Всеобщая мобилизация
Международные организации все больше осознают угрозу надвигающейся беды. В мае 2000 года в Брюсселе, в рамках Евросоюза, одной из комиссий Европарламента был представлен меморандум, разработанный видными учеными разных стран Европейского континента, о новой диагностике и развитии болезни MCI (Mild cognitive impairment — слабые когнитивные повреждения), которая в настоящее время охватывает до 17 % населения старше 65 лет. Особенно важное обстоятельство делает раннее диагностирование этой болезни крайне важным: у 1/2 до 2/3 пациентов с этой болезнью через 5–7 лет развивается деменция.
У 1/3 пожилых пациентов с MCI через 2 года диагностируются деменции альцгеймерского типа, а после 3 лет — уже у 40 %.
Типичным симптомами MCI являются значительное ухудшение памяти, внимания и концентрации. Если активность пациентов при решении повседневных задач еще сохранена, то в случаях, когда необходимо справляться с многопрофильной деятельностью, наблюдаются отклонения. При этом значительно повышается вероятность несчастных случаев. Качество жизни пациентов резко ухудшается.
«Срочная необходимость раннего диагностирования и начала терапии — настоятельное требование времени», — считает профессор Венского университета д-р X. Катшниг.
Долговременные наблюдения показали, что присущие человеку способности, в том числе человеческая активность, подлежат различным колебаниям. Но на определенном индивидуальном уровне они относительно постоянны, как говорит профессор Джоан Моррис из Сент-Луиса. Поэтому каждое изменение имеющихся способностей представляет собой своеобразный возможный сигнал начала болезни. Такие легкие когнитивные нарушения могут быть выявлены у пациентов в так называемых амбулаториях памяти. Сюда относятся слабые когнитивные нарушения (MCD) и слабые общие функциональные расстройства (MCI).
И хотя до сих пор не существует определенных концепций, проф. Петерсон из клиники MAYO предложил следующие диагностические критерии:
• жалобы пациентов на затруднения с памятью, подтвержденные близкими;
• объективный дефицит памяти;
• сохранены общие способности (Mini Mental-status MMSE >24);
• относительная сохраненность общих способностей (Mini Mental-status MMSE>24);
• нормальное поведение — способность справляться с требованиями повседневной жизни;
• отсутствие психических расстройств.
Поскольку типичная форма MCI переходит у многих больных в ярко выраженную деменцию, MCI по праву рассматривается как предстадия БА или деменции, обусловленной другим церебральным заболеванием. Диагноз в ранней стадии помогает облегчить больному планирование будущей жизни, а также выбрать оптимальное, в соответствии с длительным прогнозом, лечение, учитывая желания больного, ибо
В США, например, испытывается специальная перспективная программа, которая покажет, как при помощи различных медикаментозных вмешательств, например, при помощи ривастигмина и акселона, отодвинуть у MCI-пациентов диагноз БА.
Известный мюнхенский психиатр Александр Курц, прописывая своим пациентам лекарства на основе ингибитора холи-нэстеразы, советует им: «Старайтесь использовать то, что еще есть. Если вам доставляет удовольствие путешествовать — путешествуйте. Если вам нравится опера — ходите в оперу. Если вы имеете дом на юге Франции, поезжайте туда и живите в нем в свое удовольствие. Но делайте это сейчас».
В США медикаменты на основе ингибитора холинэстеразы предлагаются всем БА-пациентам, советуя: «Если это вам помогает — принимайте. Но прежде всего живите полной жизнью и испытывайте удовольствие от жизни».
Совсем другая ситуация в Австрии и Германии. Согласно одному расследованию, проведенному берлинским обществом «Благотворительность», было выявлено, какие именно лекарства прописывают практикующие домашние врачи-невропатологи своим БА-пациентам.
В Германии половина пациентов в легкой и средней стадии БА получают не арицепт и экселон, а ноотропил. Причем последний медикамент, по данным на 2000 год, выписывался ежегодно на сумму 1,6 млрд марок — это сумма, которая тратится на покупку лекарств, выписываемых врачами на улучшение обмена веществ в мозге.
Подобного метода лечения придерживаются и в России. Ведущий специалист научно-методического центра по изучению БА, профессор С.И. Гаврилова считает, что «неадекватное назначение психотропных средств, в частности препаратов, имеющих антихолинергические эффекты, нейролептиков, ?-блокаторов, бензодиазепинов и седативных гипнотиков особенно часто утяжеляет симптомы деменции».
Эти лекарства в США для лечения БА вообще не допущены, «так как при уже имеющейся деменции никакого хоть сколько-нибудь значительного эффекта от них ожидать нельзя».
«Рациональное» применение медикаментов в Германии обусловлено, не в последнюю очередь, относительно низкими возможностями финансирования здравоохранения. Например, для одного пенсионера в течение квартала врач может выписать медикаментов всего на 60 евро. Однодневная доза арицепта стоит 8 евро.
«Платите из собственного кармана, — советует известный немецкий исследователь БА Конрад Бейройтер, членам семьи которого болезнь нанесла необратимые потери. — Я думаю, что это изменится тогда, когда однажды больной БА в передовице газеты «Bildzeitung» сообщит о том, что ему отказано в выдаче медикаментов».
Цитируемая нами профессор Гаврилова, оценивая ситуацию, сложившуюся в России, прогнозирует на ближайшие десятилетия рост численности больных, страдающих БА, и отмечает почти полное отсутствие в практической медицине России средств лечения этого тяжелого недуга. Это требует принятия неотложных мер для разработки средств и методов эффективной терапии заболевания. Актуальные проблемы фармакотерапии БА, в том числе создание методов терапии, стабилизирующей нейродегенеративный процесс, и разработка дифференцированных терапевтических подходов являются в высокой степени актуальными задачами для медицинской науки России.
Вопрос финансирования лечения и ухода за больными БА совсем не прост вследствие того, что рынок потребления и стоимость медикаментов непрерывно возрастают.
В 1993 году расходы по лечению, уходу и обслуживанию больных БА в США достигали $82 млрд — это в 6 раз выше затрат, связанных с уходом, лечением и реабилитацией пациентов, парализованных после кровоизлияния в мозг. Высокие затраты связаны и с тем, что они являются результатом повседневной, 24- часовой помощи, которая необходима больному, так как он не может выполнить ни одной функции по самообслуживанию в сложной для него системе жизнеобеспечения и требуют, по свидетельству австрийских специалистов, для непрерывной опеки и ухода 4,7 единицы обслуживающего персонала.
Вопрос финансирования лечения и ухода за больными БА совсем не прост вследствие того, что рынок потребления и стоимость медикаментов непрерывно возрастает.
Размещение больных в муниципальных и государственных приютах и домах для престарелых стоит колоссальных средств, которые в будущем станет невозможным покрывать ни новыми источниками финансирования, ни уже существующими традиционными доходами.
Ситуация в США показывает, что в расчеты по уходу за больным должны быть включены и расходы, связанные с затратами семей пострадавшего, ибо большинство больных в начальных стадиях БА находятся дома, опекаемые своими родственниками. Стоимость домашнего ухода составляет $30 в день. Суммарные расходы достигают $ 100 млрд в год.
