толстой проволоки и десятка полтора железных прутьев, каждый длиной примерно в рост человека. Неловкими передними лапами дракон укладывал прутья наподобие решетки и обвязывал их проволокой. Прутья с грохотом ударялись друг о друга, проволока отвратительно скрежетала: «Кр-рык! Кр-рак!»
— Что-то мастерит, гад, — процедил сквозь зубы Павел. — Клетку, что ли?
Света, вслед за мужем, опасливо выглянула из-за валуна.
— А вроде не клетку, Паш. Вроде на решетку похоже для этого… Ну как называется… Помнишь, три года назад у Вовчика в гостях были, он жарил…
— Барбекю? — подсказал Павел.
— Ну да! — радостно воскликнула жена. — Смотри, уже и подставки сделал, — она указала на врытые вокруг костра четыре толстые деревянные рогульки. — Только что он собирается жар…
Она прикусила язык, уставившись на Павла. Тот взглянул на жену и судорожно сглотнул.
— Пашенька, как же это? — всхлипнула Светлана.
— Держись, родная, — прошептал Павел, и впервые за много времени с нежностью погладил жену по голове. — Хрен мы этому крокодилу дадимся!
«Кр-рык! Кр-рак!» — снова донесся скрежет.
Павел вытянул шею и огляделся. Глаза привыкли к темноте, и он сумел в полной мере оценить ситуацию. Вдали сиял небесным ультрамарином выход из пещеры. Проникающий оттуда свет выхватывал из мрака беспорядочные груды камней. Белели ряды сталактитов и сталагмитов, делая пещеру похожей на пасть доисторической хищной твари. Еще ближе сидела настоящая хищная тварь и неловкими лапами собирала решетку для барбекю. А в другой стороне — Павел зябко передернулся, — в другой стороне, чернее самой черной ночи и глубже самой глубокой бездны, их поджидала мрачная утроба пещеры.
«Кр-рык! Кр-рак!» — дракон трудился, не покладая лап.
— Гляди, — шепнул Павел, закончив осмотр диспозиции, — видишь, вон там, справа, вдоль стены ложбинка? Вон, за теми булыжниками.
Света привстала, чтобы лучше рассмотреть. Там, куда показывал муж, она смутно увидела темную полосу шириной с полметра — должно быть, канавку, пробитую за миллионы лет дождевой водой, стекающей от входа.
— Если проползем по ней, — продолжал Павел, — сможем добраться вон до тех завалов, видишь? Почти у выхода.
— А дракон нас не увидит? Страшно мимо него… Может, в ту сторону? — она ткнула пальцем в черноту за их спинами.
«Кр-рык! Кр-рак! Дзыннь!» — дракон взялся за очередной прут.
— Ты что! В таких пещерах люди безо всяких драконов пропадают с концами. Не бойся, он к канаве хвостом сидит. Сейчас тихонечко мимо во-он тех камней…
«Кр-рык! Звяк-звяк!» — и внезапная тишина.
Зверь, похоже, покончил с решеткой. Склонив голову набок, монстр разглядывал плод своих усилий, вертел и так и сяк в неловких лапах — будто художник-авангардист, позабывший, где же у его картины верх. Издельице получилось хоть куда — хватило бы, чтоб изжарить целого слона.
— Ой-ой-ой! — зашептала Света, отчаянно округляя глаза. — Он ее сделал! Щас за нами пойдет…
— Бежим! — скомандовал Павел, дернув жену за руку. Он на полусогнутых потащил ее за собой к канаве.
Тем временем дракон, налюбовавшись на решетку, уложил ее на рогульки, вкопанные вокруг костра. Огонь лизнул железные прутья, и через полминуты они замерцали жарким малиновым светом.
Зверь задумчиво повернулся к тому месту, где оставил свои «припасы».
— Пригнись! — зашипел Павел жене, и без того скрючившейся в три погибели. Они прижались друг к другу за плоским валуном, похожим на изъеденную временем гигантскую таблетку. До канавы оставалось не больше пяти метров, но на этом промежутке не было ни единого укрытия — ровная, как бетонный пол, каменная плита.
— Застряли-и-и-и! — шепотом запричитала Света. — Он же нас увиди-и-ит!
Дракон все еще мешкал. Распустил огромные кожистые крылья, сладко потянулся. Зевнул во всю пасть, оглушительно рыкнув и выпустив к потолку пещеры огненное облако.
— Пашка, ну что ж ты? — затеребила женщина мужа. — Сделай что-нибудь!
— Тсс! — Павел приложил палец к губам. — Он сейчас пойдет за те камни, нас искать. Как начнет шарить — драпанем. Только быстро и тихо, как ящерица. Поняла?
— Как ящерица мне в самый раз, — буркнула Света. — Ты ж меня все время крокодилой обзываешь.
— Сейчас-то не начинай, — взмолился Павел, но перебранка, к счастью, так и не успела вспыхнуть: дракон, наконец, решил узнать, как там его продукты. Неспешно он обогнул изуродованную «тойоту», сунул нос за валуны…
— Пошла! — скомандовал Павел.
Они поползли по-ящеричьи, вжимаясь в стылый камень.
Пять метров… четыре… три…
Стены пещеры сотряс неимоверной силы рев.
— А-А-А-АГЫР-Р-Р-Р!!! Р-Р-Р-РА-А-А-А-А!!!
Загрохотали разбрасываемые камни. Жалобно пискнули рессоры автомобиля. Заскрежетала галька под огромными лапами. Раздраженно бия хвостом, дракон двинулся вглубь пещеры, повернувшись спиной к беглецам.
— Р-Р-Р-РУ-У-У-У-У-У! — из пасти монстра выметнулась струя гудящего пламени, не оставив от подземного мрака даже маленького клочка. Только бы не оглянулся!
— В канаву, скорей, а то увидит! — Павел толкнул жену, нырнул следом.
— Жива? — он тронул Свету за руку.
— Ага, — прошептала та. — Тут ручеек, холодный. Я чуть не заорала.
— А-А-А-А-АУ-У-У-У-У-У-У-УР-Р-Р!!! — загрохотал дракон. Он растерянно топтался неподалеку от того места, где оставил добычу.
— Светка, ты прелесть! — Павел чмокнул жену в губы. — Все, двинули, пока он не догадался.
Они поползли вверх по каменному желобу, проворством не уступая змеям и землеройкам.
Через полчаса изнурительного ползания Павел поднял голову и огляделся. Из груди вырвался шумный вздох облегчения. Дракон остался далеко позади, зато выход из пещеры — рукой подать. Глаза уже веселила зелень кустарников, покрывавших склон, а лицо обвевал пьянящий ветер свободы.
— Светочка, родная, поднажмем! — пропыхтел Павел. — Чуть-чуть осталось! Потерпи, милая…
Ухватив жену за руку, он помог ей подняться на ноги. Оба торопливо заковыляли к выходу.
Еще минута — и свобода! Солнце ударило в глаза, заставив блаженно зажмуриться. В вольном воздухе не было ни намека на затхлость подземелья — лишь ароматы цветов и нагретой земли.
Прежде, чем увлечь жену вниз по склону, Павел бросил последний взгляд на черный провал пещеры. Оттуда доносился приглушенный рев — то бесновался дракон, так и не отведавший сегодня человечины. Во мраке мерцало пламя костра, и в его свете едва угадывались очертания несчастной, брошенной хозяевами «тойоты».
— Э-эх! — вздохнул он. — Хорошая у меня была машина!
— У нас, — машинально поправила Света.
— Ой, только не начинай опять! — взвился Павел. — Машина — моя! Ты и водить как следует не умеешь!
— Это я не умею?! А ты мне давал?! Чуть я за руль — ты в крик: «Уйди, разобьешь!» Жлоб несчастный!
— Это я жлоб?! Ах ты, чучундра полосатая! А кто в прошлом году через сплошную попер? Из-за кого меня прав лишили?!
— А кто мне велел разворачиваться, подлец! Не ты?!
Позабыв обо всем на свете, они орали друг на друга в голос.
