суда на Вестманнаэйяр вот-вот отойдут. Поезжай с ними, а лошадей стреножь и оставь на берегу. Никому их не поручай, я сама присмотрю за ними зимой. И если дело обернется так, что за зиму ты наловишь рыбы больше, чем сможешь увезти на своих лошадях, оставшуюся навьючь на мою лошадь – она будет ждать тебя вместе с твоими. Я буду рада вяленой рыбе.
Йоун обещал следовать всем ее советам и рано утром покинул пещеру. Расстались они друзьями. О дальнейшей поездке Йоуна ничего не говорится, пока он не прибыл в Ландэйясанд. Последние суда были уже готовы к отплытию. Йоун спрыгнул с седла и стреножил лошадей тут же на берегу, однако не попросил никого за ними присматривать. Люди насмехались над Йоуном.
– Смотри, как бы к концу лова твои клячи не разжирели с такого корма! – кричали они.
Но Йоун не обращал внимания на эти шутки и делал вид, будто не слышит. С последним судном он уплыл на острова. Там и в самом деле на всех шхунах команды были давно уже набраны, и Йоун не нашел ни одного свободного места. Наконец он пришел к старику, про которого говорила великанша, и попросился к нему на бот. Старик наотрез отказался взять Йоуна к себе.
– Не будет тебе проку от этого, – сказал он. – Ведь я не то что рыбы – рыбьего хвоста не выловлю. Посудина у меня ненадежная, гребцы никудышные. В море мы выходим только в штиль. Негоже крепкому парню связываться с такой компанией.
Но Йоун ответил, что в случае неудачи будет пенять только на себя, и уговаривал старика, пока тот не согласился его взять. Он перебрался на бот к старику, и люди, полагавшие, что ему не слишком-то повезло с наймом, еще пуще потешались над ним.
Начался лов. Однажды утром старик с Йоуном увидели, что все суда уже вышли в море. Погода стояла тихая и безветренная. Старик сказал:
– Уж и не знаю, стоит ли нам нынче пытать судьбу. По-моему, не будет нам удачи.
– Испыток не убыток, – ответил Йоун.
Надели они рыбацкие робы и вышли в море. Недалеко от причала Йоун увидел скалу, о которой ему говорила великанша, и предложил старику дальше не плыть, а попытать счастья в этом месте. Изумился старик:
– Здесь место пустое, – сказал он, – нечего и стараться.
Однако Йоун попросил разрешения все-таки закинуть лесу для пробы, и старик согласился. Закинул Йоун лесу, и на крючок сразу попалась рыба. Тогда он отдал старику второй крючок, подаренный скессой, и они стали удить. Короче говоря, в тот день они трижды возвращались на берег с полным ботом рыбы. Всего они поймали по шестьдесят рыбин на каждого, и все это была треска. К прибытию остальных рыбаков у них была уже вычищена большая часть улова. Рыбаки только рты разинули. Стали они пытать старика, где он наловил такую пропасть рыбы, и он рассказал им все как было.
На другой день спозаранок все рыбаки собрались у той скалы, да только, ни один не поймал ни рыбешки. Тогда они поплыли дальше, а старик с Йоуном приплыли на свое место и стали ловить, как накануне. Всю зиму рыбачили они у скалы и наловили по тысяче двести штук на человека. Ни у кого на островах не было такого улова. В последний день они, как обычно, вышли в море и закинули лесы, а когда вытащили их, лесы оказались пустыми – крючки куда-то исчезли. И пришлось старику с Йоуном вернуться на берег ни с чем.
Теперь следует рассказать, что Йоун возвращался в Ландэйясанд на том же судне, на котором осенью приплыл на острова. Всю дорогу матросы потешались над ним, вспоминая, как он обошелся со своими лошадьми. Когда судно пристало к берегу, лошади стояли на том же месте, где Йоун их оставил. Все с любопытством уставились на них – вид у лошадей был такой, будто всю зиму их кормили отборным овсом. Вместе с ними стояла красивая вороная лошадь под вьючным седлом. Спутники Йоуна оторопели, приняв его за всемогущего колдуна.
А Йоун невозмутимо навьючил рыбу на лошадей и отправился домой. Следует сказать, что на одну вороную он навьючил столько же, сколько на двух своих. О его поездке ничего не известно, пока он не приехал к пещере, где жила великанша. Она приветливо встретила Йоуна, он отдал ей рыбу, что была навьючена на вороную, и прогостил у нее несколько дней. Скесса поведала Йоуну, что дети ее зимой умерли и она похоронила их у подножья скалы, где уже был похоронен ее муж. Потом она рассказала, что сама отвязала крючки в последний день лова и тогда же пригнала на берег его лошадей.
– Не получал ли ты за это время вестей из дому? – спросила она.
Йоун ответил, что вестей не получал. Тогда она сообщила ему, что его отец зимой умер и теперь весь хутор достанется ему.
– Ты проживешь там всю жизнь, и тебе во всем будет сопутствовать удача, – сказала скесса. – И нынешним летом ты женишься.
А под. конец разговора она обратилась к Йоуну с такой просьбой:
– Жить мне осталось недолго, – сказала она. – Как только я тебе приснюсь, приезжай сюда и похорони меня рядом с мужем и детьми.
И она показала ему их могилы. Потом она отвела Йоуна в боковую пещеру, там стояли два сундука со всякими драгоценностями. Сундуки эти вместе с вороной лошадью скесса оставляла Йоуну в наследство. Она обещала, что перёд смертью перевяжет их веревкой и поднимет на камни. Йоуну останется лишь подвести лошадь да зацепить веревку за крюки вьючного седла.
– Вороная довезет их тебе до самого дома, – сказала скесса. – Тебе не придется переседлывать ее в пути.
Они расстались друзьями, и Йоун благополучно вернулся домой. Скесса оказалась права: его отец умер. Сбылись ее предсказания и насчет его женитьбы – в начале лета он женился на дочери крестьянина из своего же прихода.
До самого сенокоса не случилось ничего особенного. Но вот однажды Йоуну приснилась скесса. Он тут же вспомнил о ее просьбе и вскочил с постели. Была темная ненастная ночь, выл ветер и хлестал ливень. Йоун велел работнику оседлать двух лошадей, а сам поскорее оделся и собрался в дорогу. Жена спросила, куда он спешит в такое ненастье, но он ничего ей не объяснил, только попросил не беспокоиться, если он будет пропадать несколько дней. С тем он и уехал.
Скессу Йоун нашел в пещере, но у нее уже не было сил с ним разговаривать. Он дождался ее смерти и похоронил, где она просила. Потом отыскал вороную лошадь, она оказалась уже оседланной. Сундуки стояли в пещере на камнях, и в каждом сундуке торчало по ключу. Йоун подвел лошадь к сундукам, зацепил веревки за крюки седла и поехал домой.
С тех пор Йоун долго и счастливо жил на земле своих предков, он был очень богат и удачлив, и люди почитали его. А больше про него ничего не известно.
Перевод О. Вронской.
Источник: Исландские сказки / Пер. с исл. Л. Горлиной, О. Вронской // Скандинавские сказки. – М.: Худож. лит., 1982. – 318 с.: ил. – 30?000 экз.
В издании Йоуна Аурнасона – Jon og trollskessan, I, 203–207.
Скесса Краука (Kraka trollskessa)
В давние времена на горе Блауфьядль жила скесса по имени Краука. Следы ее пещеры видны и поныне, но расположена эта пещера так высоко, что люди туда никогда не поднимаются. Краука причиняла много вреда жителям Миватнсвейта, она нападала на скот, крала овец и даже убивала людей.
Про нее говорили, что она неравнодушна к мужчинам и очень тяготится своей одинокой жизнью. Случалось, Краука похищала из поселка мужчин и держала их у себя, однако никому из них она не пришлась по сердцу, и они норовили сбежать от нее и скорей готовы были погибнуть, чем ответить на ее домогательства.
Как-то раз Краука похитила пастуха с хутора Бальдурсхейм, звали его Йоун. Притащила Краука
