– Эта не та ли актриса, что играла потаскушку в «Бывшем хозяине»?
– Прошу извинить нас, но… – пробормотал Роберт.
Он схватил Паулу за локоть и потянул к ближайшему выходу.
В затылок ему полетел, как брошенный камень, возглас:
– Однажды ты мне приснился!
– Слышал? Ты навещал ее во сне, – хихикнула Паула. Впрочем, это получилось у нее очень мило.
– И не только ее. Представь, как это удивительно, – отшутился Роберт.
– Сегодня ночью я буду сторожить тебя.
– А если заснешь?
– Ты мне приснишься, но я не отпущу тебя гулять по чужим снам.
– Уверен, что я не отлучусь от тебя ни на минуту.
– Проверим. – Глаза Паулы вдруг подернулись дымкой. – Давай вернемся в «Карлайл».
– Я как раз хотел предложить тебе это.
Они заспешили прочь с катка. Роберт чувствовал себя неуверенно на коньках, да и к тому же ногу свело судорогой.
– Кто из нас сильнее хромает? – шепнула ему на ухо Паула со смешком.
Едва они вошли в номер, как зазвонил телефон.
– Черт с ним… – сказал Роберт.
– Нет. Так нельзя, – заявила Паула.
Он снисходительно улыбнулся ее рвению. Возможно, она права. В молодости человек стремится не пропускать ничего.
– Мистер Хартфорд? – услышал он в трубке радостный женский голосок.
– Да.
– Пожалуйста, оставайтесь на линии, пока я соединяю вас с мистером Уильямом Кентукки, личным ассистентом мистера Хэнка Марвела.
Она произносила имена четко и с нажимом, словно старалась подчеркнуть, насколько значительны эти персоны.
Роберт, горестно вздохнув, уставился в потолок, показывая всем своим видом, насколько он несчастен.
Паула тотчас поняла, как она может развеять его тоску, и начала с улыбкой избавлять его от одежды.
Мужской голос, нарушивший молчание в трубке, звучал до отвращения самодовольно.
– Простите, что вам приходится ждать, но президент «Мувиком Интернейшнл» желает поговорить с вами, но в настоящее время у него на вызове Западное побережье.
– Скажите Марвелу, чтобы он перезвонил мне, причем сам, лично, когда закончит беседовать с Западным побережьем, – отчеканил Роберт тоном, который применял, как правило, разговаривая с наглыми особами.
Он бросил трубку.
– Туп, как задница, – поделился он с Паулой, однако не отошел от аппарата.
Телефон зазвонил немедленно.
– Хартфорд? Это Марвел.
– Да! – рявкнул Роберт.
– Хэнк Марвел, – уточнил мрачный голос. – По-моему, на сегодня мы наметили совместный ужин.
Роберт передернулся от отвращения, хотя Хэнк Марвел был невидим и неосязаем, находясь на другом конце провода. Он представлял собой эдакого наполеончика – коротышка с апломбом, выкарабкавшийся из сточной канавы, проложивший себе по трупам путь к вершине, где заграбастал горшок с золотом и теперь занимался тем, что по-воровски опустошал его.
– Мои друзья заказали стол в «Арене». – Сообщая это, он просто лопался от самодовольства.
Друзья его сплошь и рядом принадлежали к кругу свежеиспеченных мультимиллионеров: Крейвесы, Эртеганы и Трампы – именно там они собирались, если событие было настолько важным, что его следовало отмечать не «У Мортимера».
– Не выношу этого места, – высказался Роберт.
– Господи, да почему же? Очень хороший ресторан.
– Так бывает. Кому-то может нравиться, кого-то воротит.
– А куда бы ты хотел пойти? – Марвел, без сомнения, уже начал сердиться. Всегда поддакивающие личности, которыми он себя окружил, не имели права что-то любить, а что-то нет. Он все решал за них.
– Как насчет «Русской чайной»?
Еще с тех далеких дней, когда Роберт был начинающим актером и воевал за место под солнцем, он сохранял в душе любовь к уютному и изысканному ресторану рядом с Карнеги-Холл на западной стороне 57-й улицы. Он был открыт круглые сутки, и каждый, кого устраивали цены и меню, мог занять здесь столик. Возможно, это было единственное место в Нью-Йорке, где обыкновенный американец мог услышать, о каких скучных материях ведут между собой беседы знаменитости и какие изрекают банальности.
Еда была сытной, хотя и не особо оригинальной, за исключением нескольких фирменных блюд, но атмосфера и обстановка, стулья, обитые дорогой красной кожей, умело развешанные картины в небогатых, но радующих глаз рамах, наконец, обслуживание – внимательное, но далекое от чрезмерной назойливости, – все в сочетании соответствовало классному ресторану, однако не вызывало ни у кого из клиентов чувства неловкости.
