— Именно так.
Лори нахмурился:
— Пандора, я надеюсь, вы поймете меня правильно. Не хочу вас обидеть, но мои представления о женитьбе совершенно переменились в последние дни. Я не хочу жениться... то есть не хочу жениться... э... на вас.
— Вот и отлично, — сухо заметила она. — Я тоже не хочу выходить за вас замуж.
— Не хотите? — Нельзя сказать, что он был очень удивлен.
— Совершенно не хочу.
— Зачем так категорично? — пробормотал Лори.
— Знаете, Лори, выбирая между хами и львом-людоедом, «совершенно не хочу» звучит очень мягко. — Она засмеялась. — В мои планы брак вообще не входит. Мы только сделаем вид, что собираемся пожениться.
— Сделаем вид? — Наконец-то он понял, что она имела в виду. Как ни странно, это действительно может сработать. — В принципе, я могу согласиться, но вы подумали о последствиях? Весь Лондон следит за вашей с Максом игрой. Наш побег не долго останется секретом. Но теперь с нами не будет двух других пар, что, как я подозреваю, и спасло вас в прошлый раз. Теперь ваша репутация будет уничтожена.
— Вне всякого сомнения. — Она пожала плечами, словно последствия ее не волновали. — Осмелюсь сказать, есть много людей, которые давно предсказывали мне такой конец. И самое меньшее, что я могу сделать, это оправдать их ожидания. Согласитесь, что такая судьба вполне подойдет Шалунье с Гросвенор-сквер.
Лори пристально посмотрел на нее. Сейчас она определенно не выглядела шалуньей. Хрупкая, утонченная и какая-то печальная. Что, черт побери, с ней сделал Макс?
— Большую часть вины за это я беру на себя. Может, слишком поздно раскаиваться, но мне очень жаль.
— Спасибо, Лори, но для меня это прозвище стало наградой. Я делала все, чтобы соответствовать ему. — Она тряхнула головой и обхватила себя руками, словно озябла. — Это был вызов. Я несколько лет балансировала на грани скандала, зная, что все следят за каждым моим шагом.
— Представляю.
— Правда? Неужели вы можете представить, что, несмотря на все слова и поступки, в глубине души человек хочет того же, чего хотят все остальные? И страшится мысли, что не достигнет цели, потому что слишком занят своей репутацией, которой на самом деле не соответствует?
Она посмотрела ему в глаза.
— Вряд ли, — пробормотал он, пораженный тем, что услышал.
Она так напоминала ему кого-то, кого он хорошо знал.
Самого себя? Действительно, за внешним обликом ловеласа скрывался совсем другой человек. Настоящий Лори был спрятан так глубоко, что даже Макс едва ли знал его.
— Так вы поможете мне?
— Я не решил. Нужно многое обдумать. — Он помолчал. — Во-первых, Макс, вероятно, убьет меня. Буквально.
Из пистолета на рассвете или, быть может, прямо голыми руками.
— Сомневаюсь. Скорее, вздохнет с облегчением, — воз разила Пандора.
Что случилось, черт возьми? Это совсем не та Пандора, с которой он пикировался в Эффингтон- Холле. Ее дух сломлен? Или разбито сердце?
Ему следовало понять это раньше. Теперь многое становится на свои места. Макс разбил ее сердце. В его голове пронеслись непрошеные воспоминания. Раньше он боялся, что с разбитым сердцем останется Макс, а не Пандора.
Но Макс любит ее. Она, очевидно, любит его. Конечно, если ни один из них не признается в своих чувствах… Господи, что за путаница!
А как же Синтия? Какой будет ее реакция на их мнимое бегство? Лори полагал, что испытывает к ней некие чувства, и надеялся, что это взаимно. Он мог бы послать ей письмо и все объяснить, но она расскажет Максу, а он горы свернет, чтобы найти их.
Что, кстати, и требуется.
— Я хотела бы уехать сегодня вечером.
— Пандора. — Он подошел ближе и посмотрел в ее прекрасные голубые глаза. — Вы любите Макса?
Она отвела взгляд, но он успел заметить в них такую боль, что у него перехватило дыхание.
— Это не имеет значения. Если Макс победит, у меня не будет выхода. Поэтому он должен проиграть. — Она горько вздохнула. — Мы договорились действовать вместе, Так вы поможете мне или нет?
Помочь ей сейчас означает расплатиться по долгам прошлого. А после того как Макс подверг его унижению ради победы в игре, он сполна заслужил того, чтобы на собственной шкуре испытать, каково это.
— Я не могу уехать сегодня вечером. Но мы можем тронуться в путь завтра утром.
Она нахмурила брови.
— Завтра может быть слишком поздно. Он пройдет два последних испытания, и… — Она наморщила нос. — Простите меня. Просто я в отчаянии. Для меня это новое ощущение, и я пока с трудом контролирую его. Ладно, пусть завтра. — Она заглянула ему в глаза. — Вы обещаете ничего не говорить Максу?
— Конечно, — солгал он.
У него есть двадцать четыре часа. Если она и Макс скажут друг другу о своих чувствах, остальные участники их игры смогут заняться устройством собственной судьбы.
А Лори так этого хотелось, особенно когда дело касалось высокой, стройной и изумительной мисс Уитерли.
— Тогда я позабочусь о карете. И еще. — Он должен знать все подробности ее плана, чтобы разработать собственный. — Вы действительно думаете, что Макс не бросится за нами в погоню?
— Я этого не говорила, но это не важно. Понимаете, я не собираюсь отправляться на север в Шотландию. — Она улыбнулась, и это была первая искренняя улыбка. — Мы поедем на юг. Бат прекрасен в это время года.
— Лучший способ разрешить все проблемы — это заставить их действовать сообща. — Синтия расхаживала по гостиной леди Гарольд. — Они кидаются друг на друга по любому поводу, кроме тех случаев, когда им требуется объединить усилия.
— Гарри тоже это заметил, — мрачно усмехнулась мать Пандоры. — Надеюсь, ты не затеваешь ничего рискованного?
— Нет, но у меня есть идея. — Синтия набрала в грудь побольше воздуха и выпалила:
— Предлагаю похищение.
Леди Гарольд приподняла брови:
— И кого ты предлагаешь нам похитить?
— О нет, мы никого не будем похищать. Мы будем жертвами. Если Пандора поймет, что мы в опасности, она ни перед чем не остановится, чтобы спасти нас. А лорд Трент не позволит ей спасать нас в одиночку.
— Неплохая мысль, — задумчиво произнесла мать Пандоры. — Одно ясно: нельзя сидеть сложа руки. До конца их игры осталось всего несколько дней.
— Значит, завтра?
— Отлично. — Леди Гарольд нахмурила лоб — Несколько дней назад я бы поспорила на большую сумму, что Пандора неравнодушна к лорду Тренту, но сейчас я не уверена в ее чувствах.
— А я уверена, что они любят друг друга. Это ясно как дважды два. Вы видели ее такой раньше?
— Никогда.
— Она не разговаривает даже со мной. — Синтия покачала головой. — Она говорит через дверь, что
