Не раздумывая больше, Баграт вцепляется в ручки своего кресла. И вместе с ним проваливается вниз, в спасительный подвал.
Дверь его кабинета вылетает от удара. Ксана и Во успели под самый занавес.
Рос шел сквозь толпу, как точно нацеленная рапира проходит через мягкую брюшину. Оглушительный стрекот «бурана», шипение гироподвески, компенсирующей убойную отдачу, жалобные крики посетителей. Адская карусель в голове Роса описывала круг за кругом. Его мозг тонул в избыточном эндорфине, секреторном наркотике наслаждения. Но полного удовлетворения все же не было.
Увы, пулемет был заряжен полицейскими гелевыми пулями, предназначенными для разгона демонстраций. Удары их были крайне болезненны, но не смертельны. Рос походя взял со стойки бара пригоршню сосательных конфет. В автоматическом заряжателе у него были боевые обоймы, прихваченные тайком от Ивана. Достаточно подумать, послав сигнал через нейроинтерфейс и тогда…
Огромное зеркальное стекло под потолком танцевального зала разлетелось на множество мелких осколков. Подстегнутый изрядной дозой военных стимуляторов, Рос воспринимал их полет как замедленный сверкающий дождь, зрелище редкой красоты. Каждый осколок по-своему сиял отраженным светом цветных ламп и стробоскопов, каждый выбирал свой путь падения. На секунду даже остановилась черная карусель, и Рос забыл об источнике своего разрушительного кайфа.
Пока он смотрел вверх, тот, кто разбил стекло своим телом, приземлился прямо перед ним.
В тюремной камере Синклита накачанный болеутоляющими и оттого совсем тормозной охотник будет упрямо вспоминать этот момент. Как некто, одетый в окровавленный, изрезанный осколками белый халат, отправил его, Роса, в десятиметровый полет. Завершившийся в огромной, в человеческий рост колонке.
Не до конца сращенные ребра превратились в труху. К ним добавилось еще одно сломанное. Новые зубные протезы, к несчастью, уцелели, превратив губы и язык Роса в кровавую мочалку.
Хуже всего была добавка в виде электрошока. Она надолго отправила Роса в нокаут и повредила изрядную часть его дорогостоящих имплантатов.
Увы, он будет помнить только сам полет. Причина его, столь же стремительная и неотвратимая, как взрывная волна «Одуванчика», останется за кадром. Ах да, еще Росу запомнится взгляд прыгуна в белом.
Взгляд, от которого он почувствует себя лежащим на дне свежевырытой ямы. Размером эдак с неглубокую могилу.
– А вот и кавалерия, – сказал Иван, выглядывая в разбитое Юргеном окно кабинета. – Тебе еще долго возиться, Кусок?
– Пять минут, – отозвался сетевик. – У него здесь сплошное несжатое видео, сотни гигов.
– Давай побыстрее. Нам все, я думаю, не надо.
Повод торопиться был. В клуб прибыл спецназ Синклита, и вот-вот охотникам должны были предложить сдаться. Два огромных симбиота в наростах роговой брони и с метровыми метал- лорганическими серпами, вырастающими из локтевых суставов, – это авангард. За ними еще трое, поменьше, у них вместо серпов к предплечьям приращены споровые пушки, чутко поводящие гибкими стволами. И неторопливо ползущая «улитка» в ярко-фиолетовом с завитками панцире, сопровождаемая закутанными с ног до головы адептами. Последние еще как-то походили на людей.
Воевать с «новыми» Иван хотел не больше, чем с Орденом, Потому надо было в темпе сливать Куску личный видеоархив Баграта и выходить, подняв лапки. Пока несомненно почуявшая их «улитка» не залепила снизу прямо в окно.
– Это дежа-вю какое то, – пожаловалась Ксана. – Что же, опять нас закроют?
Иван приложил палец к губам. Тише, девочка, не сейчас. Наговориться успеем в камере. До одурения, если Мураками с компанией не поспешат внести залог.
Как и Рос, Баграт не помнил момент удара. На самом выходе из туннеля, где его ожидал заранее приготовленный кар, неясной формы тень скользнула по стене, и свет для Баграта погас.
Вспыхнув снова, он жалил даже сквозь опущенные веки. Ослепительный яркий круг. Хозяин клуба «Молоко» попытался тыльной стороной ладони прикрыть глаза. И не смог. Рука была крепко привязана к чему-то холодному и твердому.
Тогда он все-таки огляделся, болезненно щурясь. И увидел десяток суставчатых металлических лап, снаряженных жуткого вида резцами, зажимами и скальпелями. Лапы, прикрепленные к источнику слепящего света, нависали над его объемистым животом и грудью и находились в неподвижности. Пока. Руки и ноги Баграта были жестко зафиксированы пластиковыми ремнями, что тоже не добавляло уверенности в себе.
Он ощутил движение воздуха, кто-то подошел и встал вплотную к нему, но вне поля его зрения. Баграт хотел спросить, где он и что произошло. Это оказалось невозможно. Тогда, подавившись собственной паникой, он попытался закричать. Нет, не «криком сирены», просто от страха. Но и это у него не получилось.
Рот Баграта был зашит. Его толстые губы соединяли сотни стежков хирургической нити,
Над ним склонилось лицо, излучающее немой, не укладывающийся в слова ужас. Источником его были глаза – черные, поглощающие свет провалы без всяких признаков белка.
– Твой человек рассказал про Антона Зверева, – услышал Баграт. – И про то, что он и Юзеф выполняли твое задание. Юзеф уже наказан. Теперь наказание ожидает Антона Зверева. И тебя.
Баграт судорожно рванулся, но ремни держали крепко. Больше, чем сами слова, его заставлял содрогаться голос, который их произносил, в нем было меньше эмоций, чем в голосовом чипе уличного банкомата. Таким голосом нельзя угрожать, только безжалостно констатировать факты.
– Но я даю тебе выбор, – сказало лицо, принадлежавшее Юргену Тиссену. – Умереть быстро. – Горла Баграта коснулось холодное лезвие скальпеля. – Или медленно, после того как я включу эту машину. Твой человек сказал, что квартира Антона Зверева пуста. Но перед смертью Юз указал тебе, где его искать. Твой выбор в том, чтобы передать мне его слова или нет. Выбирай сейчас.
Скальпель перерезал швы, кровавя уголки сомкнутого рта.
– Ее зовут Андреева Марта! – закричал Баграт. – Это его подруга, они, наверное, снимают квартиру на ее имя! Не надо, не надо, не на-а-адо!
Не слушая его увещевания, Юрген задрал хозяину «Молока» подбородок и аккуратно вскрыл ему горло выше огромного зоба. Он умел отличать правду от лжи и держал свои обещания.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Здесь не бывает солнечного света, даже отраженного гигантскими зеркалами Ядра. Никто не тратил времени, чтобы создать фальшивую видимость неба. Те, кто родился здесь, не знали толком, как оно выглядит, а другие, пришедшие… им было, как правило, наплевать.
Крытые улицы, похожие на туннели, тусклый свет полудохлых люминофоров и лампы в бронированных колпаках. Зарешеченные общественные подъемники, на каждый поместится полуторное звено суровых, отягощенных дополнительной амуницией кнехтов. Ракетно-пулеметные гнезда, залитые ферробетоном, на станциях межсекторного транспорта. И повсюду камеры, камеры, камеры. Глаза Верхнего Города, бдительно и с опаской следящего за тем, что творится здесь, внизу, у подножия мира.
На Дне.
Резанула уши оглушительная, срывающаяся в ультразвук сирена. И тут же их «Пегас» обогнали с двух сторон, взяли в «клещи». Полицейские Мобильного Дорожного Контроля, одетые в дутую, ярко раскрашенную броню, с огненными соплами рокет-роллеров между лопаток, на локтях и икрах. У того, что обогнал кар и мчался впереди, на спине вспыхнул голографический знак «Стоп!» – и, как его зримое подтверждение, замаячили по бокам и сзади стволы ручных гранатометов.
