ел. Бельё мне всё-таки выдали - передали в кормушку.
Жратва была, конечно, отвратная (какой ей быть в тюрьме?), даже упоминать её не хочу.
После того, как всё успокоилось - стал знакомиться со своей 'семьёй' - так называют в тюрьме группы заключённых, объединённых по статьям, или местечковому признаку - это я уже знал, откуда - не помню, читал где-то. Они поддерживают друг друга, делятся передачками, защищают от других сокамерников - как бы некий коллектив образуется.
В семье было шестеро человек, я седьмой. Народ всё больше благообразного вида, умные, образованные, начитанные - настоящие аферисты. Те граждане, что в основной своей массе заполняли камеру им и в подмётки не годились по интеллекту - мошенники были своеобразной элитой преступного общества - оно и понятно, отнять у государства или человека деньги, без каких-то физических действий - это надо иметь большой ум.
Они опять наставляли меня, как себя вести - ведь за косяки члена семьи отвечает вся семья., но она же за него и заступается, если что случится.
После того, как перезнакомился с своей 'семьёй' и рассказал, как тут оказался - вкратце, конечно, без подробностей, я лежал на своей шконке и лихорадочно думал, как отсюда выбраться. Получалось - меня могут держать годами в этом аду, возникли мысли даже о том, не лучше ли сдаться полковнику и дождаться, когда он 'крякнет', чтобы от него освободиться. Но у меня вскипала злость и в ней растворялись все разумные мысли - хрен ему, не сдамся!
Видимо, предполагая что-то подобное, скорее всего через администрацию тюрьмы, ко мне прислали 'уговаривающих'. Началось это с визита мордоворота с тупой харей, ростом метра два.
Он подошёл к моей шконке и дёрнул меня за штанину (раздеваться я так и не хотел, хотя и страшно потел в одежде - противно было касаться тюремного белья):
- Эй, ты, Колдун! А ты чего это развалился тут, на шконке, и совсем бесплатно? Платить за шконку кто будет? Слезай, базарить будем!
Сердце у меня замерло - ну вот, поехало! Драться я не особенно умел - хотя силой не был обижен, и росто, но детина был на полголовы выше даже меня - этакий раскормленный боров. На его теле было много наколок, но похоже авторитетом он не пользовался - типичный баклан или 'торпеда' - хулиган, в общем.
Я посмотрел на угол Лысого - тот якобы, ничего не замечал, и я понял - санкционировано - вот тебе и правильная камера...болтуны хреновы - везде болтуны - и на воле, и в тюряге.
Чего-то подобного этому наезду и ожидал...только не думал, что это будет так быстро. Хотя - почему не быстро? Куй железо, пока горячо - на месте этого полковника так бы и сделал - пока я тёпленький, первый день в сизо, деморализован, голоден - тут только и дави!
Опять меня ярость охватила - не дамся! И подумалось - чего это я стал такой резкий? Ну платил бы уроду, как все платят, да и всё! Но ведь я не ларёк держу, да и не рвал я бешеные бабки - если честно - даже не знал, сколько мать берёт. Как-то стыдно было спрашивать - типа - я святой, денег не касаюсь! Усмехнулся - чего себя-то обманываю? А для чего тогда я это всё затеял? Для святости? Жрал-пил всласть, одевался-обувался - на какие деньги?
- Чего лыбишься? - недоумённо спросил мордоворот - платить за шконку будешь?
- Кому платить? - спокойно спросил я.
- Мне - хохотнул мордоворот - кому же ещё?
- А почему тебе? Ты кто такой?
- Я - Зубила! Платить будешь мне!
- То есть ты, не считаешься с авторитетом смотрящего и присваиваешь себе, по беспределу деньги, которые я не обязан платить?
Зубила опешил:
- Какому беспределу? Ты - лох педальный, и ты должен платить! Клади сюда штуку, и спи себе на шконке. Штуку в неделю.
- Беспредельничаешь - мне вчера Лысый сказал, что тут не платят, здесь соблюдают воровские законы, а раз ты идёшь против него, значит ты нарушаешь закон. Ты против воровского закона?
Мордовот захлопал глазами:
- Метла у тебя чисто метёт...ладно, твоя взяла. Но на тебя воровской закон не распространяется - ты лох! А если надо будет - я отвечу перед ворами! Отказываешься платить, чмо болотное? - урод схватил меня за лицо своей грязной, вонючей ладонью, которой только что лазил в паху и толкнул назад так, что я ударился головой о шконку.
У меня перед глазами закружились огненные круги...
Такой ненависти и ярости я не испытывал давно - что-то как будто щёлкнуло у меня в голове и мой взгляд стал ощутимым, весомым, как будто это был не взгляд, а огромное бревно, вылезающее из моей головы.
Бандит, вначале глупо улыбнулся, а потом упал на колени и заскулил, ухватившись за голову, а я наклонился к нему и тихим, страшным голосом сказал:
- Уходи, и никогда ко мне больше не подходи - меня нет! Иначе ты умрёшь страшной смертью!
Бандит, шатаясь, поднялся с пола на ноги и шатаясь поплёлся прочь от меня, не разбирая дороги, налетел на стол, опрокинув кружки заключённых, поедающих что-то из сидоров, доплёлся до параши и выблевал туда всё, что получил в желудок во время завтрака.
Я сел на шконку Профессора и замер, вцепившись в край кровати - меня трясло, лихорадило, оглянулся на лежащего афериста и заметил, как он, почему-то, вздрогнул.
- Колдун, а ты ведь правда колдун! Слушай, а чего у тебя с глазами?
- А чего с глазами - постепенно успокаиваясь выдавил я.
- У тебя зрачки во весь глаз! - Профессор настороженно посмотрел мне в глаза, и заметно расслабился - нет, уже нормально. Может показалось? Ну ты и напугал меня! А чего этот придурок так бросился от тебя? Впрочем - понимаю. Если уж я, рядом напугался, то он, глянув в твои глаза... так что, ты и правда экстрасенс?
- Правда. Снимаю порчу.
- А с меня можешь снять? - Профессор с интересом посмотрел на меня - в тюрьме скучно, всё какое-то развлечение...
- А на тебе нет порчи. Не вижу. А вот на многих тут - висит. Только снимать с них не хочу - с какой стати?
- Интересно! - опять восхитился мужчина - а в нашей семье есть порча у кого-нибудь? Эй, мужики, айда сюда - Колдун сейчас порчу снимать будет с вас!
Мужчины, принадлежавшие к нашей 'семье' зашевелились и собрались на шконке Профессора.
- Сейчас Колдун посмотрит и определит - есть ли на вас порча, давай, парень!
- На двух - вот на нём и на нём - я указал рукой на полненького мужчины в очках, на котором, на пояснице, сидел здоровенный слизняк, и вот на нём - показал на высокого, с интеллигентным лицом худощавого мужика, даже здесь умудрявшегося сохранять вид, как будто он только что вышел из салона красоты. На нём слизняк сидел на животе - подумалось - или рак начинается, или язва.
- Т где у них порча? Что болит? - Профессор сверкал глазами от удовольствия - столько развлевения, и всё бесплатно! - можешь сказать?
- Вот у него, скорее всего, сильные боли в пояснице, а вот у него - или желудок больной, или кишки.
- Ну-ка, ну-ка ..он правильно говорит, парни?
Аферисты-мошенники ошеломлённо покачали головами - да, верно.
- А снять порчу можешь? Для своих корешков? - Профессор внимательно смотрел мне в глаза - реально можешь?
- Могу. Сейчас сниму. Идите сюда.
Мужчины, с недоверчивым выражением лица встали с мест и подошли ко мне - я легко коснулся слизней рукой, они лопнули, как обычно, и исчезли.
- Всё. Порча снята.
- И что - вот так, махнул рукой, и всё - разочарованно протянул Профессор - я-то думал что-то более
