Он сжал зубы так, что по скулам заходили желваки, но ничего не сказал, а Вера взяла вещи и вышла.
Поезда не пришлось долго ждать, народа в вагоне по осеннему времени было немного. Вера сидела одна, никто к ней не подсел. Это было хорошо, потому что в поезде на нее опять накатилась жуткая тоска, и слезы текли всю дорогу. Еще неделю назад все было хорошо, у нее был дом, семья, дети и собака, а теперь не осталось никого, кроме старой тетки, которую она не видела уже лет пятнадцать. Как же так получилось, почему? Ответа у нее не было.
Незаметно прошли два с половиной часа дороги. Вера поглядела на себя в маленькое зеркало и ужаснулась — на нее смотрело совершенно чужое измученное лицо. Еще бы, прореветь всю дорогу! Она припудрила нос, подкрасила губы и туго заколола волосы, уложить их с утра не было никакой возможности — после всех переживаний волосы висели как пакля. Для тети Вари она и такая хороша! У вокзала в Луге она спросила дорогу, проехала несколько остановок на автобусе, нашла нужную улицу на самой окраине города. За 15 лет здесь мало что изменилось. Маленький переулочек был застроен деревянными частными домами. Вот калитка с почтовым ящиком. Вера открыла ее и смело прошла во двор — вряд ли у тети Вари злая собака.
— Есть кто дома?
— Сюда проходите, — раздался голос из-за угла.
Вера пролезла сквозь кусты сирени, они еще были с листьями, ведь хоть и октябрь, но заморозков не было, и оказалась в маленьком цветнике. В одном углу цвел куст желтых георгинов, они называются золотые шары. Рядом остались георгины темно-красные, они уже немного завяли, но выглядели привлекательно. А на клумбе росли осенние цветы — желтые, оранжевые, красные и еще какие-то круглые кустики, усыпанные розовыми звездочками. У забора раскинулись кусты шиповника, они уже отцвели, и теперь ярко-оранжевые плоды красиво выделялись на зеленом фоне. Со стороны улицы у штакетника стоял пышный багряный клен и ронял свои листья в маленький садик.
«Как в Снежной королеве» в саду у доброй волшебницы, — подумала Вера. — Вокруг уже осень, а у нее в саду все цветет по-прежнему. А вот и сама волшебница'.
Пожилая женщина поднялась с колен, она что-то делала с астрами и, щурясь, смотрела на Веру, не узнавая.
— Здравствуйте, вам кого?
— Тетя Варя, — голос у Веры дрогнул.
— Господи, Верочка, а я против солнца не вижу, — старушка всплеснула руками, — я бы тебя обязательно узнала.
— Я бы тебя тоже узнала, ты на бабушку похожа, какой я ее помню.
— Ну, пойдем в дом скорее. Ты одна приехала?
— Одна. И, тетя Варя, можно я у тебя поживу немножко?
— Случилось что-нибудь, Верочка?
Вера помедлила с ответом.
— Ладно, потом расскажешь.
«Обязательно расскажу», — подумала Вера.
Они прошли в дом, разобрали сумку с продуктами, тетя Вера ахала, говорила, зачем столько всего.
— Знаешь что, Вера, давай гостей позовем, нам столько продуктов и за год не съесть.
Вера хотела было отказаться, но подумала, как хочется тете Варе пригласить гостей и как редко она может себе это позволить, ведь пенсия-то небольшая, поэтому согласилась.
Пришли две-три старушки-соседки, семейная пара средних лет, коллеги тети Вари по школе, ведь тетя Варя была учительницей русского языка раньше, а теперь давно на пенсии. Последним явился дородный мужчина с длинными седыми волосами. Оказалось, местный священник отец Валентин.
«Как будто в пьесе Чехова, — думала Вера, глядя на эту компанию, — священник, учителя, тетя Варя, а врача нет?»
— Вон Мария Семеновна, акушерка, бывшая, конечно.
Разговор шел о школе. Оказалось, тетя Варя школу не бросила, подрабатывает там на пол-Ставки библиотекарем, а еще подтягивает двоечников по русскому языку, причем денег за это принципиально не берет, за что коллеги ее осуждают. Потом возник спор о литературе, Вера все больше молчала, слушала. Наконец гости ушли. Вера с тетей Варей мыли посуду.
— Совсем другой мир, — говорила Вера, — в городе все не так. Тетя Варя, трудно было привыкнуть к переменам?
— А что у нас изменилось? Пушкин, Лермонтов? Правописание корней кос-кас?
— А в последнем классе — советская литература?
— А кстати, знаешь, — старушка оживилась, — всего лишь лет пять назад я открыла для себя Платонова. Удивительный писатель, удивительный! Ты читала?
— Нет, но обязательно прочитаю, завтра же начну.
Когда улеглись, Вера заснула легко, подумав перед сном, что за весь вечер ни разу не вспомнила о своем несчастье.
Так прошло три дня. Они с тетей Варей обсудили Верины неприятности, причем тетя Варя уговаривала Веру не решать сплеча, а как следует подумать, сходили на кладбище на могилку к бабушке.
Тетя Варя ушла в библиотеку. Вера сидела у окна с книгой на коленях и смотрела в сад. Так и жить тут, думала она. Книги, цветы, тетя Варя найдет ей какую-нибудь малооплачиваемую работу в школе или еще где-нибудь. Те две тысячи тратить экономно, хватит на год или больше. Купить краски, обоев, печку побелить, окна покрасить, пока тепло. А они пусть там, как хотят, без нее. Тут тихо, покойно, зимой печку топить, вязать, летом огород, грибы-ягоды. Она лет десять не была в лесу. Здесь, в Луге, леса сосновые, солнцем нагретые, пахнут как в раю…
Пришла тетя Варя из своей библиотеки и разбудила Веру.
— Что это со мной? Никогда я днем не спала, даже в детстве бабушка со мной мучилась.
— Это от воздуха, Веруша. Воздух у нас такой. Давай чай пить.
К вечеру пошел дождь, но все равно было приятно сидеть у печки и слушать, как капли стучат по крыше. Проехала машина, залаяла соседская собака, потом раздался стук в дверь.
— Хозяева, дома ли?
Тетя Варя вглядывалась в темноту.
— Судя по голосу, это наш местный милиционер. Иду, Алеша, иду!
Через открытую дверь в сени Вера видела, как вошел молодой парень в штатском и еще двое.
— Здравствуйте, Варвара Михайловна! — смущаясь, сказал Алексей. — Мы вообще-то не к вам, нам ваша гостья нужна.
У Веры глухо ухнуло сердце — что-то случилось. Она поднялась и на ватных ногах пошла в сени.
— Вы Вересова Вера Константиновна? — спросил один из сопровождавших Алексея мужчин. — Предъявите, пожалуйста, паспорт.
Дрожащими руками Вера показала им паспорт.
— Вам придется проехать с нами.
— Куда?
— В город, мы из Санкт-Петербурга.
— А как вы меня нашли? — тупо спросила Вера. — Ах да, через местную милицию.
— Собирайтесь, Вера Константиновна, время дорого.
— Но вы можете, по крайней мере, мне сказать, в чем меня обвиняют?
— Вас пока ни в чем не обвиняют, а будут допрашивать как свидетеля.
— Но что случилось? Объясните же!
— Хорошо. Это ваша машина, «Жигули»? — он назвал номер.
— Да моя, вернее, моего мужа, но я несколько лет ездила на ней по доверенности. Что-то с машиной?
