Спивак , глава Фонда защиты детей, учредившего горячую линию для пострадавших от насилия несовершеннолетних. Ему вторит польский журнал для католиков Wiez: «Главы религиозных общин в Польше в подобных случаях ведут себя по-разному. Порой дела втихаря разбираются в гражданских судах, а порой все обвинения полностью отрицают. Не стоит ли церкви, которая так много требует от верующих, быть более требовательной в первую очередь к себе самой?»
Негативным образом на влиятельности церкви в Польше сказались и объективные социально- экономические обстоятельства. После долгих лет изоляции и оседлости поляки получили возможность менять место жительства и работы. Это означает, что тесный мир церковного прихода разрушен. Еще до вступления страны в ЕС сотни тысяч молодых поляков уехали работать в Западную Европу и практически вышли из зоны церковного контроля. Многие получили возможность учиться и работать в другом городе. Вот, например, Антония учится на инженера, но каждый день ездит домой в деревню под Вроцлавом. По ее словам, жизнь их деревенской общины драматически изменилась в последние годы, ведь раньше «все друг друга знали, а любое незнакомое лицо на собрании общины бросалось в глаза и привлекало всеобщее внимание». По ее словам, в таком замкнутом пространстве церкви было легче влиять на прихожан. Теперь же все иначе.
На волне негатива
За отказ реагировать на изменения в обществе церковь платит потерей популярности и ростом антиклерикальных настроений. Результатом этого процесса стало появление в прошлом году Антиклерикальной партии Януша Паликота , которая с первого же захода заняла третье место на последних парламентских выборах. Каждый десятый поляк, пришедший на избирательный участок, отдал свой голос за партию, которая потребовала снять распятие со стены главной палаты сейма, убрать религию из школьной программы и прекратить субсидирование церкви.
«Бедные слои населения не получают необходимой материальной помощи, потому что деньги идут церкви. Например, налогоплательщики должны оплачивать нужды религиозного пенсионного фонда. А наличие распятия в главной палате сейма противоречит нашей конституции, которая провозгласила свободу вероисповедания», — говорит 23-летний Михал Кабасински , самый молодой член парламента и представитель партии Паликота. Партия также выступает за легализацию марихуаны и однополых браков. Среди 40 избранных по партийным спискам от Паликота впервые в польской истории присутствует транссексуал и депутат, открыто заявивший о своей нетрадиционной ориентации.
Треть избирателей Паликота составляют молодые поляки до 25 лет. «Крупные партии и католическая церковь отказываются даже поднимать такие темы, как права сексуальных меньшинств, аборты или легализация легких наркотиков, — говорит 29-летняя Магда Ковалевска , дизайнер компьютерной графики. — А партия Паликота открыто все эти темы обсуждает. Именно поэтому на последних парламентских выборах я решила отдать свой голос за них».
Христианский ответ обществу потребления
Лункин Роман, ведущий научный сотрудник Института Европы РАН, сотрудник Центра по изуче- нию проблем религии и общества ИЕ РАН, к. ф. н.
В условиях глобализации протестантское движение не заглохло — напротив, оно приобрело новую динамику, становится более гибким и разнообразным
Ян Сандерс ван Хемессен. «Хирург»
Когда говорят об упадке современного христианства, как правило, имеется в виду сокращение паствы исторических церквей, православия и католицизма (в основном в Европе), а также либерализация христианства в обществе всеобщего плюрализма и потребления. Под либерализацией понимается восприятие женского священства и однополых браков в Англиканской и в ряде лютеранских церквей. На самом деле протестантизм в мире в целом и в России в частности представлен множеством консервативных в отношении соблюдения библейской морали течений. Лютеране составляют меньшинство среди всех протестантов (около 80 млн из 600 млн всех верующих). Большинство принадлежит к евангельским верующим различных деноминаций — баптистам, евангелистам, пятидесятникам и харизматам, адвентистам, пресвитерианам и методистам. При этом консерваторы-евангелисты, как это ни парадоксально, не противопоставляют себя современному обществу, а органично встраиваются в него.
В новом глобальном обществе евангельские течения с 1970–1980-х годов постепенно стали играть роль нового мощного христианского движения, которое приспособилось к условиям постсекулярного общества. Все началось с того, что ряд церквей в США провозгласили целую серию «ревайвелов», возрождений истинной веры. Флагманами этого движения стали пятидесятники и во многом родственные им харизматы
