– У бедняжки Ди жуткая простуда, Ваша Светлость, – ответила Энн.
Герцог внимательно посмотрел на нее, но не обнаружил следов волнения на ее лице.
Он успокоился, решив, что болезнь Дианы не настолько серьезная. Много часов он провел в тревоге, думая о Диане, и удивлялся самому себе. Это было так не похоже на него.
– Какой неприятный случай! Можно считать, что ей еще повезло, не так ли?
– О конечно, но она сама так не считает. Диана очень редко болеет. Я надеюсь, что ее болезнь не продлится долго и она скоро выздоровеет.
К сожалению, это было не так.
Диана не только пропустила этот прием, но и следующий. А также она не принимала участия в катании на коньках, которое устроила ее сестра.
Энн была с ней все утро, когда в комнату доставили огромный букет цветов. Почему-то Диана сердито смяла карточку, которая была в букете, и побледнела.
На все вопросы сестры Диана отвечала очень уклончиво, а потом постаралась переменить тему.
Когда сестра ушла, она расправила карточку герцога и снова ее прочитала. Возмущению Дианы не было предела. Текст начинался с формального пожелания быстрейшего выздоровления, но дальше шли такие слова:
«Не то, чтобы я был против того, чтобы женщина дрожала в моих руках, но я предпочитаю, чтобы это было от восторга. Может быть, в следующий раз?»
Очень остроумно! «Дрожала от восторга», действительно! Она удивлялась тому, зачем так заботливо разглаживает карточку и кладет ее на самое дно своей шкатулки с драгоценностями. Да просто для того, чтобы никто не увидел ее и не прочитал, сказала она сама себе.
Состояние здоровья ее заметно улучшилось. Однако простуда еще мучила ее. Нос был красный, глаза слезились, и она все время чихала.
Леди Стаффорд, конечно, правильно делала, что не позволяла ей выходить из комнаты и даже запрещала спускаться на первый этаж. А уж о катании на коньках не было и речи.
Подойдя к окну и посмотрев на озеро, Диана не могла удержаться от вздоха.
Даже отсюда было видно, как всем весело кататься на коньках. Она заметила, что то место, где она провалилась под лед, было отмечено высокими шестами. Между шестами была натянута веревка. Это было сделано для того, чтобы никто из катающихся не заехал случайно на тонкий лед.
Она увидела Гарри, который красиво сделал крутой разворот. И подумала, что Грегори, наверное, сейчас тоже смотрит из окна. Грегори был наказан за непослушание. Когда он пришел к ней на следующее утро после злополучной истории, у него было такое бледное испуганное лицо! Леди Стаффорд схватила его за плечи и потребовала, чтобы он извинился. Диана тут же сказала Грегори, что она на него не обижается.
Теперь она не была так в этом уверена. Ей очень хотелось покататься вместе со всеми.
В это время раздался стук в дверь. Диана подумала, что это пришел Грегори. Мальчику, наверное, скучно одному.
Диана села в кресло у камина и крикнула:
– Входите!
Дверь открылась. Но на пороге возник не двенадцатилетний мальчик, а взрослый мужчина. Это был герцог Клэр собственной персоной.
Диана вздохнула, потом чихнула и закрыла лицо платком. Герцог подошел к ней и спросил, как она себя чувствует.
– Зачем вы здесь? – воскликнула она сердито. – Я ужасно выгляжу! – И снова чихнула.
– Будьте здоровы, – сказал Клэр, садясь напротив нее. – По тому, как вы чихаете, я вижу, что вы еще не вполне поправились. Мне очень жаль, и я очень расстроен.
– А что это вы так расстраиваетесь? – спросила Диана. – Вам-то можно кататься на коньках!
– Но я не могу поцеловать вас, милая Ди!
– Значит, есть хоть что-то хорошее в простуде. Потому что я не хочу, чтобы вы меня целовали.
Она увидела, что герцог собирается что-то сказать, и заметила опасный блеск в его глазах. Поэтому поспешила добавить:
– А что вы делаете в моей комнате? Вам известно, что вы не должны здесь находиться.
Герцог усмехнулся. Он знал, почему она так волнуется.
– Возможно, я пытаюсь скомпрометировать вас, раз вы не хотите внять моим мольбам. Вас этот ответ устраивает? Если нас обнаружат вместе, вам придется выйти за меня замуж, чтобы спасти свое доброе имя. Жаль одно, что я застал вас одетую и в гостиной, а куда лучше было бы в постели.
Диана покачала головой и снова чихнула.
– Бедняжка моя, – сказал герцог и засмеялся. – Конечно же, я шучу. Леди Стаффорд разрешила мне подняться к вам. «Идите и развлеките этого несчастного ребенка, Клэр», – сказала она, я уверяю вас, это ее точные слова. Ну а теперь расскажите мне, как вы тут поживаете?
Диана глубоко и облегченно вздохнула и решила быть вежливой.
– Спасибо. Мне с каждым днем все лучше. Я также должна поблагодарить вас, сэр. Ваши быстрые действия, равно как и действия Роджера Мэйтлэнда, спасли мне жизнь. Однако вам не стоило меня раздевать, потому что в этом не было никакой необходимости.
– Это было сделано во имя вашего здоровья. У нас не было и секунды для занятий любовью. И вы были такая холодная и мокрая! А то, что говорится в карточке, которую я прислал с цветами, абсолютно верно – я бы хотел, чтобы вы дрожали от страсти в моих объятиях.
– Вы забываетесь, Ваша Светлость, – ответила Диана, вставая с кресла. – Я заявляю вам, что не желаю и долю секунды дрожать в ваших руках… от восторга и… от чего-либо еще.
Клэр тоже поднялся и позвонил в колокольчик.
– Я вижу, что вы упрямитесь, дорогая, но извиняю вас и на этот раз. Должно быть, виной всему ваша простуда. Присядьте же, и я, может быть, расскажу вам несколько любопытных историй из жизни светского общества.
Диана протестующе подняла руки.
