ну, чисто по привычке.
Тело всё гудело, усталое, в приятной истоме от любовных игр и купания с беготнёй, и все мои мысли куда-то ушли, поглощённые полученным удовольствием и усталостью. На мозг накатила какая-то чёрная волна, затопившая его до самого предела, не оставившая места для каких-то обыденных мыслей — я будто провалился в чёрный колодец, через который не было видно звёзд, кроме одной — она сияла в вышине, испуская ровный жемчужный свет. Я потянулся к ней всей душой, и вдруг, звезда мне ответила потоком приязни, тепла и любви. Она не говорила мне ничего, но чувства, которые шли от неё не оставляли никакого другого понимания — звезда любила меня. Каким-то образом я понял — я соединился со своим Семенем, и от него ко мне протянулась нить понимания.
Забавно, что для этого пришлось лишь два часа кувыркаться на травке со своими подругами, да накупаться до посинения в водопаде. Конечно, всё не так просто — видимо настало время, когда наша связь с Семенем окрепла, наладилась, тело срослось с ним и приняло, как часть себя, но факт есть факт — случилось это единение именно так.
От неожиданности происшедшего я вскрикнул, сел, открыв глаза и моргая на солнце долго не мог прийти в себя от ошеломления — свершилось! Наконец-то я настоящий Хранитель, умеющий использовать свои свойства! (Конечно, это преувеличение — ничего я ещё использовать не умел, это был только первый шаг в длинном пути обучении умениям Хранителя. Но всё-таки — это был прорыв).
Девушки, лежащие рядом на травке в соблазнительных позах, тоже открыли глаза и недоумённо спросили меня:
— Ты чего? Что с тобой случилось? Не перегрелся на солнце?
— Нет, всё нормально. Кое-что приснилось — хорошее. Не пойти ли нам домой? Что-то я проголодался!
Девушки с готовностью вскочили, за секунду натянули повязки, и мы гуськом зашагали по тропе к деревне.
Время было уже далеко за полдень, мы не ели с утра, да ещё и много раз занимались сексом, так что в животе бурчало изрядно и сейчас я легко бы проглотил здоровенный кусок мяса, да закусил бы парой сытных фруктов.
Тропинка шла через лес, разрезая его как ножом на ровные половинки — растительность возле моего любимого водопада была не очень густой и лес просматривался метров на сто вперёд. Конечно, за время своей жизни здесь я уже присмотрелся к красотам этого мира, но всё равно у меня захватило дух — я немного отстал от девушек, они ушли вперёд метров на двадцать, и как же красиво смотрелись они на фоне разноцветных грибов, растений, летающих бабочек и радужных жуков!
Васона приостановилась, оглянувшись на меня, махнула рукой, при этом её крепкая небольшая грудь поднялась и вызвала у меня такой приток гормонов, что аж кровь ударила в голову. Недаром, на Машруме, как сказал Варган, девушки акомов на всех континентах славились красотой — сейчас я верил ему, а тогда подумал, чего греха таить, что высокие обитатели этой планеты ценят девушек акомов за то, что они такие маленькие в сравнении с ними и выглядят как их подростки, этакие Лолиты. (Я подозревал рабовладельцев во всех возможных грехах, и уж, без сомнения, в педофилии, кстати — не зря).
На плечо Васоне села огромная радужная бабочка — размах её крыльев был не менее сорока сантиметров — монстр какой-то, а не бабочка! — та осторожно и медленно смахнула её, замелькавшую между стволов высоченных деревьев, и улыбнулась мне светлой улыбкой. Мне было хорошо... В голову пришло — пусть это обучение длится ещё лет...хммм..сто? или двести? Меня всё устраивает!
Увы, всё хорошее не вечно. Почему всегда, когда наступает наивысший пик хорошего, всегда в макушку клюёт жареный петух? Не знаю, как у других, но у меня всегда так. Ну, нет в мире совершенства...
Неожиданно, я заметил невдалеке, за кустарником какое-то шевеление — я сразу-то и не понял, что это и кто это, потом только увидел знакомые очертания имперского шлема — охотники за рабами! Их было человек двадцать...
Варган рассказывал мне, что особо отчаянные охотники за рабами время от времени пытаются захватить кого-нибудь из акомов — большим образом женщин, славящихся своей красотой, сохраняемой на протяжении десятков лет. Если их удаётся захватить, то продают акомок на соседний материк — Арзум, где ценят смуглых красоток в большие деньги, как сказали бы на Земле — на вес золота. Впрочем, сказал он, таких отчаюг уже давно не находилось — ведь есть ещё воины акома, которые славятся свирепостью и воинским умением, в общем — давно отвадили их от акомского женского контингента. И вот — что я вижу — рабовладельцы собственной персоной! Скорее всего эти паскудники шли по совсем другим делам — уж не знаю каким — и увидели прогуливающихся в лесу двух драгоценных красоток, и с ними невооружённого мужчину акома, вдалеке от их деревни — чем не желанная добыча? И очень даже драгоценная добыча...не то, что какой-нибудь манагер.
Аргана ушла вперёд, и когда рабовладельцы обозначили своё присутствие — вернее когда их присутствие от лесных жительниц уже нельзя было скрыть — она находилась вблизи охотников за рабами, к своей беде.
Пятеро охотников набросились на неё с сетью, а ещё четверо попытались захватить Васону — без сети, просто руками. Она застыла на месте, как будто прикованная, глядя, как в сети трепыхается беспомощная подруга — видимо переход от безмятежно-счастливого состояния к неприятностям был настолько резок, что она никак не могла принять адекватное решение (свойство многих женщин — как я замечал ещё на Земле — это плохо сказывается на их умении водить автомобиль...)
Я громко крикнул, предупреждая, и побежал в её сторону, не обращая внимания на то, что со стороны приближались ещё с десяток вооружённых бойцов.
Я не успел — четверо подбежали к Васоне раньше меня, и тут я понял, почему акомы славятся, как свирепые и опасные бойцы — первый же подбежавший к девушке охотник, выше её на голову, получил такой удар в живот ногой с разворота, что согнулся как перочинный нож и улетел к дереву, где и обмяк беспомощной кучей тряпья, второй упал на колени, зажав нос — из-под его ладоней ручём текла кровь — видимо Васона сломала ему нос и скорее всего — выбила и зубы, так как перед ним виднелись белые кусочки кости, видимо, выпавшие у него из верхней челюсти. Двое других навалились на девушку — и тут подскочил я.
Первого охотника я убил прямым ударом в переносицу, вогнав ему кости черепа в мозг, второго — оглушив ударом в шлем ногой, и потом свернув ему шею..
Посмотрев по сторонам, увидел, что вооружённые охотники, обнажив мечи, обходят нас с двух сторон — пересчитал — двадцать три человека. Значит их было двадцать семь... Аргану, трепыхающуюся в сети, оттащили в сторону, и там вязали путами, а остальные явно решили не дать нам уйти любым способом — само собой, никому не охота иметь за спиной целую деревню рязъярённых воинов акома.
Я не строил иллюзий — даже если мы с Васоной голыми руками положим половину отряда, остальные нас посекут мечами, или расстреляют из луков — пятеро из них уже доставали из горитов эти убийственные штуки.
Я крикнул Васоне:
— Быстро! Бежим отсюда! — и мы рванули из схлопывающегося капкана в сторону деревни. До неё было около пяти километров...
Васона рванула вперёд, я подождал, пока она обгонит меня — чтобы прикрыть спиной, и мы помчались что есть духу за подмогой. Выручить Аргану можно было только с помощью соплеменников — в этом не было сомнений.
Мы бежали, постоянно и резко меняя направление — я помнил про луки, о чём и крикнул Васоне — уже несколько раз стрелы свистнули рядом, едва не задев мне плечо и врезавшись в соседнее дерево. Охотники топали следом, но они были отягощены бронёй и ружием, а потому не могли с нами соревноваться, метров через триста, они окончательно отстали и я уверился в том, что мы оторвались и опасность для нас миновала. Однако, как всегда, надежды были перечёркнуты неожиданно и жестоко.
Ещё в самом начале моей жизни тут, я заметил, что дротики и стрелы в этом мире летят на огромное расстояние — гораздо большее, чем на Земле. Это объяснялось просто — притяжение планеты действовало на брошенные объекты с гораздо меньшей, практически в два раза, силой. То есть — при том же натяжении тетивы лука, при том же усилии, затраченном на пуск стрелы, на преодоление её инерции, летит она
