многочисленными операциями. Когда у пациента удалялась определенная часть мозга, он сохранял после операции способность мыслить, разговаривать, ухаживать за собой.
Примерно подобный же эффект наблюдается и у больных БА. Когда целые участки или области мозга дегенерируют вследствие ряда причин, оставаясь без кислорода, без информационных сигналов и т. д., человек, тем не менее, какое-то время продолжает жить и выполнять все свойственные ему функции.
Многие нейрохирурги заблуждались, считая, что личность с поврежденными участками мозга будет оставаться на 100 % такой, какой мы ее знали до начала разрушительного процесса. Если, например, после удаления части мозга человек сохранял свои основные навыки и способности, то делался вывод о том, что и без ампутированной части можно обойтись.
Многие считали, что работа человеческого мозга не подчиняется никаким схемам и правилам, а была, есть и останется навсегда загадкой природы.
Накопленные нейрофизиологией и нейробиологией данные свидетельствуют о том, что не существует лишних клеток или нейронов в мозге — все они представляют собой основу многоступенчатой электрохимической схемы, которая работает по своим особым законам и правилам, а что касается вопроса лишних клеток или участков мозга, то и у гитары может быть не 6 струн, а только 4 или 3, или рояль может не иметь черных клавиш, правда, это будут уже совсем другие музыкальные инструменты, с другим звучанием и другими возможностями для исполнителей.
Точно так же любое повреждение или удаление части мозга изменяет личность. Когда мы говорим о личности, то прежде всего хотим выделить ее по тем характеристикам, которыми она отличается от окружающих ее людей, и в этих своих описаниях мы опираемся чаще всего на ее отличительные особенности, определяемые высшими возможностями человека, в том числе и творческими.
Естественно, диапазон творчества у разных людей и его направленность различны. В качестве примера всегда можно привести уже ставший классическим полемический спор о действительности написания М. Шолоховым романа «Тихий Дон», произведений «Поднятая целина» и «Судьба человека».
Творческий путь этого писателя производит по меньшей мере странное впечатление: в молодости он создает величайшую литературную эпопею, удостоенную Нобелевской премии, а в зрелые годы не пишет даже рассказов.
Как сообщает Валерий Александрин, кандидат биологических наук, литературоведы не знали медицинской истории болезни Шолохова и не интересовались мнением нейрохирургов и нейропсихологов. Тем не менее известно, что в 30-е годы молодой Шолохов перенес инсульт, изменивший его. Это не проявлялось внешне — в поведении, в отношениях с людьми, в общественной деятельности он оставался прежним. Однако он стал другим как личность, как гений, или, точнее, гением быть перестал. При сохранении других индивидуальных качеств «божья искра» в писателе погасла, и произошло это из-за выключения участка мозга, пострадавшего во время болезни, в данном случае инсульта.
В одной из публичных библиотек Лондона мне в руки попалась книга Джерри Фареса и Уильяма Чаплина «Введение в личность», в которой авторы описывают несчастный случай с 25-летним Финисом Гейгом. Результатом несчастного случая стало отключение значительной части головного мозга, впоследствии детально изученное американскими психиатрами.
13 сентября 1848 года Гейг, мастер-строитель, занимавшийся подрывными работами при прокладке новых путей железной дороги, по рассеянности начал утрамбовывать порох железным прутом до того, как его ассистент пересыпал его песком. От последовавшего взрыва заостренный прут в 3 см толщиной и 109 см длиной насквозь пронзил его лицо, пробив череп и мозг, и упал на землю в нескольких ярдах. Гейг был оглушен, но пришел в сознание и не только говорил, но и передвигался с помощью своих подчиненных. Он прожил после этого 13 лет, до 1861 года. Сам факт выживания — это уже экстраординарное событие. Но важно и еще кое-что: заново родился другой человек. До происшествия Гейга характеризовали как ответственного, интеллигентного и компетентного человека, которого любили семья, друзья и работодатели и которому полностью доверяли. Первые признаки изменения личности проявились уже в процессе выздоравливания. По прошествии же некоторого времени перемены стали еще более драматичными и трудными для понимания. В определенном смысле Гейг полностью поправился. Физически и интеллектуально он был естественен, не было заметно никаких нарушений в его движениях и речи, он свободно усваивал новый материал, и память его не была нарушена. Тем не менее личность Гейга претерпела значительные изменения. Он стал непочтительным, импульсивным и эксцентричным, перестал уважать традиции общества, отвратительно сквернословил, стал безответственным, потеряв доверие окружающих. Да и вообще начал жизнь бродяги, которую закончил в Сан-Франциско. Он никогда больше не вернулся к независимому существованию и не нашел соответствующую его прежней квалификации работу. К сожалению, сразу после его смерти не было сделано вскрытие, хотя лечащий врач Джон Харлоу настаивал на этом, доказывая, что поведение Гейга и изменения его личности вызваны повреждением прифронтального участка головного мозга. Только через 5 лет ему удалось убедить семью произвести эксгумацию тела; череп Гейга и металлический прут, похороненный вместе с Гейгом, стали экспонатами Анатомического музея Уоррена при Гарвардском университете.
Хотя современные теории и методики нейрологии и бионейрологии продвинулись дальше тех, что были во времена Финиса Гейга, изучение взаимоотношений различных областей мозга, нервной системы и поведения личности все еще опирается на опыты, проводимые на животных, и на материалы описания несчастных случаев. По очевидным причинам, мозг обычных людей не может подвергаться намеренным систематическим повреждениям с целью определения их влияния на поведение личности. Несмотря на это ограничение накоплено уже достаточно много данных об аномальностях мозга и его отдельных частей, что позволяет сравнивать их с нормальным состоянием мозга здорового человека, то есть определять так называемую степень аномальности или степень ущемленности его функций и, соответственно, интеллектуальный потенциал и нормы поведения.
Особенно ясно связь этих компонентов прослеживается при развитии БА, когда ущемляется не только интеллектуальный потенциал, но и личность в целом, ее поведение претерпевает существенную деградацию вплоть до полного исчезновения.
Часть пятая Куда мы идем
О проблемах ухода
Конечно, мир, в котором мы живем, за последние 100 лет значительно изменился, и изменится еще больше за последующие 100. Кому-то это нравится, кому-то нет. Многие вспоминают с умилением о романтическом прошлом, считая, что раньше они жили более естественной, простой и безопасной жизнью. Но история показывает, что прошлое было не таким уж сказочным и беззаботным. Возможно, для более привилегированной части общества оно было более удобным, хотя статистические данные прошлого говорят, что медицина одинаково мало делала как для низших, так и для высших кругов общества, позволяя, например, женщинам всех классов в одинаковой мере страдать при рождении детей.
Для большинства же населения жизнь была короткой, тяжелой и полной опасностей.
Вместе с вращением колеса истории, которое нельзя повернуть в обратную сторону, мы приобретаем и будем приобретать все больше пользы от познаваемости мира, что будет нам приносить все больше удобств, радостей и счастья, и мы всегда будем стремиться жить как можно дольше, требуя от науки положенные нам Богом 120 лет счастливой, беззаботной и уютной жизни. И наука не должна останавливаться на красной отметке рождения каждого из нас.
