будет исполняться, но будьте богобоязненны в приговорах. Остерегайтесь несправедливости — если она постоянна, она опустошает, и придерживайтесь справедливости — если она постоянна, она населяет. Не обижайте рабов — они станут вас проклинать, и сведение о вас достигнет халифа, и будет позор мне и вам. Не вздумайте обижать кого-нибудь и то, чего вам захочется из чужих денег, возьмите из моих денег, сверх того, что вам нужно. Не скрыто от вас то, что дошло о несправедливости в ясных знамениях, и от Аллаха дар того, кто сказал такие стихи:
Достаточно для юноши дел его, Оставит пусть дела он чужие И затем он стал наставлять своих братьев, призывая их к справедливости и удерживая от несправедливости. И он подумал, что они его полюбили, так как он расточает им добрые советы. И он положился на своих братьев и ока зал им ещё большее уважение, но они только все больше ему завидовали и ненавидели его.
А потом его братья Насир и Мансур сошлись вместе, и Насир сказал Мансуру: «О брат мой, до каких пор мы будем в повиновении у нашего брата Абд-Аллаха, а он будет в этом господстве и везирстве? После того как он был купцом, он стал эмиром, и после того как был маленьким, стал большим, а мы не стали больше, и не стало у нас ни сана, ни цены. И вот он посмеялся над нами и сделал нас своими помощниками. Что это означает? Разве не то, что мы его слуги и находимся у него в повиновении? Пока он будет здоров, наша степень не возвысится, и у нас не будет сана. Наша цель осуществится до конца, только если мы его убьём и возьмём его деньги, а эти деньги невозможно взять иначе, как после его гибели. Когда мы его убьём, мы станем господами и возьмём все, что есть в его казне из драгоценных камней, металлов и сокровищ. А после этого мы разделим их между собой и приготовим подарок халифу и попросим у него должность правителя Куфы, и ты будешь наместником Басры, а я буду наместником Куфы, или ты будешь наместником Куфы, а я буду наместником Басры, и у всякого из нас будет видное положение и сан, но это все завершится, только если мы его погубим». — «Ты прав, — сказал Мансур, — в том, что говоришь, но что нам сделать, чтобы его убить?» И Насир ответил: «Мы сделаем угощение у кого-нибудь из нас и пригласим его и будем ему прислуживать самым лучшим образом, а затем мы станем развлекать его словами и рассказывать ему истории, рассказы и редкие случаи, пока его сердце не растает от бодрствования, и тогда мы постелем ему, и он ляжет спать. И когда он заснёт, мы встанем на него, спящего, коленями и задушим его и бросим в море, а наутро мы скажем: «Его сестра, джинния, пришла к нему, когда он сидел между нами и разговаривал, и сказала: «О обломок людей, каков твой сан, что ты жалуешься на меня повелителю правоверных? Разве ты думаешь, что мы его боимся? Как он царь, так и мы цари, и если он не будет соблюдать с нами пристойность, мы убьём его наихудшим убиением. А теперь я убью тебя, и мы посмотрим, что выйдет из рук повелителя правоверных».
И затем она схватила его, и земля расступилась, и джинния опустилась с ним, и когда мы увидели это, нас покрыло беспамятство, а потом мы очнулись и не знаем, что ему выпало. И после этого мы пошлём к халифу и осведомим его, и он назначит нас на место Абд-Аллаха, а через некоторое время мы пошлём халифу дорогой подарок и потребуем у него власти в Куфе, и один из нас будет жить в Басре, а другой будет жить в Куфе, я приятно нам будет в этой стране, и мы покорим рабов Аллаха и достигнем желаемого». — «Прекрасно то, что ты посоветовал, о брат мой», — сказал Мансур.
И они сговорились убить своего брата. И Насир сделал угощение и сказал своему брату Абд-Аллаху: «О брат мой, знай, что я твой брат и хочу, чтобы ты залечил моё сердце. Ты и мой брат Мансур — и вы бы съели моё угощение у меня в доме, чтобы я мог похвалиться тобой, и люди бы говорили: «Эмир Абд-Аллах ел угощение своего брата Насира». Это залечит моё сердце». — «Это неплохо, о брат мой, — сказал Абд- Аллах, — и нет различия между мной и тобой. Твой дом — мой дом, но раз ты пригласил меня, то ведь отказывается от приглашения только скверный».
И он обернулся к своему брату Мансуру и спросил его: «Пойдёшь ли ты со мной в дом твоего брата Насира? Мы съедим его угощение и залечим его сердце». И его брат сказал ему: «Клянусь жизнью твоей головы, я не пойду с тобой, пока ты мне не поклянёшься, что после того как пойдёшь в дом моего брата Насира, ты придёшь и в мой дом и съешь моё угощение. Разве Насир твой брат, а я не твой брат? Как ты залечил его сердце, так залечишь и моё сердце». — «Это неплохо, с любовью и удовольствием! — сказал Абд-Аллах. — Когда я выйду из дома твоего брата, я войду в твой дом, и как он мой брат, так и ты мой брат». И Насир поцеловал руку своего брата Абд-Аллаха, и ушёл из дивана, и сделал угощение.
А на следующий день Абд-Аллах сел на коня и, взяв с собой множество воинов и своего брата Мансура, отправился в дом своего брата Насира. И он вошёл и сел вместе со своими приближёнными и братом, и Насир подал им трапезу и сказал им: «Добро пожаловать!» И они стали есть, пить, наслаждаться и веселиться. И потом убрали скатерть и миски и вымыли руки, и все провели этот день за едой, питьём, развлечением и играми до ночи, а поужинав, совершили закатную и ночную молитву и сели за беседу. И Мансур стал рассказывать историю, и Насир стал рассказывать историю, а Абд-Аллах слушал, и они сидели во дворце одни, а прочие воины были в другом месте. И они до тех пор рассказывали всякие приключения, рассказы, редкие случаи и истории, пока сердце их брата Абд-Аллаха не растаяло от долгого бдения и его не одолел сон…»
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Когда же настала девятьсот восемьдесят девятая ночь, она сказала: «Дошло до меня, о счастливый царь, что когда продлилось бдение Абд-Аллаха и он захотел спать, ему постлали постель, и он снял с себя одежды и лёг, и братья легли с ним на другой постели. И они подождали, пока Абд-Аллах погрузился в сон, и, увидев, что он погрузился в сон, поднялись, и встали на него коленями, и Абд-Аллах проснулся и, увидев, что они стоят коленями на его груди, сказал: «Что это, о мои братья?» И они ответили: «Мы тебе не братья и не знаем тебя, о маловоспитанный, и твоя смерть теперь лучше, чем твоя жизнь».
И они положили руки ему на шею и стали его душить. И Абд-Аллах исчез из земной жизни, и не осталось в нем движения, и братья подумали, что он умер. А его дворец стоял над морем, и братья бросили его в море, и когда он упал в море, Аллах подчинил ему дельфина, который привык подплывать к этому дворцу, так как в дворцовой кухне было окно, выходившее на море, и когда там резали животных, то всегда выбрасывали требуху в море из этого окна. И этот дельфин подплывал и подбирал её на поверхности воды, так что он привык к этому месту. А в тот день выкинули много отбросов, по случаю угощения, и дельфин поел больше, чем каждый день, и у него появилась сила.
И когда он услышал всплеск в море, он быстро подплыл и увидел, что это человек. И направил его
