– Милорд, – пробормотала Элиза и сделала реверанс.
– А теперь давайте все сядем и поговорим, – предложил отец, потирая руки.
Он похож на торговца, который собирается заключить очень выгодную сделку, подумала Элиза. Все-таки странно, что он решил выдать свою дочь именно за сына того человека, который давным-давно спас ему жизнь. Неужели причина только в этом? Но другой причины Элиза пока не видела. Если бы граф был богатым человеком! Но Элиза знала, что это не так.
А граф в это время поклонился хозяйке, миссис Гринэвэй. Элиза села на софу и посмотрела на него изучающе.
Он был одет в хороший вечерний костюм, правда, не по последней моде. И вообще, его внешний вид вызвал бы замешательство в Лондоне. Хотя длинные волосы графа были зачесаны аккуратно и завязаны черным бантом, никто уже давно не носил такую прическу. Элиза вспомнила, как его кудри ласкали ее обнаженные плечи в постели, и почувствовала, как теплая волна прошла по телу.
– Садитесь рядом с моей дочерью, сэр, – сказал мистер Гринэвэй.
Элиза глубоко воздохнула, когда Даррин повиновался и сел рядом с ней.
Зная хорошо своего отца и боясь, что он может потребовать от нее ответа немедленно, Элиза поспешно сказала:
– Действительно, для меня это большой сюрприз видеть вас здесь, сэр. Надеюсь, все в порядке на вашей ферме, э-э, то есть, я хотела сказать, в вашем замке?
– Да, все хорошо, спасибо, – ответил он, улыбнувшись первый раз за все это время.
– Не утомительно ли было путешествие сюда, сэр? – продолжала она. – Погода по-прежнему не балует нас. Говорят, что такой холодной зимы никогда не было.
– Я уверен, что графу не доставляет интереса обсуждение погоды, Элиза, – прервал ее отец. – Он проделал этот путь с абсолютно другой целью.
Маргарет Гринэвэй уже открыла рот, чтобы немного успокоить своего мужа. Но граф быстро сказал:
– Совершенно не обязательно говорить об этой цели сию секунду, сэр, не правда ли? У нас еще будет для этого время. – Он снова повернулся к Элизе и спросил: – Скажите, мэм, как вы сами поживаете? Развлекаетесь, я полагаю, в Лондоне?
– Да, благодарю вас. Дома мне очень хорошо, – ответила Элиза, посмотрев ему прямо в глаза.
И она чуть не вздрогнула, увидев, как решительно он настроен. И он был так близко от нее. Слишком близко, чтобы она чувствовала себя в безопасности.
Она думала, что сейчас, наверное, упадет в обморок. И вздохнула глубже. Но от этого лишь сильнее ощутила его запах, столь знакомый и который она до сих пор не могла забыть.
И когда она опустила глаза, она увидела его руки, лежавшие спокойно на коленях. Элиза заволновалась еще больше.
– Говоря так, ты наносишь оскорбление графу, дочь моя! Мне стыдно за тебя, – увещевал ее отец.
Элиза отчаянно пыталась вспомнить, что же именно такого обидного она только что сказала. И как ни старалась, не могла вспомнить. Наверное, что-то подсознательное, подумала она.
Лорд Даррин снова пришел ей на выручку.
– Не обращайте внимания на такие пустяки, сэр. Мне прекрасно известна та любовь, которую миссис Чалмерс питает к городу. Мы с ней много об этом говорили, не так ли, мэм?
Элиза кивнула, но избегала теперь смотреть на него.
– Мистер Гринэвэй, мне кажется, что нам пора принести свои извинения и уйти, – впервые за все время беседы подала голос Маргарет.
Элиза посмотрела жалобно на свою мачеху, но та только слегка улыбнулась ей в ответ.
И тогда Элиза поняла, что она предлагает отцу выйти, прежде чем он вернется к теме, которая не давала ему покоя.
– Что? – спросил тот и, нахмурившись, посмотрел на свою жену.
Но Маргарет в этот момент решила не отступать.
– Идемте же, сэр, – приказала она. – Я уверена, что Элиза и граф хотят поговорить наедине.
Мистер Гринэвэй, казалось, удивился. Но, подумав, он потер снова свои руки и улыбнулся.
– Конечно, женушка, – согласился он. – Мы уже уходим. Оставляем вас двоих. Но с тобой я побеседую завтра утром, Элиза.
И он подал руку своей жене. Элиза сделала реверанс. Граф вежливо поклонился.
Они стояли рядом, пока дверь не закрылась. Когда они остались вдвоем, Элиза отпрянула от графа.
– Итак, о чем мы поговорим, девочка? – спросил он.
Она уставилась на него. В ее глазах застыла тревога. А он покачал слегка головой.
– И я не вижу причин для огорчения, – добавил он. – Уверен, что мы с тобой договоримся, а?
Акцент Даррина был еще заметнее в этой роскошной гостиной, чем там, в старом скрипучем доме.
– Если вам хочется, милорд, то, конечно, мы с вами поболтаем. Ведь вы наш гость, – ответила Элиза и села на стул, стоящий в стороне.
Она смотрела победоносно. Но граф взял другой стул, поставил его поближе к ней и тоже сел.
– Мне очень жаль, что твой отец решил устроить тебе такой сюрприз, – начал Даррин. – Будь уверена, что это не моя идея.
– Я знаю, – кивнула Элиза.
– Но то, что он говорил, остается в силе. Я хочу, чтобы ты стала моей женой.
– Почему вы исчезли тогда? – спросила она. – Оставили меня одну, прислали мою карету – и все без единого слова. Почему?
Он поставил свои локти себе на колени и подпер ладонями подбородок. Некоторое время в комнате была полная тишина.
