оценивается А. Виньясом весьма критически — ведь они развалили экономику Республики и своим экспериментом подорвали военную промышленность. А. Виньяс видит в анархистах главную проблему тыла Республики: „В тылу накапливались трудности из-за, прежде всего, безответственного поведения анархистов“[496], что сказывалось и на „военной промышленности в Каталонии“, развитие которой „постоянно затруднялось из-за анархических и националистических идей“[497].
Очевидно, у меня другая точка зрения. Сегодня можно сказать, что советские архивные материалы позволяют решить эту проблему. Важный свидетель, которого нельзя заподозрить в стремлении обелить анархистов и скрыть теневые стороны их деятельности — советский консул Антонов-Овсеенко[498]. Прибыв в Каталонию, Антонов-Овсеенко стал вникать в дела каталонских предприятий так энергично, что это вызвало даже недовольство министра Женералитата: советский консул „отдает приказы даже отдельным заводам“[499]. Конечно, Антонов-Овсеенко мог давать не приказы, а советы. Во всяком случае, он внимательно ознакомился с состоянием коллективизированной экономики, консультировался с советскими специалистами, также направленными на предприятия. И главный вопрос, который волновал Антонова- Овсеенко — каким образом добиться максимальной производительности боеприпасов.
Первый диагноз Антонова-Овсеенко в конце октября таков: „Производительность патронных заводов Барселоны 60 тысяч штук в день. Нужны автоматы“[500]. Следующее свидетельство в середине ноября: „Производство патронов выросло в 5 раз до 200 тысяч штук в сутки. Больше нельзя — нет инструментальной стали и инструментов“[501]. Таким образом, производственная демократия синдикалистов выжала из имеющегося оборудования все, что возможно. Дальнейшее повышение производительности труда было реально только при условии поставки из СССР автоматического оборудования по производству патронов, инструментальной стали и инструментов. Главный военный советник Я. Берзин рекомендовал поставить в Испанию автоматическую патронную линию производительностью в 2 млн патронов в сутки[502]. На это Сталин не пошел. В этом — ключевая причина невозможности наладить производство достаточного количества боеприпасов в республиканской Испании. Не мог наладить его и Франко, но к нему боеприпасы в изобилии поступали от союзников.
Несмотря на такой „приговор“: повысить производительность труда на таком оборудовании более невозможно, — синдикалистская экономика сделала невозможное. 11 декабря 1936 г. Антонов-Овсеенко докладывает: „Производство патронов за месяц выросло втрое, но вдвое меньше потребления Арагонского фронта“[503]. В апреле 1937 г. Каталония производила около 300 тысяч патронов[504].
При этом все разумное, что предлагают советские специалисты, НКТ вполне готова принять: „Абад де Сантильян поддержал советские предложения по интенсификации военной промышленности“[505].
Советский консул подтверждал, что и по производству снарядов коллективизированные предприятия также достигли пределов объективных возможностей. В марте он докладывал: „Производство снарядов составляет 4000 шт. в день. Нельзя повысить, как требуется, до 20000 шт. из-за объективного недостатка материалов… Последнее обстоятельство объективно проверено и подтверждено“[506].
Таким образом, советские данные позволяют ответить на вопрос: как сказывались анархистские идеи синдикализации на военном производстве Каталонии? Военное производство в период гегемонии анархо- синдикалистов достигло пределов возможного и даже несколько превзошло их[507]. Это произошло прежде всего за счет энтузиазма и организационных возможностей самоуправления и производственной демократии. Дальнейшее развитие ВПК Испании определялось тем, будут ли поставлены из СССР не только оружие и боеприпасы (которые, кстати, почти не доходили до Арагонского фронта), но еще и высокопроизводительное оборудование. Что для Сталина было неприемлемо[508].
Производственная демократия способствовала привлечению как можно большего числа работников к решению нестандартных проблем перестройки экономики на военный лад. До войны собственно военной была одна фабрика в Каталонии — пиротехническая в Реусе. „Множество вопросов должны были найти техническое решение: может ли фабрика губной помады производить ящики с гильзами?“[509] — комментирует Х. Томас. Положительные ответы были найдены. В Каталонии было налажено массовое производство стрелкового оружия, патронов и даже броневиков[510]. В Барселоне производились даже танки, впрочем, довольно несовершенные[511]. В военной промышленности Каталонии было занято 50000 рабочих[512].
В остальной Республике тоже кипела работа, но успехи ее были скромнее, чем в Каталонии. С декабря 1936 г. по апрель 1937 г. производство патронов выросло с 380 до 500 тыс. штук[513]. Эта цифра, которой пользуются исследователи [514], нуждается в уточнении. В апреле за пределами Каталонии производилось 90 тысяч патронов в Картахене, 30–50 тысяч в Валенсии, и еще 100 тысяч переснаряжалось из собранных гильз в Мадриде[515]. Как видим, результат усилий центрального правительства оказался куда скромнее, чем у каталонцев, производивших около 300 тысяч. Сюда нужно добавить еще более 120 тысяч патронов, производимых на севере[516]. Всего получается более 650 тысяч патронов. К тому же в марте 1937 г. Каталония обеспечивала потребности в снарядах на Арагонском фронте и отправляла в центральную Испанию еще 1500 снарядов в день[517].
И неудачи, и успехи военного производства нельзя относить только на счет анархо-синдикалистов. Во-первых, в деле коллективизации хоть и лидировала НКТ, но она действовала совместно с ВСТ. Во- вторых, Каталония была хоть и важнейшим, но не единственным местом производства вооружений и боеприпасов. В-третьих, и в Каталонии, и в на остальной территории Республики производством вооружений и боеприпасов занимались не только работники и их самоуправление, но и государственные структуры, которые могли как помогать, так и мешать самоуправлению.
Военное производство наряду с профсоюзами координировали также структуры Женералитата, прежде всего созданная 7 августа Ж. Таррадельясом Комиссия военной промышленности (КВП). Каталонский историк Ф. Хавьер де Мадариага считает, что „создание КВП 7 августа означало качественный скачок“ в военном производстве. При этом историк С. Сервельо напоминает: „Однако не будем забывать, что МАФ и НКТ тоже создавали структуры координации экономики, и первые усилия по налаживанию именно военного производства начались на предприятиях — без нажима Женералитата“[518].
Скачок действительно происходил, и его причины заключались в упорядочении социалистического сектора, энтузиазме рабочих и инженеров (включая советских специалистов), и уже затем в координирующей роли КВП и команды Таррадельяса, которая по мере возможности старалась решить многочисленные проблемы, возникавшие между предприятиями и государственными структурами. В это время „к равновесию функций стремились три социальных сектора: промышленный пролетариат, связанный в значительной степени с НКТ; каталонские республиканцы, держатели контроля в Женералитате и влияния среди техников и лучших профессионалов; и определенное количество военных профессионалов, чей социальный вес был равен нулю, но без которых работники никогда не приобрели бы знания и навыки, необходимые для военного производства“[519].
В декрете Женералитата 12 августа 1936 г., который официально учреждал КВП, ей предоставлялись следующие полномочия: „…контроль за всей деятельностью производств предприятий, их закупок, распределения, контроля и экспериментов с техническим оборудованием, а также все аспекты, связанные с промышленной мобилизацией“. КВП формировалась из представителей Министерства обороны, Совета экономики и публичных служб, Совета финансов и Совета управления[520] .
