Вероятно, эти так проворны, поскольку пронюхали о вчерашней свадьбе и понимают, что парочка жаждет остаться наедине.
Лакей принес графин с вином и бокалы, а горничная задернула полог и расстелила постель, бормоча что-то насчет полуденного отдыха. Низко поклонившись, оба потихоньку исчезли.
Саммер немедленно раздвинула гардины и распахнула окно.
– Днем спят только дети и старики! – пренебрежительно пожала она плечами.
Подошедший сзади Рурк обнял жену и сцепил руки у нее под грудью.
– Видишь ли, любимая, она имела в виду совсем другие вещи… то, чем занимаются мужчина и женщина в постели.
Саммер ойкнула, мгновенно раскаявшись в собственной наивности.
– Но ведь нас ждут внизу! – встревожилась она. – По-моему, наши хозяева собираются развлекать гостей! И обязательно хватятся лорда и леди Хелфорд.
– Никакие развлечения не сравнятся с тем, что я приготовил для тебя! – пообещал он, кусая мочку ее крохотного ушка.
– Но, Ру, если мы не спустимся, все догадаются, что мы тут вытворяем.
– Совершенно верно. И позеленеют от зависти!
Он взял в ладони отяжелевшие груди Саммер и прижался к ней, давая понять, что готов к любви.
– Оставь гардины открытыми, дорогая! Я впервые возьму тебя при свете дня и хочу видеть твое лицо, искаженное страстью.
Он развернул ее к себе и сжал в объятиях.
Они принялись лихорадочно срывать друг с друга одежду. Каждый раз, когда она мельком видела отражение их обнаженных тел в зеркале, новая волна возбуждения подхватывала ее, пока голод, терзающий ее лоно, не стал непереносимым.
Глухо зарычав, Рурк подхватил ее и медленно опустил, так что она скользнула по его распаленному желанием телу. Жесткие волосы на груди сначала терлись о ее бедра, потом о венерин холмик и живот и, наконец, о мягкие округлые груди.
Рурк, сминая ее губы поцелуем, сжал тонкую талию, рывком насадил Саммер на свою гордо стоявшую плоть и шагнул к зеркалу, чтобы она могла наблюдать все, что он с ней делает. Насладившись ее стонами, криками и мольбами о новых удовольствиях, он отнес жену на кровать и накрыл собой.
Нежные поцелуи сменились требовательными, неспешные ласки – исступленными. Рурк привстал, и Саммер попыталась сжать пальцами возбужденное мужское естество.
– Нет! – вскрикнул Рурк. – Иначе я изольюсь прежде времени!
Его слова воспламенили ее еще сильнее. Зная, что одно ее прикосновение может свести его с ума, Саммер упивалась своей властью над этим человеком. Но вскоре все мысли исчезли в водовороте ощущений.
Когда все кончилось, Саммер едва не лишилась чувств. Положив голову на плечо мужа, она заснула мертвым сном.
В комнату, тихо постучав, вошла горничная, и Саммер быстро спряталась за Рурка.
– Я принести воды для ванны, мадам, – с акцентом объявила маленькая француженка. – И если изволите сказать, какое платье надеть сегодня, я сделать вам модный прическа, нет?
– Нет! – выпалила Саммер.
– Да, – возразил Рурк.
Девушка положила на столик чистые простыни, и Саммер залилась краской, сознавая, что горничная прекрасно знает, чем они занимались, иначе не принесла бы чистое белье.
– Мадам наденет сегодня белое платье, как приличествует невесте, – объявил Рурк.
– О, Ру, оно такое простое! Разве ты не видел, какие великолепные наряды из парчи и атласа на дамах? И это днем! Что же будет вечером?!
– Сердце мое, надень то, что я прошу, а завтра куплю тебе все шелка и атласы на свете! – пообещал он.
Слуга принес им легкий обед, поскольку парадный ужин подавали не раньше восьми. Горничная снабдила Саммер баском, коротким корсетом, совершенно преобразившим ее фигуру. Груди высоко поднялись, а талия стала неправдоподобно тонкой. Француженка к тому же оказалась искусной куафёршей и, выпустив букольки на висках Саммер, забрала остальные пряди наверх и уложила в модную прическу «сердцеедка». Надев платье, Саммер обнаружила, что груди почти обнажены, и позвала Рурка, чтобы тот помог ей надеть рубины.
При виде ослепительно красивой жены Рурк почувствовал укол ревности.
– Неужели так уж необходимо оголяться перед всеми? – хмуро пробурчал он.
– Mais oui,[21] – пожала плечами горничная. – По крайней мере никто не шептаться, что они накладные.
Рурк взял рубиновое колье и улыбнулся.
– В таком случае нет смысла его надевать… все равно никто не заметит.
– О дорогой, без него я чувствую себя обнаженной.
– С ним или без него, какая разница? – хмыкнул Рурк.
Саммер застегнула браслеты и встала перед зеркалом, любуясь своим отражением. Рурк нежно поцеловал ее за ушком:
– Вижу, придется разориться на новые драгоценности!
– О нет, Ру, ты и без того слишком щедр ко мне! – запротестовала жена.
– И ужасно тщеславен! Желаю, чтобы все завидовали мне. И потом, так приятно дарить тебе наряды и украшения. Как не побаловать молодую красивую жену! Пойдем, я хочу сам проводить тебя вниз.
– Нельзя ли сначала полюбоваться садом? – нерешительно попросила Саммер, взяв со столика веер. Рурк покачал головой и пристегнул к поясу позолоченную шпагу:
– Надо вооружиться, чтобы отпугивать от тебя мужчин. Боюсь, за каждым кустом будет прятаться поклонник.
