальконг был плохим человеком. Таким сделал его профессор О’Бейли. Тот вообще сволочь. Я работал в береговой охране, потом получился скандал. Пьяный был, избил двух американских матросов. Они везде чувствуют себя как дома. Уволили меня, чуть не судили. Профессор взял в охрану и замял это дело. Потом я понял, что он набирает тех, кого можно упрекнуть прошлым. Фальконг отличный врач, но не сошлись они в одном деле. Тут был русский, может, читал об Аляске?
Рони кивнул.
— Он вроде бы из России.
— Фальконг в подпитии, — продолжал охраннник, — рассказывал об одном деле, которое он провернул. Алясин этот привозил беременную женщину, он наследницу ждал. Но и мама, и дочь умерли. Фальконг сказал, что…
Хлестко прозвучал выстрел. Охранник с пулей в виске рухнул на мраморный пол. Рони, выхватив пистолет, прыгнул за колонну. Раздались еще два выстрела. Потом один.
— Стоять! — крикнул кто-то.
Послышался свисток полицейского. Рони побежал в ту сторону.
— Не ходи, — выскочил ему навстречу мужчина с пистолетом. — Киллера полицейские пристрелили.
— Сюда! — позвали из-за ворот. — Да быстрее вы! Копы сейчас нагрянут!
Рони побежал за остановившим его мужчиной. Дверцы стоявшегоо за воротами армейского джипа были открыты. Едва оба заскочили в машину, та рванула с места.
— Смотреть надо, куда едете! — упершись руками в капот полицейской машины, орал среднего роста американец. — Приятеля сбили. — Он присел. — Как ты, Том?
— Ногу сломали, — простонал лежавший перед машиной.
— Вы сирену слышали? — зло спросил подбежавший офицер полиции.
— А вы не видели, что я приятеля вел? — заорал сидевший.
— Сейчас скорую вызову, — сказал офицер.
— Да ладно, — помог подняться приятелю первый. — Дойдет потихоньку. А ваш номер мы запомнили.
Элизабет набрала номер Кармелиты. Когда та ответила, раздраженно выкрикнула:
— Кто был с охранником?!
— Этот тип не один был, — сдержавшись, спокойно ответила Кармелита. — Его прикрывали. И копов они остановили. Один под машину специально попал. Мы проследили за ними, узнаем, кто это. Наш человек заметил, что охранник начал разговаривать с чужим, потом услышал имя Фальконга.
— Поняла. У убитого есть семья? — спросила Элизабет.
— На этот раз профессору повезло, — злорадно сказала Карлита. — Он одинок.
Элизабет бросила трубку.
— Сучка, — прошипела Карлита. — Ничего, придет и твое время. Тобой я лично займусь.
Припомнив всю полученную информацию, она пришла к выводу — это были не канадцы. А тот, с кем заговорил охранник, — детектив.
— Стой спокойно, — услышал Рульф. — Деньги принес?
— Да, — спокойно ответил стоявший за углом американец.
— Сделаем так, — начал Шляхтич, — ты оставляешь кейс, берешь пакет и…
— Ты неплохо говоришь по-английски, — перебил его Рульф. — Но я должен убедиться, что у тебя действительно есть все данные.
— Там все, кроме одной детали, без которой вы наследницу не найдете. Так что убивать меня не советую. Получу деньги, по телефону назову адрес.
Рядом с ним появились двое.
— Не дергайся, с тобой ничего не произойдет, если не будешь делать глупостей. Пошли, русский.
Грэг ткнул ему в подреберье стволом пистолета.
— Мы так не договаривались, — спокойно заметил Шляхтич. — А убивать меня вам невыгодно.
— Я бы сделал это сразу и с удовольствием, — осклабился Грэг. — Ненавижу русских. Давай в машину. И молись Богу, чтобы сказанное тобой было правдой. Иначе кончишь очень и очень плохо.
— Как он? — тихо спросила Кет.
— Неважно, — Флэйд посмотрел на закрытую дверь кабинета. — При нем снова убили человека. Хорошо, я парней послал, а так бы и его убрали.
— Но он хоть что-то вспомнил?
— Ничего не говорит. Просил не тревожить.
Рони, положив руки под голову, не отрываясь смотрел в потолок и вдруг рывком сел. Взял бутылку пива, сорвал пробку и замер.
— Ая сделал наследницу, — пробормотал он. — Точно! Я вспомнил! — закричал он.
В кабинет ворвались Флэйд и Кет.
— «Я знал, что женщина умрет во время родов и погибнет ребенок. И сообщил это Алясину», — вот
