плечо Таниса. «Ну, парень», — тихо, почти мрачно, сказал он, — «нельзя сказать, почему иногда кто-то поступает так, как он поступает. Но не держи на него зла из-за этого. Я уверен, что все уладится».
«Я вполне понимаю, почему он так поступает», — произнес Танис, но не уточнил. И Флинт, чувствуя, что в жизни полуэльфа была область, в которой он нуждался в уединении, ничего не сказал. Конечно, до Флинта дошла от Лораны информация о матче Портиос-Танис — только боги знали, где она узнала об этом — но гном воздержался от упоминания об этом знании своему новому другу.
Они некоторое время грелись на солнце, и, наконец, Танис попросил Флинта рассказать больше о внешнем мире и об Утехе. Это была частая тема. Мальчик, по-видимому, не уставал от таких рассказов.
«А что ты сделал после того, как те четверо разбойников одолели охрану?»— спросил его Танис. Флинт рассказывал о том дне, когда банда разбойников устроила беспорядок в Таверне Последний Приют.
«Ну, я расскажу тебе, парень. Уже темнело. Итак, я взял в руку свой молот…»— он для выразительности крепко схватил подвернувшуюся палочку, — «и затем я… э-э… и затем я…» Флинт внезапно ощутил на себе взгляд сияющих глаз Таниса.
«И затем ты что, Флинт?»— возбужденно спросил Танис. — «Ты вступил в бой со всеми четырьмя сразу?»
«Ну, э-э, не совсем», — ответил Флинт. Эти истории звучали как-то лучше, когда он рассказывал их после нескольких кружек эля. «Видишь ли, там, на полу, случайно оказалась кружка и, ну, было темно, и, видишь ли, я не смотрел под ноги…»
«Ты споткнулся», — сказал Танис, и его лицо озарила улыбка.
«Конечно же, я
«Это здорово!»— воскликнул Танис, и Флинт фыркнул, как будто это было пустяком.
«Иногда я хотел бы родиться в Утехе», — затем тихо произнес Танис, вглядываясь в даль, на север, где, как он знал, располагалась Утеха. Он отбросил огрызок яблока, и попрощался с Флинтом.
* * * * *
Как бы подтверждая оптимистичные слова, произнесенные Беседующим, когда гном впервые прибыл в Квалиност, Флинт с Беседующим за последние несколько месяцев стали почти друзьями. Полгода назад, если бы кто-нибудь сказал Флинту, что он найдет себе товарища в лице эльфийского повелителя Квалинести, он заказал бы парню кружку за такую веселую шутку. Хотя между высоким царственным лордом и простым коротышкой гномом явно пролегала бездна различий, у каждого была прямота в суждениях, позволившая одним шагом преодолеть эту пропасть.
Итак, Флинт гулял по дворцовым садам бок о бок с Беседующим, ведя разговор о далеких землях и веках, или сидел справа от Беседующего за официальным обедом. Конечно, кое-кто из придворных ворчал, но Флинт понял, от кого Портиос и Лорана унаследовали свое упрямство.
Особенно в последние несколько недель Флинт стал также близок к Солостарану, как и к Танису. Церемониальные стражники Беседующего, носившие нагрудники, украшенные эмблемой в виде Солнца и Дерева, выполненной серебряной филигранью, больше не задерживали его у приемной Беседующего в Башне. Вместо этого они с улыбкой приветствовали Флинта и приглашали постучать в дверь приемной со стеклянными стенами. А у личных слуг Беседующего был строгий приказ держать серебряную чашу на столе Беседующего наполненной сухофруктами и глазированными орехами, которые любил гном. Сегодня осеннее солнце лилось сквозь стекло на свежий зеленый камыш, рассыпанный по полу, и освещение комнаты приобретало легкую мрачность, словно на лесной опушке.
Беседующий сказал, что надеется, что Танис не становится назойливым, проводя так много времени с Флинтом.
«Ба», — фыркнул Флинт. — «Я не могу представить, что околачиваться в дымной кузнице со сварливым гномом вроде меня может доставлять так много радости. Но вы не беспокойтесь о Танисе. Он хороший парень».
Беседующий улыбнулся и кивнул. «Да, я тоже так думаю». Он встал и подошел к окну, молча вглядываясь вдаль, будто что-то обдумывая. Затем он обернулся и посмотрел на гнома своими ясными глазами. «Флинт, Танис много значит для меня, и мне кажется, что он и твой друг».
«Я знаю, ты слышал об обстоятельствах его рождения. Как мой брат, Кетренан, был зарезан бандой разбойников-людей и как напали на его жену, Элансу». Он вздохнул. «Но я не думаю, что ты понимаешь, каким по-настоящему темным было то время. Те месяцы, когда Эланса носила внутри дитя, казалось, что она уже сама умерла. Она выглядела отсутствующей. И когда он родился, она ушла. Но Танис был сыном жены моего брата. Я не мог повернуться к нему спиной».
Казалось, что Беседующий спорит с каким-то оппонентом, а не рассказывает другу историю. «И поэтому я принес его сюда, чтобы вырастить как своего собственного ребенка».
Он вздохнул и вернулся, чтобы снова сесть лицом к гному. Флинт теребил кончик своей бороды. Это была тяжелая история. «Были те, кто не принял моего решения», — тихо сказал Беседующий, и Флинт посмотрел на него. «Похоже, не все были способны простить ребенку обстоятельства его рождения. Ребенок, Флинт — крошечный ребенок! В чем была его вина, что мой брат был мертв? В чем была его вина, что Эланса тоже умерла?» Следы мучительных воспоминаний промелькнули на лице Беседующего.
«И те, кто не принял его?..»— тихо спросил Флинт.
«Они так и остались, и, как и путь моего народа, мало изменились. Я все еще не уверен, как много из этого замечает Танис — хотя подозреваю, что парень многого мне не говорит. Я только могу надеяться, что у него окажется достаточно сильное сердце, чтобы вынести это. Полагаю, что я оказал довольно слабую услугу, принеся его сюда. Но ты понимаешь, Флинт, почему я должен был так поступить?»
Беседующий пристально посмотрел на гнома, его тускло-белые волосы мерцали в ярком свете. «Несмотря на мир, который мы здесь для себя установили, те прошедшие века после Катаклизма были темными, были временами горя и бунтов. Танис — дитя того горя. И если я не могу принести радость в
Флинт кивнул и протопал к двери, но прежде, чем выйти, развернулся и пристально посмотрел на своего эльфийского друга задумчивыми голубыми глазами. «Благодарю», — мрачно сказал Флинт. — «Он также и один из моих первых двоих друзей». И гном вышел, закрыв за собой дверь.
* * * * *
Наконец, первое посещение гномом Квалинести подошло к концу. Он, Танис и другие стояли на краю города, у моста, который пересекал место слияния двух рек, Слез и Надежды. Утро было серым и прохладным, и в воздухе была пахнувшая снегом резкость.
«Итак, тебе, в самом деле, нужно идти», — тихо сказал Танис, глядя на другую сторону ущелья.
«Да, думаю, пора», — ответил Флинт. — «Если мне повезет, то я увижу первый снегопад уже дома».
Танис только кивнул. «Я буду скучать по тебе», — наконец сказал он.
«Гм!»— угрюмо произнес Флинт. — «Скорее всего, я не удивлюсь, если ты забудешь меня уже через десять минут». Но обветренная кожа вокруг глаз гнома сморщилась, и Танис улыбнулся.
Гном попрощался с небольшой группой, собравшейся у моста: со своим другом Беседующим и магом в капюшоне, удерживавшим Лорану от исследования края ущелья. Очевидно, что лорд Зенос отсутствовал, как и Портиос со своими друзьями. После многочисленных обещаний вернуться, Флинт последовал за своим провожатым и протопал по мосту, хотя и не без того, чтобы выкрикнуть ругательство — другое, эхом отразившиеся от холодного камня.
