распятие были совершенны и казались духовным оазисом в этой холодной каменной комнате. На мраморной алтарной плите стояли два тяжёлых железных светильника с тремя зажжёнными свечами в каждом. Настенный светильник из темно-красного стекла был заполнен маслом, и в нем ровно горел вечный огонь, который мог присутствовать лишь в освящённом алтаре.
Необычными казались лишь две статуи в натуральную величину. Они стояли на широких пьедесталах по обе стороны алтаря так, будто были призваны охранять священное место. Оба изваяния были сделаны из серого гранита. Одна статуя изображала человека в длинной, похожей на облачение священника, одежде. Этот человек будто окаменел на своем посту — в его левой руке было зажато древко вертикально поставленного копья. Было ли это изваяние святого Иосифа Аримафейского?
Другая статуя изображала женщину. Вне всякого сомнения, скульптор изваял не Богородицу. Нет, его глаза видели женщину далеко не столь молодую, но богатую — на это указывали аристократический покрой одежды и контуры её украшений. Её осанка, чуть откинутая голова демонстрировали уверенность в себе, а черты лица говорили о решительном характере.
— Хорошо, что вы пришли, — повторил седовласый тамплиер.
Он снова сел в своё кресло рядом с жаровней и указал на кресла, стоявшие перед ним полукругом:
— Сядьте, чтобы мы могли спокойно поговорить.
Рыцари, шумно сдвигая оружие, сели в кресла.
Герольт откашлялся, чтобы освободиться от комка в горле.
— Простите за прямоту, — смущённо начал Герольт, — но, прежде чем начать беседу, на которую вы нас пригласили, не хотели бы вы последовать правилам вежливости нашего ордена? Не назовёте ли вы сначала своё имя? Вы знаете наши имена, мы же знаем только то, что ваши слуги называют вас святым аббатом.
— Есть только один святой — наш Господь и Спаситель Иисус Христос, — седовласый тамплиер показал на распятие. — Забудьте то, что вы слышали обо мне от Бисмиллы и Джуллаба. Их самоотверженность и верность — величайший подарок, за который я не устаю благодарить судьбу. Но иногда они ведут себя как упрямцы. — Он с укоризной взглянул на братьев-слепцов.
Бисмилла и Джуллаб ответили на упрёк смиренными поклонами и вышли из крипты.
— Так как же звучит ваше имя, достопочтенный брат по ордену? — спросил Морис, будучи не в силах совладать со своим любопытством.
— Виллар де Сент-Омер.
Молодые рыцари изумлённо переглянулись: история ордена тамплиеров хранила похожее имя одного прославленного крестоносца.
— Не родственник ли вы Готфрида де Сент-Омера, который вместе с Гуго де Пейеном двести лет назад основал наш орден в Иерусалиме? — спросил Тарик.
— Нас с ним действительно соединяют родственные связи, — сдержанно ответил Виллар де Сент- Омер.
— Вероятно, вы занимаете в ордене подобающую вам высокую должность? Вы ведь комтур? — предположил Герольт.
Улыбка скользнула по морщинистому лицу старика:
— Нет, я не занимаю в ордене высокой должности. Во всяком случае, такой должности, о которой вам было бы известно. Для моей маленькой свиты я просто аббат Виллар.
— …которого здесь никто не знает, — вставил Морис. — И слуги которого обладают более чем поразительными способностями. Они и привели нас в это весьма странное место. А ещё два дня назад после нашего чудесного спасения аббат дал понять, что он имеет отношение к этому… ну да, к этому чуду! Что все это означает, аббат Виллар? Думаю, мы вправе выяснить наконец, как все это следует понимать — и, прежде всего, узнать, чего вы от нас хотите.
— Да, как возник смерч и откуда вдруг появился ров перед сарацинами? Как могло случиться, что летевшие стрелы вдруг застыли в воздухе и вонзились в землю? Вы молились о чуде и Бог даровал вам его? — засыпал старика вопросами Тарик. — Или вы имеете власть над силами природы?
С того момента, как они вошли в крипту, Мак-Айвор не проронил ни слова. Он и без того был неразговорчив, предпочитая вступать в беседу лишь после того, как ему становились ясны мнения всех остальных. Но тут его вдруг прорвало:
— Не обижайся, Тарик, но это полная чушь! Огромная сила молитвы известна всем! Никакой христианин не усомнится в том, что чудо — дело рук Божьих, что только Богу известно, где и когда его сотворить. Но по своей воле управлять силами природы простому смертному не дано!
Виллар де Сент-Омер вздохнул и посмотрел на него.
— Наверное, я не ошибусь, если скажу, что твоя телесная сила превосходит силы каждого из сидящих здесь, — заметил он без всякой видимой связи со словами Мак-Айвора.
Исполинский тамплиер с медвежьими лапами окинул взглядом присутствующих и ухмыльнулся.
— Я, во всяком случае, не вижу того, кто бы мог помериться со мной силой.
— Заметь, мы говорим лишь о телесной силе, Мак-Айвор! — дружелюбно и колко сказал Морис. — Бык, например, превосходит силой лису. Он может запросто растоптать её. Но для этого он сначала должен её поймать. Попробуй-ка поймать лису, даже если ты не бык!
Шотландец невозмутимо выслушал смех товарищей и снова обратился к старцу:
— Какое же отношение имеет моя сила к тому, о чем мы говорили, аббат Виллар?
— Я хотел бы, чтобы мы сравнили наши с тобой силы, Мак-Айвор Коннелли, — улыбнулся тот. — Достань свой меч!
4
Некоторое время Мак-Айвор молча смотрел на старика. Наконец у него вырвалось:
— Вы изволите шутить!
— Вовсе нет. Я говорю серьёзно. Делай, что я тебе сказал! — вновь потребовал аббат Виллар. — Если ты можешь это сделать! Потому что я не верю, что ты сможешь вынуть меч хотя бы на волос, если этого не захочу я.
— Это просто смешно! — Мак-Айвор покачал головой. — Но если на то ваша воля и вам охота выставить себя на посмешище, то пожалуйста. — Его рука потянулась к мечу. Но на полпути к рукоятке она внезапно остановилась и зависла над бедром Мак-Айвора.
— Что такое? Почему ты медлишь? — удивился Герольт. — Вынимай же меч!
— Действительно, в чём дело, Мак-Айвор Коннелли? — спросил уже аббат Виллар. — Ты же мог бы потягаться с любым соперником, не правда ли? Мужество или сила вдруг покинули тебя?
Шотландец побледнел.
— Я… я не могу! — испуганно выдавил он. На лбу Мак-Айвора вздулись жилы. — Как бы я ни напрягался, я больше не могу сдвинуть свою руку с места! Ни вперёд, ни назад! Что-то держит её!
— Её держу я, — сказал аббат Виллар, сидевший в позе отдыхающего человека. Однако, несмотря на холод, исходивший от стен крипты, на лбу его выступили капли пота. — А сейчас я достану твой меч! Только не пугайтесь.
Растерявшиеся тамплиеры увидели, как меч Мак-Айвора выскользнул из ножен, покрутился вокруг своей оси, принял горизонтальное положение и застыл в воздухе.
— А чтобы избавить вас от последних сомнений насчёт силы, вверенной мне Богом, я сделаю ещё кое-что, — произнёс аббат среди полной тишины.
В тот же миг жаровня, стоявшая рядом с аббатом, взлетела со своей железной подставки, поднялась к потолку крипты и перевернулась. Раскалённые угли посыпались из неё.
Насмерть перепуганные друзья хотели вскочить и разбежаться в стороны, прочь от того места, на которое падал огненный дождь. Ни никто из них не смог и пошевелиться. Неведомая сила, не уступавшая их собственным силам, прижала их к креслам. И в тот же миг падение углей замедлилось. Они собрались
