— Габриэль — ангел. Посланник Божий. Он не может лгать.
— Он ангел, обладающий свободой воли. Как и я. Ради достижения цели, лгать совсем не трудно.
Я чуть-чуть приоткрыла веки.
— Ты больше не ангел. Бог турнул тебя оттуда, помнишь?
— Потому что я сам захотел стать богом. Габриэль ничем от меня не отличается.
Что-то екнуло у меня в душе.
— Верно, ему втемяшилось пойти по твоим стопам, у тебя же все так хорошо получилось.
Скрестив руки на груди и поглаживая бородку, Люцифер двинулся к кровати.
— А он сообщил, что случится, если тебе удастся удержать Адама от искушения?
— Я же сказала: мы спасем человечество и избавимся от греха.
— И ты согласилась?
— Это же очевидно. С чего мне отказываться?
— Сейчас все на Земле рождены в грехе. — Люк начал ходить туда-сюда. — Как думаешь, что произойдет, если ты вернешь людей в Рай, где ему нет места?
Мозг отказывался работать.
— Не знаю. Что именно?
— Они прекратят свое существование. Пф-ф-ф-ф-ф. — Он щелкнул пальцами. — Ты, малышка Эми Этвуд, будешь виновна в уничтожении человечества. Правда, у тебя останется Адам.
Все? Пф-ф-ф-ф-ф? Я с трудом сглотнула.
— Бог на такое не пошел бы.
Люк поднял палец, делая акцент на своей мысли:
— А ты разве с Богом разговаривала?
— Нет, — вздохнула я. — Только с Габриэлем.
— Не думаешь, что нечто столь грандиозное Бог обсудил бы с тобой лично?
Я скривилась от головной боли.
— Я думаю, что ты пытаешься обвести меня вокруг пальца. — Я потерла лоб, стараясь облегчить боль. — Если не станет греха, исчезнешь и ты.
Люцифер прошел на кухню, и я услышала шорох. Хорошо знакомый звук. У меня аж слюнки потекли. Люк вернулся. Сел на край кровати и протянул мне три квадратика Dove.
— Может я и падший, но все-таки ангел, Эми. Если Габриэлю удастся создать новый Эдем, используя для этого Адама и тебя, он станет в этом раю Богом, но я никуда не денусь. И не перестану соблазнять тебя, в надежде, что ты ко мне вернешься.
Я хотела бы не обращать внимания на шоколад, и на слова дьявола, но поймала себя на том, что тянусь к первому и прислушиваюсь ко вторым.
— Почему? — спросила я минуту спустя, когда шоколад растаял у меня на языке. — Почему я для тебя так важна?
Он очень грустно улыбнулся.
— Потому что, Эми… — Люк коснулся шишки у меня за ухом и боль исчезла. — Потому что я тебя люблю.
Глава 11. Признание
Утро воскресенья я встретила в своем кабинете в компании стоящего на моем столе гремлина. Его рот был растянут в безумной улыбке, и являл миру кривые зубы и высунутый язык. Я была уверена, что сейчас выражение моего лица было таким же. Казалось, голова весит килограммов сто, а во рту открылся филиал Сахары. Живот крутило по любому поводу: будь то шорох шин по асфальту или урчание морозильников в кафе. Я плохо спала и проснулась, страдая от худшего в моей жизни безалкогольного похмелья.
Около девяти утра в кабинет влетела Кейша. Сегодня она обернула волосы какой-то психоделическо- яркой тряпкой под стать ее саронгу. Чтобы спасти зрение, я снова перевела взгляд на гремлина.
Кейша хмыкнула:
— Что с тобой? Хорошо повеселилась прошлой ночью? Выглядишь так, словно привидение увидела.
— Ты почти угадала. Ангела.
Она фыркнула:
— Ой, милая, я в курсе, что в сравнении с Люцифером, Адам кажется ангелом, но он всего лишь мужчина.
Ох, если бы… Я уронила голову на руки. Вдобавок, меня грызли сомнения по поводу поведения Эмилии. Кем она одержима? Приспешником Люцифера? Или Габриэля? С чего бы это Габриэлю контролировать Эмилию? Возможно ли это в принципе?
— Что ты знаешь об одержимости?
Брови Кейши съехались к переносице, что бывало, когда моя подруга раздражалась или что-то ставило ее в тупик.
— Демонами? Ты же только что сказала, что Адам чистый ангел.
— Боюсь, Эмилия одержима.
— Ну так, если ты забыла: она спит с дьяволом.
— Она украла мои любимые Дольче и Габбана.
Кейша поудобнее устроилась в кресле.
— Эми, даже я пошла бы на что угодно, лишь бы наложить лапу на те туфли. Это, конечно, одержимость, но другого рода.
— Меня удивляет не то, что она сперла туфли, это в ее духе. Но она выказывает все признаки одержимости: лихорадочный взгляд, странный голос… — У меня по коже побежали мурашки. — Она хотела поджарить мою новую знакомую Лидди.
Кейша пожала плечами:
— Не хочу показаться грубой, но кровавые жертвоприношения и Эмилия вещи вполне совместимые. Так было даже тогда, когда она еще оставалась доброй ведьмой. Сколько раз она грозилась оторвать тебе руки-ноги? — Кейша подмигнула. — Ну а теперь выкладывай все о вечеринке и Адаме.
— Кейша, Эмилия украла мою книгу заклинаний.
— Ты позволила ей завладеть «Ядреным заклятием для порабощения сестры»?
— Я ей ничего не позволяла. Она его стырила.
— Я-то думала, что ты держишь книгу в надежном месте… Минуточку. С каких это пор Эмилия и ее происки важнее твоей сексуальной жизни? Ты же провела прошлую ночь с Адамом, верно?
Я снова опустила голову на стол.
— Типа того. Наш вечер прервали в самый неожиданный момент.
— Дай-ка догадаюсь. Люцифер?
— Нет, Габриэль.
Она смешалась только на секунду:
— Тот самый Габриэль? Ангел Божий?
Я чуть кивнула (насколько это возможно, когда голова и так лежит).
— О. Мой. Бог! Ты видела Габриэля? Не могу поверить! Ну и как он, красавчик?
Подняв голову, я кинула на Кейшу хмурый взгляд:
— Красавчик? Что это за вопрос? Ты вообще думаешь хоть о чем-то, кроме своей сексуальной жизни?
Она проигнорировала этот выпад.
— Ну так как? Красавчик или нет?
Я закрыла глаза и вернулась в исходное положение.
— Он… ни на кого не похож.
— Это как? Что ты имеешь в виду?
