Теперь он обязан этому ублюдку жизнью. И еще будет вынужден разделить с ним честь победы над одним из пиратских главарей.
Но, черт побери, это лучше, чем валяться с пропоротым легким. En garde!
Одна ладонь, Это преимущество в длине давал капитану Бересу его палаш по сравнению с абордажной саблей Айзенбарда. Незначительное на первый взгляд.
Но в таком бою любая мелочь может сыграть решающую роль.
Уповая на длину своего оружия, капитан Берес атаковал на мгновение раньше. Он ударил в горизонтальной плоскости, метя ниже подбородка гнома. Он знал, что гибкость сабли не позволит корсару прямо отражать удар.
И верно, Айзенбард пригнулся, отпуская один из концов сабли. Она распрямилась с певучим металлическим звуком. Берес возвратным движением попытался разрубить противнику плечо, но тут же вынужден был отпрыгнуть. Хитрый гном попытался подсечь ему ноги у щиколоток.
Они застыли напротив друг друга, переводя дыхание и собираясь для новой атаки.
Айзенбард кинулся в нее первым. Когда палаш увел его саблю в сторону, он неожиданно бросил ее.
И, собравшись в живой комок, ударил Береса головой в живот.
Если бы не кираса, капитану пришлось бы плохо. Задохнувшись, он отступил назад. Мотающий головой пират, ничуть не оглушенный, вцепился по-борцовски ему в пояс. Дернул «береговика» вниз и на себя. В рукопашной схватке гномы всегда стараются повалить противника. Особенно если тот намного выше ростом.
Кольцо рук Айзенбарда сжалось на его бедрах. Берес попытался повторить трюк с ударом рукоятью палаша в темя. Но почувствовал, как его отрывают от пола. Сила Оскаленного была невероятной.
Бросив меч, капитан, чей позвоночник под давлением гнома угрожающе захрустел, с размаху хлопнул того ладонями по ушам. Рванул за самые большие кольца в ушных хрящах. Айзенбард замычал от боли и, выгнувшись, бросил капитана Береговой Стражи на пол. Наподдал ему «рогом нарвала», дырявя кирасу и целясь пропороть что-нибудь жизненно важное.
Но после столкновения с кирасой и хлопка по ушам у него перед глазами вертелись черные круги размером с монету. И в этих самых ушах что-то тонко звенело. Шатаясь, Айзенбард сумел только поцарапать капитану бок. Зато Берес схватил его за ногу и тоже повалил на пол.
Руки капитана, режась о бороду, сомкнулись на горле главаря корсаров. И так как руки человека были в два раза длиннее, чем у гнома, Берес завладел преимуществом, которое можно было назвать решающим.
Мэри Кровь тем временем сражалась с бароном Венга.
Ее цепь обвила толстую шею барона. Другой ее конец она в прыжке перекинула через потолочную балку. И повисла на нем всей своей тяжестью.
Барон всхрапнул, И, чтобы уберечь свои шейные позвонки от перелома, тоже повис на цепи, вцепившись в нее руками. Мэри качнулась и ударила его каблуками в живот. Барон ухнул.
Трухлявая балка не выдержала тяжести двух повисших на ней тел и сломалась пополам.
Мэри, хоть и не ожидала падения, оказалась на ногах мгновенно. Барону повезло меньше. Падая, он опрокинулся спиной на стол и теперь с нечленораздельными проклятиями ворочался среди обломков.
Не тратя времени, чтобы подобрать свою цепь, Кровь цапнула из-за голенища трехгранный стилет. И прыгнула к господину смотрителю береговых укреплений.
В этот момент большим пальцам капитана Береса удалось кое-как продавить каменные мышцы гнома. И добраться до кадыка.
Упиваясь ощущением победы, он не заметил, как левая рука Оскаленного нырнула за прикрытие бороды. Где разжилась припрятанным ножом.
Им-то Айзенбард и разрезал правую руку Береса от запястья к локтю. Так глубоко, что мышцы провисли лохмотьями и острие проскрежетало по кости.
Берес вопит, и ему вторит тонкий крик Мэри. Коварный барон вовсе не был оглушен падением. Из лежачего положения он ловко разбил булавой коленную чашечку пиратессы.
Кричащая Мэри делает шаг назад, падает на здоровое колено. Ее глаза обреченно провожают руку барона, отводящую булаву для финального удара. После него голова морской амазонки лопнет, как гнилая тыква.
Нож Айзенбарда впустую царапает кирасу. Капитан сползает с противника и пятится назад.
Кидаться к палашу бесполезно, одной рукой им не помашешь. Берес нашаривает на поясе парадный кортик. Сообразивший свою выгоду Айзенбард на четвереньках бежит к абордажной сабле.
– Сдохни, сука! – забыв о благородстве, сипит барон Венга.
Одной рукой он яростно трет распухшую после цепи шею. Вторая замахивается булавой.
Гремит выстрел.
Все замирают на долю секунды. На этот раз оружие мангаса не дало осечки. И Четыре Руки не промахнулся, зная, что второго заряженного пистолета у него нет.
Левый глаз господина смотрителя превращается в неаккуратное отверстие.
Грузное тело падает сразу. Жизни в нем остается не больше, чем в раздробленном молнией дереве. О пол оно ударяется с гулким хлопком, как мешок с мукой, рухнувший с изрядной высоты. Шлеп! И темная лужа, стремительно растекающаяся из-под повернутой набок головы.
Но убийце барона суждено ненадолго пережить свою жертву. Руперт и Пес кидаются на него с двух сторон.
Мангас пропускает выпад шпаги в бедро. Танцующее острие вспарывает мышцы, и гигант теряет подвижность. Оружие Пса с широкого замаха врубается ему в бок.
Под широким лезвием хрустят, ломаясь, ребра. Корсар вопит, уже вслепую размахивая руками. Чисто случайно ему удается ударить Пса эфесом в висок. Младший лейтенант падает, левая сторона его лица лаково поблескивает от крови.
Руперт же успешно отражает неприцельные, но все еще смертельно опасные выпады. Используя инерцию противника, он пружинисто отскакивает назад, за пределы его досягаемости, Он понимает, что с такой раной от палаша Четыре Руки не протянет и минуты.
Но, отступая, Руперт не замечает опасности. Ползущего как краб Айзенбарда, чьи руки вновь сомкнулись на сабле. Стражник натыкается на корсара спиной.
Коротыш Улыбка вскинулся, нанося хлесткий удар с разворота. Широкая сабля прочертила воздух с громким свистом и разрубила спину Руперта ниже кирасы.
На лице знаменитого дуэлянта появилось удивленное выражение. Его рот приоткрылся, из глаз потекли слезы. Он попытался повернуть голову, чтобы посмотреть на своего убийцу. Но из-за разрушенного позвоночника тело его больше не слушалось. Колени подогнулись, и он упал лицом вперед.
Жизнь угасла в его глазах, когда разочарованный пользователь отключился от своего аналога. За секунду до того, как «рог нарвала» пробил его череп за ухом.
С чавкающим звуком отдернув испачканный сапог, Айзенбард тщательно вытер его о рукав покойника. И, стряхивая кровь с сабли, посмотрел на капитана Береса. Последнего, кто должен был сегодня умереть в этой комнате.
Кортик против сабли. Однорукий калека против свирепого и умелого бойца, Капитан Берес был героем, но не дураком.
Его здоровая рука подбросила кортик, перехватывая его за лезвие. Айзенбард усмехнулся. Знаменитая борода надежно защищала его горло, тело скрывалось под кольчугой. Куда собирается метить этот обреченный? Онулыбнулся, блестя железом.
Капитан бросил кортик. Просто так, не стараясь утвердить его в полете Словом. Целясь условно в круглое лицо гнома.
Дзинь! Айзенбард отбил кортик. И тут же двинулся вперед, помахивая гнущейся саблей. Вот и все, капитан. Пора ставить точку.
Здоровая рука капитана нырнула под кирасу. И появилась обратно, сжимая свернутый в трубку пергаментный свиток. Вокруг свитка вился шелковый шнур с блестящей коричневой печатью. Гном-корсар
