Зазвездный зов. Стихотворения и поэмы

Струи, как молнию, зубчатый стих
И слушай стон… То в недрах земляных
Сопротивляются материалы.

5/июня 1927

'Сонету русскому я предал пламень свой...'

Сонету русскому я предал пламень свой,
Я в ноги превратил недвижные балясы,
Я старцев заменил свисающие рясы
Козлиной шкурою да буйною травой.

И стало весело в могиле вековой,
И строить стал для нас угрюмые гримасы
Канона строгого блюститель седовласый,
Многозначительно качая головой.

Я черепом продрал гробницы купол ветхий,
И роспись ожила, Озирисы да Сетхи
Простерли свой простор для Муромца Ильи,

Но в жаркий час борьбы я свой венок из лилий
Кидаю в стан врагов, крича для всей земли:
Я не настолько стар, чтоб вы меня хвалили.

'Прислушайтесь: пророчество, оно...'

Прислушайтесь: пророчество, оно
На человеческую кровь похоже,
Морозом неожиданным по коже
Проносится крылато и темно.

Вот человек, который пьет вино
И с женами чужими делит ложе,
Он с каждым днем становится моложе,
Друг мытарей, спустившихся на дно.

Он учит нищих с нищенством мириться,
Цена ему серебренников тридцать,
Глухим столетьям отданные в рост.

Щека его для губ и для ладони,
Пробор волос, как сердцевина, прост,
И в мире нету глаз его бездонней.

'На хлеб, на лирику, на череп длинноухий...'

На хлеб, на лирику, на череп длинноухий
Опять возвращены простейшие права.
Копыта серых муз, для вас растет трава,
Уписывайте, чтоб не сдохнуть с голодухи.

Вытаптывайте луг, блестящие как мухи,
Зеленым золотом покрытые едва.
Суфлируй медленней, баранья голова,
Держите занавес, откормленные духи.

Носы бумажные торчат из-за кулис,
Огни бенгальские, как хищники, зажглись,
Ее нагую жрут, а он в одежде ценной.