— Эй! Я вижу огоньки в лесу!
— Я первый их увидел! — крикнул Пики.
Все посмотрели в ту сторону и увидели с десяток горящих факелов среди леса на приличном расстоянии от тропы.
— Мой сон оказался вещим! — обрадовался Толстяк. — Костры! Фуршет! Бесплатный бар! — И он припустил прямиком в лес.
— Ура-а! — закричали все остальные и побежали вслед за ним, напрочь забыв о предостережениях Бьорка.
Бульбо очень сомневался в благоприятном исходе дела, но не хотел оставаться один и побежал за всеми.
Они очутились на поляне, красиво украшенной бамбуковыми факелами, воздушными шарами и серпантином. Это был веселый эльфийский пикник. Эльфы пели, жарили ребрышки на костре, ели сладости, играли в игры и пили пиво. Запах жареного мяса был слишком соблазнительным для гномов, и они бесцеремонно ввалились на поляну.
И тотчас, как по волшебству, все эти факелы, огни и жареные ребрышки куда-то исчезли, вместе с шезлонгами, теннисными сетками, хот-догами и самими эльфами.
В одно мгновение их объяла такая непроглядная тьма, что не видно было даже друг друга. Система корпоративной взаимовыручки полностью провалилась. Все в панике разбежались, и Бульбо остался совсем один.
Это был один из самых скверных моментов; хотя за время всего путешествия таких неприятных моментов было предостаточно, и он не испытал еще и половины из них. Оказавшись в полной темноте, воббит решил поспать до рассвета, надеясь утром хоть что-нибудь разглядеть.
Бульбо снилось, как он добавляет молоко в свой кофе, и вдруг что-то коснулось его запястья. Бульбо проснулся и увидел, что это не Толстяк, как обычно, а какая-то толстая липкая нить. Он попытался встать, но увидел, что его ноги обмотаны такой же самой гадостью. Нить была похожа на одну из тех гигантских паутин, которыми был опутан весь Мрачный Лес.
И тут Бульбо понял все. Эту паутину сплела гигантская паучиха, рассчитывая сцапать отнюдь не муху. Она пыталась поймать Бульбо!
Он повернулся и увидел ее — огромную отвратительную паучиху! К его ужасу, она с ним заговорила.
— Приветствую тебя! — сказала она мягким нежным голоском.
— Что-что? — переспросил Бульбо немного удивленно, но больше испуганно.
— Приветствую тебя! — сказала она снова. — Почему тебя так удивляет, что я с тобой здороваюсь?
— А что ты со мной собираешься сделать?
— Я свяжу тебя своей шелковой нитью, чтобы ты не мог двигаться. А потом я отравлю тебя укусом. Тогда тебе не будет больно, когда я буду высасывать из тебя кровь!
— Ты, что же, собираешься меня убить?
— Боюсь, что да. Нельзя сказать, что я в восторге от такого рациона, но такой уж у меня организм. Так же питалась моя мать и все матери до нее с безначальных времен, когда в мире царила тишина. Так что устраивайся поудобнее, пока я…
Бульбо был признателен паучихе за такое заботливое обращение, но никак не хотел быть съеденным. И он яростно замахал руками по обыкновению Дорков, в то время как паучиха пыталась закончить свою работу.
Затем воббита посетил миг такого ясного осознания, какого не переживал никто из его знакомых за всю его жизнь. В какой-то момент он понял, что единственный выход — убить чудовище ножом. Он впервые почувствовал в себе силы постоять за себя без необходимости визжать, как маленькая девочка.
— Не дергайся! — проворчала паучиха.
Тут Бульбо улучил момент и выхватил из кармана эльфийский армейский нож. Он хотел открыть основной клинок, но вместо него отщелкнулась открывалка для бутылок вместе с отверткой. Как и консервный нож, она была грязной и ужасно воняла.
— И что ты надумал? — спросила паучиха.
Он поспешно захлопнул открывалку, дрожащими руками попробовал вытащить другие инструменты и наконец откинул основной клинок. И только тогда паучиха догадалась, что происходит. Никогда раньше ей не попадались жертвы, вооруженные карманными ножами.
Бульбо выставил вперед нож, и паучиха отступила назад.
— Давай не будем делать того, о чем можем впоследствии пожалеть. Это, наверное, какое-то недоразумение, — сказала она спокойным голосом, соображая, что делать дальше.
Бульбо тем временем успел разрубить паутину, которая опутывала его ноги. Ему показалось, что паучиха удивилась тому, как легко это у него вышло, но быть может, он ошибался. Очень трудно разобрать истинное выражение на лице паука. Поэтому Бульбо не ожидал от нее внезапного нападения.
Отступать было некуда, и он прыгнул ей навстречу с жутким воббитским воплем. Увернувшись от ядовитых челюстей, он ударил гадину ножом в один из семи глаз — в темноте они светились пятнами на ее теле. Всадив нож еще раз, но уже глубже, в другой глаз, он сумел ее прикончить. К счастью, паучиха не отличалась особой живучестью.
Оправившись после невиданного нервного и физического напряжения, Бульбо посмотрел на мертвого паука и орудие убийства. Сам факт того, что ему удалось убить это гигантское членистоногое, не ползая на коленях с просьбами о пощаде и не закладывая друзей, совершил переворот в сознании господина Банкинса. Он чувствовал, как это событие придало ему мужества и храбрости, даже несмотря на его вечное и неизменное пристрастие к ватрушкам и ореховому латте. Бульбо вытер кровь с лезвия ножа. Основной клинок не был грязным и не вонял. Стоило поддерживать его в таком же состоянии.
— Отныне я буду называть тебя… — сказал он ножу и еще раз к нему принюхался, — я буду называть тебя
Бульбо стал размышлять, что предпринять дальше. Сперва его планы были направлены на спасение исключительно собственной шкуры, без учета гномов — разве что, в качестве приманки. Но потом он почувствовал, что должен попытаться спасти или, по крайней мере, найти их. Впервые Бульбо беспокоился о благополучии своих спутников. Если точнее, его больше беспокоило то, что его будет мучить совесть, если он не попытается им помочь. А испытывать угрызения совести вдобавок к остальным переживаниям Бульбо никак не хотел.
И он пустился на поиски гномов. Это было хорошей возможностью испытать легендарное «везение Дорков». Раньше он никогда не ощущал себя особенно везучим, но теперь понимал, что пройти такой долгий путь и остаться в живых — уже само по себе удача. Для большего преимущества он надел на палец волшебное кольцо.
Сделавшись невидимым, Бульбо осторожно крался по лесу, стараясь ступать совершенно бесшумно. Он заметил, что гигантская паутина становилась все больше и толще. Кроме того, он отметил, что дизайн паутины приобрел некоторую хаотичность — это уже не были обычные расходящиеся лучами нити с общим спиральным рисунком. Присмотревшись, Бульбо увидел, что она представляла собой надпись. Аккуратными печатными буквами было выведено:
ПРЕВОСХОДНЫЕ ГНОМЫ!
«И что дальше?» — спросил Бульбо, обращаясь к самому себе. — «Нудин и все остальные должны быть где-то здесь».
Но повсюду туча таких же гигантских пауков, как та паучиха, которую он только что убил. Бульбо хотел было сдаться и повернуть назад, как услышал разговор пауков. Они говорили о гномах!
— Ну как вам? — спросила паучиха, отходя чуть назад, чтобы полюбоваться сплетенной надписью. — Так все наши сестрицы узнают, что мы поймали чудных гномов! Это внесет разнообразие в наше меню, в котором только эльфы и гоблины!
