преступными и кровавыми. Хотя, конечно, жизнь Церкви в православном самодержавном государстве несравнимо отличалась от существования ее под властью большевиков и коммунистов.
За четыреста лет мы, православные, разучились рассуждать, приняли мировоззрение чеховского «человека в футляре». Утрачено понимание послушания как пути к стяжанию рассуждения.. Ныне по большей части распространено понимание послушания только как безусловного повиновения вышестоящим, в духе римо-католического папизма. И, как следствие, утрачена способность брать на себя ответственность за свои поступки и слова. Великая разница между послушанием Богу через человеков, и послушанием собственно человекам. Православная Церковь, осудив папизм как монополию на истину одного человека, при том «безгрешного», осудила вместе с тем и саму идею послушания в духе папизма. Вместо «безгрешного» папизма, в Православной Церкви – соборность, как право всех и каждого на познание Истины.
3. Свобода в Церкви – свобода во Христе
Русская Церковь выстояла, живет и возрождается. Несмотря на все ее болезни, это наша мать- Церковь! И мы несомненно верим, что Божией милостью она воскреснет во всей своей Богозданной красоте. При этом мы считаем, что любые проблемы могут и должны обсуждаться открыто, так как это всегда было свойственно Православию, от древних времен до синодального периода. В этом и заключается одно из свойств соборности.
«Примерно за год до Собора (2000 года) во все епархии нашей Церкви была разослана анкета с просьбой обозначить актуальные вопросы церковной жизни, предварительно обсудив их на приходах. Увы, ответы пришли лишь от двадцати епархий, в то время как их сегодня более сотни. Такой пассивности комиссия не ожидала. Мне известно, как активно обсуждались поднятые проблемы в нашей Новосибирской епархии, особенно в соборе святого Александра Невского и в наших духовных учебных заведениях. Но оказалось, что это лишь приятное исключение. Духовная пассивность и безразличие – вот наша современная проблема»,– пишет в цитированной статье епископ Сергий.
Ныне часто создается впечатление, что те, кто должен трудиться в различных отделах и комиссиях Русской Церкви, не заинтересованы в плодах работы. Прошло два Миссионерских съезда, но с материалами их деятельности по сей день никто не знаком, даже те, кто на них присутствовал, так как работа шла по комиссиям. Подобным образом проходят практически все остальные съезды, многочисленные комиссии и семинары. Несмотря на принятие многочисленных решений и коммюнике, эти решения редко воплощаются в жизнь, большей частью становятся известными весьма немногочисленной группе лиц.
Но и сами решения иногда оторваны от жизни, носят, скорее, теоретический, отвлеченный характер. Как не назвать это Церковью застойного периода?!
Возможно, кому-то наши суждения могут показаться несколько резкими. Видит Бог, мы не хотим этого.. Мы решились честно и спокойно поразмышлять о некоторых недостатках современной церковной жизни и, может быть, подумать о некоторых путях их уврачевания.
Наша Церковь оказалась в таком положении, когда вопросы задаются ей не только прихожанами наших храмов, но в еще большей мере – людьми, находящимися вне ограды Церкви, которые либо ищут истину, либо находятся на пути к ней. Должно признать, что если считать членами Церкви только тех, кто живет церковной жизнью, регулярно по воскресеньям и праздничным дням посещает храм, участвует в Таинстве Причащения, то в нашем Отечестве не десятки миллионов православных христиан, а едва ли несколько десятков тысяч. Десятки миллионов – это потенциальные члены Церкви, которые, может быть, и хотели бы таковыми быть.
Множество насущных вопросов, касающихся как приходской жизни, так и взаимоотношений с внешним миром, каждый пастырь вынужден решать самостоятельно. Поскольку большинство священников рукоположены недавно и не имеют достаточного опыта, решения эти, к сожалению, не всегда бывают правильными, часто – лишь приблизительными.
Отсюда вытекает большая насущная проблема современной Православной миссии, т. е. поиска тех форм, через которые евангельская истина должна быть ныне донесена до вопрошающих. В этом много бы помогло изучение деятельного и духовного наследия великих православных миссионеров XX века, таких, как например, св. равноап. Николай Японский, греческие миссионеры и проповедники. Между тем, мы не знаем даже их имен.
Ныне в Церкви идут разговоры о реформе духовных школ. На наш взгляд, реформа должна касаться не только образования, но и условий быта студентов. Сегодня жизнь в семинариях проходит по законам бурсы XIX века, тогда как окружающая жизнь изменилась кардинальным образом. В семинарию приходят современные молодые люди, далеко не все они воспитаны в потомственных семьях духовенства. Перестроиться на семинарскую обстановку им тяжело. Здесь мы не имеем в виду дисциплину: понятие о послушании и молитве для будущих пастырей должно быть незыблемым. Но что касается отношения к современной культуре, спорту, быту, контактам семинаристов с внешним миром – все это вполне безбоязненно можно переменить и приблизить к жизни их сверстников за стенами семинарии.
Ведь на дворе не XIX век, а XXI. Для чего же бурсацкие казармы? Студенты семинарии воспитываются не для того, чтобы говорить проповеди в сельских храмах для колхозных бабушек. Приняв священный сан, они должны будут пойти в вузы, конструкторские бюро, дома ученых и художников, выступать в СМИ перед широкой аудиторией. Пусть же сегодняшние семинаристы готовят себя к проповеди в современном цивилизованном обществе. Если не запирать их на замок в здании семинарии, а, наоборот, поощрять общение со сверстниками, например, учащимися вузов и других светских учебных заведений, они уже сейчас многое бы могли сделать. Не нужно бояться, что среди соблазнов молодые воспитанники духовных школ потеряют веру – они сильно отличаются от поповских сынков XIX века. Большинство из них выстрадало свою веру и решительно сделало свой выбор между сытой жизнью после престижного вуза и полной трудностей и непонимания тернистой стезей современного пастыря.
Решением Архиерейского Собора 2000 года создан Синодальный отдел по работе с молодежью. Весной 2001 года прошел Съезд православной молодежи. Необходимость создания православного молодежного движения созрела уже давно. Но существует большая опасность, что при том строе жизни, который существует сегодня в Русской Православной Церкви, хорошая, нужная, перспективная идея опять превратится в формальность, некое «мероприятие для галочки», и в результате мы получим некий аналог комсомольской организации с секретарями в рясах или без ряс, куда будут вступать исключительно из корыстных, материальных интересов.
В отношении молодежи это особенно опасно. Молодые люди особенно нетерпимо относятся ко всякой лжи и фальши. Молодости присущ максимализм. Даже небольшая ложь способна безвозвратно оттолкнуть от Церкви чистые юные души, ищущие Бога. Эти души, которые могли бы стать будущим Церкви и России, уйдут в секты, станут членами радикальных политических организаций, пополнят ряды наркоманов и пьяниц. И вина за это будет лежать на тех, кто не смог понять их высоких устремлений, кто стал им настойчиво навязывать свои взгляды, свою истину, свое видение жизни. Молодой человек крайне нетерпим к любым навязываниям, к идее истины в конечной инстанции. Пастырь должен помочь молодежи найти Истину, мудро и деликатно привести к Истине, явить Истину в самом себе праведной жизнью, словом, произнесенным из опыта такой жизни. Ошибочно будет навязывать и заставлять.
Снова обратимся к истории. Преподавание закона Божия в дореволюционных гимназиях зачастую велось так, что делало юношей и девушек атеистами, а из духовных семинарий и Академий нередко выходили революционеры. Яркие примеры тому – Ленин и Сталин.
Приводить к Богу молодых людей, как, впрочем, и всех остальных, нужно и должно собственным примером. Так да просветится свет ваш пред человеками, да видят ваши добрые дела и прославят Отца вашего, Который на небесах (Мф. 5; 16). Только такой праведный пастырь, имеющий крепкую веру в Бога, живущий Христом и Церковью, способен повести за собой. Но для проповеди среди молодежи этого недостаточно. Необходимо понять молодых: их взгляды, привычки, обычаи, отличия от более старших
