философию глобального преступления, неприкрытый цинизм грабителя, палаческое представление о том, что человеческая жизнь ничего не стоит. Да еще усваивать в категориях «исторического мышления». Однако приходится и это делать, чтобы удачно сыграть роль верноподданного и убежденного ученого от нацизма.
«Сидит на горе Кифхойзер император Фридрих Барбаросса, — с сарказмом размышлял Костя, — Рыжая борода его тянется на Восток, устилая путь закованным в железо крестоносным воякам. Проснется Рыжебородый, когда зацветет усохшая груша и оживут призраки сновидений…» Кажется, так трактуется древняя легенда?
Костя не только знал, что само название гитлеровского «Плана Барбароссы» связано со средневековым преданием, увековеченным каменной громадой стоимостью в 1 миллион 452 тысячи 241 рейхсмарку и 37 пфеннигов. Он видел это каменное чудище. От тю- рингского городка Бад — Франкенхаузена дорога ведет на Кифхойзер, в предгорье зеленого Гарца. В горе Кифхойзер — подземное логово Барбароссы. Вот там, по легенде, непобежденный властелин «Священной Римской империи немецкой нации» спит летаргическим сном в черной пещере, склонив на каменный стол голову, наполненную великолепными стратегическими замыслами. Его рыжая борода, которой более восьми веков не касались ножницы парикмахера, многометрово стелется огневой дорожкой по влажному полу.
О другом убранстве пещеры легенда умалчивает. Каменный стол и дорожка, образованные бородой, — вот и все.
Капитана Калину раздражала необходимость тщательно изучать всю эту чушь. Его задание имело четко'
обозначенный разведывательный характер, связанный с проведением в уже недалеком будущем общего наступления Красной Армии и разгрома фашистских полчищ на Северном Кавказе. И вот на тебе, чтобы выполнить задание, нужно от пяток до макушки влезть в коричневую шкуру знатока волчьей историографии и разбойной геополитики. Не только вызубрить, а еще и собственноручно переписать человеконенавистнические «заготовки». Он как мог сдерживал в себе это неуместное чувство раздражения, но оно все время тлело, хотя и подавляемое волей.
«Держись, Костя, держись, дружище! — подбадривал он самого себя. — Не давай воли эмоциям. На ратном поле без фронта и флангов солдат Родины не имеет права воевать с открытым забралом…»
Два с половиной километра плит — ступеней ведут на вершину Кифхойзера, к гигантской архитектурноскульптурной безвкусице — 25 тысячам кубометров дикого камня весом в 125 тысяч тонн. Уродливо и тяжело вздымается циклопическая башня, увенчанная кайзеровской короной. У подножия закаменел усопший Фридрих Барбаросса с бородой, стелющейся по земле. Неред ним — на коне бронзовый, насупленный кайзер Вильгельм Первый. Легенда уверяет, что когда усохшая груша вдруг расцветет, император Фриц Рыжебородый сразу проснется, выйдет из подземелья и снова поведет к триумфам «дранг нах Остен» немецкие легионы, чтобы огнем и мечом добыть жизненное пространство — лебенсраум, а заодно и большой простор — гроссраум. Надо полагать, фюрер посчитал, будто именно в его особе зацвела усохшая груша, так как это именно он для плана захвата СССР сначала придумал криптоним «Фриц», а потом еще более прямолинейный — «План Барбаросса».
Гауптман Шеер, несмотря на его теперешнее похмельное прозрение и печальное для его душевного равновесия, но слишком уж убедительное осознание неминуемого краха «тысячелетнего рейха», представлял собой типичный образец «новой генерации» ученого, заботливо взращенного в нацистском научном инкубаторе. Внешне это был человек среднего роста, худощавый, гибкий, физически хорошо развитый и мускулистый, тренированный в военизированных «лагерях труда» для молодежи, в основном гитлерюгенда, этой еще одной осуществленной на практике «великой» и «гениальной» идеи фюрера. Прическу, как и многие другие молодые немцы, носил «а ля Гитлер». Правда, сейчас он пытался отбрасывать волосы со лба, но они издавна, чуть ли не с детства, упрямо падали наискось, диагонально перекрывая его высокий лоб с малозаметными еще морщинами. Его прозрачные, блекло — серые, словно вода из Немецкого моря, большие и немного выпуклые глаза красноречиво свидетельствовали о том, что самый младший представитель рода Шееров еще с прадедовского колена происходит из северных провинций старой Германии. Так оно и оказалось на самом деле — его род издавна жил в Шлезвиг — Гольштейне. Нет, это не темноволосый, опухший в пивных брюхатый образчик баварского происхождения.
Была в нем и другая типичная черта — необычайное, какое?то искусственное, прямо?таки неестественное умение мыслить готовыми заштампованными формулировками, которые он в отличие от «среднеобразованного» немца свободно пересыпал предлинными и громоздкими цитатами из разных источников, в разных, пригодных для определенного случая комбинациях. Вероятно, в этом и заключается единственно возможный «творческий поиск» в прокрустовом ложе нацистов для гуманитарных наук. Но большую часть времени Шеер наедине был какой?то угнетенный, тихо сидел в углу небольшой усадьбы в горах, за городом, и если никто его не беспокоил, мог часами молча и тупо глядеть перед собой угасшими, невидящими глазами. А впрочем, в разговоре понемногу оживал и, забываясь, говорил как у себя, в «третьем рейхе». Из разговоров постепенно вырисовывалось основное направление его мыслей, которое еще неделю тому назад было для него определяющим в карьере и научных исследованиях.
Генеральная концепция: со времен Римской империи германцы утвердили себя главной, способной к решительному сопротивлению силой в центре Европы. Сейчас они — наследники империи древних римлян. Еще исстари, на разных этапах исторического развития немцы — самая воинственная и самая образованная нация. Отсюда — обусловленное эволюцией тяготение и всенародное предназначение к мировому господству как к общественному рычагу перестройки мира по наилучшему немецкому образцу. Сам господь бог вложил в руки немцам мессианский крест. «Готт мит унс» [8] на пряжке крестоносного воина, ибо крест — это меч. Смелые тевтонские рыцари издавна находятся в непрестанном противоборстве с закоснелыми европейскими варварами, которые во все времена наседали на них отовсюду. Тяжелые поражения прошлого — последствия неразумного распыления сил нации. Однако теперь, в условиях объединенной в бронированный кулак Великогермании, немцы чистой арийской крови взялись наконец утвердить «новый порядок» на всем земном шаре. Причем Шеер подчеркивал преемственность, традиционность исторической эстафеты из прошлого в настоящее, современную последовательную реализацию зародившихся в прошлом идей. Это отразилось и в его дневниковых заметках, которые вынужден был переписывать советский офицер- разведчик капитан Калина.
— Скажите мне, Шеер, — как?то спросил Калина, — неужели вы серьезно считаете возможным захват половины азиатского континента, включая Индию, силами группы армий «А»? Не кажется ли вам это военной фантасмагорией?
— Не кажется, герр советский гауптман, — позабыв, что он не в Берлине, ответил автор книги, которой не суждено было появиться на свет. — Меня хорошо сориентировали в «Оберкомандо дер Вермахт». По личной просьбе самого рейхсминистра пропаганды Йозефа Геббельса.
— И каковы же ориентиры?
— Видите ли, герр советский гауптман, азиатский вопрос встанет на повестку дня сразу после овладения Кавказом. Сначала мы возьмем Персию в железные тиски. С северо — востока — группа армий «А», с юга — африканская армия Роммеля, который освобождает сейчас от английского ига Египет.
— Роммель — освободитель?
— Безусловно. Как и фон Клейст на Кавказе… Кроме того: из Турции выступит экспедиционный корпус, который будет стоять наготове в назначенное время на персидско — турецкой границе. Мы разделаемся с Ближним Востоком молниеносно. На очереди — богатая Индия. Первым против нее вступит в действие армейское соединение «Ф» — моторизованный мобильный корпус под командованием генерала Фельми. Корпус снаряжен и обучен специально для действия в субтропических и экваториальных условиях, в горячей пустыне, холодных горах, тропической трясине и непроходимых джунглях. Формировался корпус в Греции. Там имеются соответствующие условия. И партизаны для тактических тренировок…
— Но вы понимаете, Шеер, что все перечисленное вами — лишь жалкая горстка против сотен миллионов людей? Да прибавьте к этому регулярные британские войска и французский иностранный легион, который дислоцируется в Сирии. Неужели они сложат оружие по взмаху волшебной палочки из «Оберкомандо дер Вермахт»?
