— Сядь на диван, — приказал Андрей.
Я согласилась — ноги не держали. Мысли, пустые и тяжелые, с трудом ворочались в голове. Твердо поняла я только одно: Андрей не собирается уходить, ему от меня что-то нужно. Андрей ходил мимо меня, мелькая перед глазами, как маятник, и говорил, говорил… Он рассказывал, как жил в детстве в деревне у бабушки Даши, а другая бабушка, Галина, умерла, когда ему было шесть лет, он помнит, как противно пахло ладаном в церкви и воск капал со свечей.
Он испачкал пальто, и мать потом ругалась.
А бабушка Галя лежала в гробу, ему казалось, что она спит…
Я тоже закрыла глаза, потому что веки стали ужасно тяжелыми, и в голове стучало: баба Галя, баба Даша… Стоп! Как молния осветила все. Какая еще Галя! Ведь его бабушку зовут Ольга, Ольга Красовская. Я открыла глаза и увидела прямо перед собой лицо Андрея. Полно, Андрея ли? Куда делся тот вежливый аккуратный молодой человек, который ходил ко мне целый месяц? В глазах его были удивление и злоба. Потом он посмотрел на часы.
— Странно. — Он помахал перед моим лицом растопыренной ладонью.
Из последних сил я пыталась отвести его руку.
— Ч-что ты хочешь? — Язык заплетался.
— А ты как думаешь? Ах да, ты ведь ничего не соображаешь и скоро совсем отключишься. Просто удивительно: в таком хилом теле столько упорства, — ехидно сказал он, и я поняла, что он не видел, как я вылила вино в стаканчик для карандашей.
Андрей подхватил бокал и попытался влить мне еще. Я сжимала зубы, мотала головой, а потом набрала в рот вина и вылила ему на белую рубашку. Он отскочил с руганью и больше ко мне близко не подходил.
— Ну где он, где? — возбужденно повторял Андрей, а сам бегал по комнате, раскрывая все шкафы.
— Ч-что тебе? — Мне казалось, что это шевелятся не мои губы.
— Какого черта? — прорычал он. — Я пришел за перстнем. Да, я знаю, что он у тебя есть, и не уйду отсюда, пока его не получу. Зря я, что ли, таскался сюда целый месяц и с тобой возился.
В голове моей что-то щелкнуло, от потрясения и злости я даже стала лучше соображать. Этот тип пролез в дом, чтобы выудить из меня все тот же проклятый перстень. Он влез в доверие к Лешке и выяснил, что перстень действительно есть.
— Ну говори, где он! — окончательно озверел Андрей и тряхнул меня так, что клацнули зубы.
Я молчала и пыталась думать. Откуда он узнал про перстень?
— Т-тебя найдут, — пробормотала я.
— Фиг меня найдут! — самодовольно рассмеялся он. — Ты думаешь, я и правда внук Ольги Красовской? Внук со своей мамашей сразу же по смерти бабули отчалили в Германию. Они только и ждали, когда. она помрет, на чемоданах сидели. А я в этом деле никак не фигурирую, случайно я про перстень узнал. Ты в милицию не пойдешь, потому что сама перстню не хозяйка, да и кто там с тобой возиться будет?
Ты на себя-то посмотри, чучело гороховое!
А туда же еще, думала, что я с тобой спать собираюсь…
Чтобы не видеть его, я закрыла глаза. Он между тем, расшвыряв все в Лешкиной комнате, вернулся.
— Черт, где ты его прячешь?
Он плеснул мне в лицо водой из бокала и, когда я открыла глаза, швырнул бокал на пол.
— Сейчас все здесь перебью, если не скажешь!
Дурак какой, неужели я в моем положении буду расстраиваться из-за хрусталя!
— Зачем он тебе, зачем? — вдруг начал уговаривать меня Андрей. — Ты все равно не сможешь его продать, тебя обманут. А я уже договорился, получу за него хорошие деньги. Есть человек, он отдаст многое за такую вещь. Ты не представляешь, на какой уровень я вышел!
Он дышал мне в лицо, брызгал слюной и совершенно потерял человеческий облик.
Сил у меня оставалось все меньше, хотелось закрыть глаза и спать, спать… Что же он такое подсыпал мне в вино? И почему я должна мучиться и смотреть в это лицо, которое больше напоминает морду чудовища из фильма ужасов?
Андрей бросил меня и с торжествующим рыком устремился в кладовку.
— Что-то такое твой щенок говорил о коробках?
'Ну вот, — подумала я, — скоро он найдет перстень. Ведь он так и лежал в старой коробке в кладовке. И зачем, спрашивается, мне нужен это перстень? Ничего, кроме неприятностей, он мне не принес. И противная старуха, которая мне его подарила, все врала насчет того, что перстень приносит счастье. Сама она всю жизнь прожила одна, вертелась там в своем цирке. И закончила жизнь в нищете среди старых цирковых программок и афиш, проеденных мышами.
Да она просто позавидовала мне тогда, моей молодости, моему материнству, вот и решила отдать перстень мне. И теперь мало того, что у меня не осталось никого и ничего, кроме Лешки, так еще и шляются разные типы, чтобы перстень украсть! Хоть бы он скорее нашел его и убирался'.
Как бы в ответ на мои мысли из кладовки раздался торжествующий крик, и Андрей появился на пороге, потрясая замшевым мешочком. Трясущимися руками развязал он шнурок и достал металлический ларчик. Он обежал ларчик пальцами, но не нашел никакой кнопки.
— Открой его! — повелительно сказал он и протянул мне ларчик.
В это время зазвонил телефон, и Андрей вздрогнул и засуетился. Он выхватил у меня из рук футляр, спрятал его и мешочек в карман, потом посмотрел на меня как-то странно.
— Если ты меня убьешь, тебя точно найдут. — Я постаралась сказать это как можно тверже, но еле-еле шевелила губами.
Тем не менее он понял, отшатнулся от меня и сказал срывающимся голосом:
— Все равно в милиции тебе никто не поверит!
Я посмотрела ему вслед совершенно спокойно — я-то знала, что ничего, кроме несчастий, перстень ему не принесет. Дверь хлопнула, и я с облегчением провалилась в небытие. Но, как выяснилось позже, ненадолго. Потому что очнулась я оттого, что кто-то тряс меня и хлестал по щекам.
«Что ему еще надо? — подумала я, не открывая глаз. — Ведь перстень он уже получил».
— Маша, Маша! — звал меня знакомый голос. — Да что с тобой?
Нехотя я открыла глаза и увидела перед собой бывшего муженька. Как раз его-то мне и не хватало, давно не виделись. Он еще раз встряхнул меня и бросил, заметив, что я слегка очухалась.
— Что здесь происходит? — Вид у него был какой-то взъерошенный.
Про свой вид я в то время не думала.
— Ты что, отравилась? — продолжал он. — Этот тип тебя усыпил?
И я вспомнила. Ах ты, черт, да ведь он и правда меня отравил. Уже побежали перед глазами предательские красные полосы, но я усилием воли очнулась.
— А ты как здесь? Значит, и правда у тебя есть ключи от моей квартиры?
— Что он здесь делал? — Стас недоуменно оглядывал весь кавардак. — Это вы так развлекались?
— Он забрал перстень, — выговорила я отчетливо, и когда до меня дошел весь смысл сказанного, и у Стаса лицо сделалось осмысленным — еще бы, он-то не мог понять, что Андрей во мне нашел, а теперь все стало ясно, — вот тогда на меня напал жуткий смех. Смеялась я до икоты, и никак не могла остановиться, очевидно, действовал наркотик, который я выпила в вине.
— Ты опоздал, дорогой, — повторяла я сквозь смех, — перстень уже тю-тю… Так и передай своей стерве.
— Тебя надо в больницу. — Он отвернулся.
— Куда еще в больницу? Я там столько времени провела, не знаю, что ли, как желудок промывают?
С помощью Стаса я выпила литра два с половиной воды и последующие полчаса провела в туалете в обнимку с унитазом.
