И тут в квартире погас свет. Такое иногда случалось в их доме, когда в сильные холода .многие жильцы одновременно включали электрические обогреватели, но сейчас было совсем не холодно.
Алевтина Ивановна очень расстроилась: без электричества не только телевизор не посмотришь, но даже и поесть не удастся, поскольку в ее доме и плита, и даже чайник были электрическими.
С трудом пробравшись по темной квартире в прихожую, она открыла входную дверь, чтобы позвонить в квартиру соседей и узнать, отключился ли свет у них или авария ограничена ее квартирой, и нужно просто поменять пробки.
На лестничной площадке царила кромешная тьма. Прикрыв входную дверь, но не запирая ее — иначе пришлось бы в темноте на ощупь вставлять ключи, — Алевтина Ивановна дошла до соседской двери, нашарила кнопку звонка и надавила на нее. Звонка она не услышала. Тут же до нее дошло, что если отключили электричество, то звонок тоже не работает. Можно было, конечно, постучать в дверь, но это было неудобно, да, собственно, и не нужно, она уже получила ответ на вопрос, который хотела задать соседям: у них света тоже не было.
В это мгновение ей почудилось в темноте за спиной какое-то движение.
Алевтина Ивановна оглянулась и испуганным дрожащим голосом спросила:
— Кто здесь?
Ответа не последовало, и она, всерьез перепугавшись, сочла за лучшее вернуться в собственную квартиру. Скорее всего, свет выключен во всем доме, и десятки людей сейчас звонят в аварийную службу.
Алевтина Ивановна, стараясь не натыкаться в темноте на мебель, пробралась на кухню, с трудом нашла в ящике кухонного стола толстую хозяйственную свечу и продолжала рыться в ящике, где у нее должен был храниться коробок спичек. При этом Алевтина Ивановна мысленно пожалела, что у них в доме электрические плиты, а не газовые: был бы у нее газ, и без ужина не осталась бы, и спички лежали бы на видном месте.
В это мгновение ей снова почудилось в темноте за спиной какое-то движение. Женщина судорожно напряглась, волосы у нее на голове зашевелились от страха.
Неужели, пока она выходила на лестницу, к ней в квартиру успел забраться злоумышленник, и теперь осуществятся наяву все те ужасы, которые она так часто представляла себе, пряча в заветный тайник очередную пачку зеленых бумажек?
Наконец под руку ей попал спичечный коробок. Алевтина Ивановна схватила его, обернулась и чиркнула спичкой, чтобы хоть на мгновение осветить страшную темноту, в которой мог притаиться неизвестный, невидимый враг.
Яркое пламя вспыхнуло на мгновение, но женщина ничего не успела разглядеть, как огонек погас. Причем он погас не сам собой.
Его кто-то задул.
— Кто.., кто здесь? — проговорила Алевтина Ивановна заплетающимся от страха языком.
Ей ответило только молчание, но она больше не сомневалась в том, что на кухне кроме нее еще кто-то есть.
Трясущимися руками она снова попробовала зажечь спичку, но не удержала коробок, уронила его на пол.
Нагнуться, чтобы поднять его с пола, она не могла себя заставить. Женщина, мелко дрожа от страха, отступила к стене, пытаясь вжаться в нее, слиться со стеной, исчезнуть, раствориться во мраке…
И тут ее схватили маленькие сильные руки, и к лицу прижалась тряпка, пропитанная чем-то пахучим, душным, странно знакомым…
Алевтина Ивановна попыталась сопротивляться, но, дернувшись два-три раза, потеряла сознание и затихла.
* * *
Карина подхватила безвольно обвисшее тело женщины, включила закрепленный на головном обруче фонарик и потащила Алевтину Ивановну в ванную комнату. Здесь она раздела ее, перевалила через край ванны и уложила так, чтобы создать впечатление, что женщина задремала и захлебнулась. Затем она открыла кран и занялась окружающей обстановкой.
Разложила одежду в естественном беспорядке, поставила на видном месте открытую бутылочку с пеной для ванны. Ванна тем временем наполнилась водой. Карина нагнулась над бесчувственным телом и опустила голову Алевтины Ивановны в воду. По телу пробежала предсмертная судорога. Карина выждала для верности еще несколько минут, убедилась, что женщина не подает больше признаков жизни, и вышла из ванной.
Заказ был выполнен, причем выполнен в полном соответствии с требованиями заказчика: убийству была придана видимость естественной смерти. Алевтина Ивановна была еще жива, когда Карина топила ее в ванне, поэтому при вскрытии в ее легких будет обнаружена вода, и ни у кого не возникнет сомнений в том, что одинокая женщина задремала и захлебнулась. Такое происходит на удивление часто.
Ключи от квартиры были в дверях. Карина заперла двери снаружи и спрятала связку ключей в карман, чтобы выбросить их в безопасном месте. Здесь, конечно, было слабое звено в ее инсценировке. Лучше было бы, если бы ключи остались на месте, но изготовить копии она не успела, заказчик поставил слишком жесткие сроки. Приходилось надеяться на то, что никто не будет слишком серьезно разбираться в несчастном случае с одинокой женщиной, а также на то, что, в крайнем случае, в сумочке Алевтины Ивановны найдется запасной комплект.
На лестнице было темно, и Карина спокойно спустилась и вышла из подъезда, никого не встретив.
Через полчаса после ее ухода ванна, в которой лежала мертвая Алевтина Ивановна, переполнилась, и вода полилась на пол.
* * *
Можете себе представить мое удивление, когда на следующее утро меня разбудил разносящийся по квартире аромат кофе. Встав с дивана я, едва продрав глаза, притащилась на кухню и увидела лежавшие горкой на тарелке мои любимые пончики с вареньем, которые продаются только в «Севере» на Невском.
— Мам, неужели ты с утра пораньше смоталась в «Север»? — не веря своим глазам, спросила я.
— Ну, во-первых, сейчас уже далеко не утро, — ответила мамуля, — двенадцатый час…
Ты хоть помнишь, когда вчера вернулась?
Ну да, я вернулась вчера очень и очень поздно, потому что неожиданно случилась вечеринка у одного кинокритика. Мы познакомились с ним лет пять назад, когда ехали вместе в одном купе из Москвы, и с тех пор он изредка приглашает меня в гости. Вчера захотелось встряхнуться, тем более что Мишка Котенкин очень просил познакомить его с кинокритиком.
Зачем это ему нужно, я не поняла. Критик вообще-то довольно заурядный самодовольный тип. Но время мы провели неплохо, и Мишка завез меня в такси домой часа в два ночи.
— Мам, но сегодня же суббота, мне в редакцию не надо идти, — отмахнулась я. — А если ты сердишься, то зачем тогда пончики?
— Это Петр Ильич нас балует, — улыбнулась мамуля.
— Хм, а сам-то он где?
— Ушел по делам. И, Александра, все-таки ты достаточно грубо с ним разговариваешь…
Голос у мамули был непривычно неуверенный, так что я решила оставить ее замечание без ответа.
— Вот, смотри, — мамуля протянула мне газету, — твою статью напечатали.
— Не статью, а заметку, — машинально поправила я.
Действительно, напечатали. Слово в слово, никаких изменений. В газете статья выглядела совершенно не так, как на экране компьютера.
Слова приобрели солидность и весомость, несведущий человек, прочитав статью, не усомнился бы в ее достоверности.
