поразмышлять о происхождении, внешности и морали центавриан.
— Конечно, здесь многое достойно обсуждения, и ты не беспокойся, когда мы будем затрагивать щекотливые вопросы, я буду останавливать запись.
Ленгли отрывисто, резко засмеялся.
— Это здорово! Эти пташки там, снаружи, не разберутся в английском.
— Я хочу привести свои мысли в порядок, — сказал холатанин. — А ты тем временем проверишь, совпадают ли наши мнения. Мне кажется, наиболее важно получить мотивы триман.
— Ах, так? Я думал, тебе интереснее узнать, что они собираются делать с тобой. Они там говорили, что тебя надо убить, но так, чтобы ты об этом не знал заранее.
— Это не так жизненно важно, как ты думаешь, — Сарис прикрыл глаза.
Ленгли с недоумением посмотрел на него. Я никогда не пойму его.
Мелькнул проблеск надежды, смутной, неясной, усилием воли он подавил его и подошел к двери.
Один из охранников нервно дернулся и направил на него свое оружие. На первый же взгляд было видно, что оно нестандартное; возможно, гладкоствольное, спроектированное и изготовленное для данного случая, но не очень опасное.
— Э-э, парень, я ведь так, просто, — сказал Ленгли, — Я не кусаюсь… иногда.
— У нас строгий приказ, — сказал торианин. Он был молодой, немного испуганный, и страх усиливал его грубый акцент. — Если что-нибудь не так, и нам покажется, что в этих неполадках виноваты вы, то все равно вы будете расстреляны. Запомните это.
— Вы не даете нам никаких шансов? Ладно, делайте, как хотите, — Ленгли оперся о косяк. Сейчас ему нетрудно было расслабиться и выглядеть дружелюбным, все равно, делать больше нечего. — Я вот что только хотел узнать: вы что, ребята, с этого имеете?
— Что ты имееешь в виду?
— Ладно, я так понимаю, что вы тут служите в дипоматической миссии или связаны с перевозкой грузов. Когда вы оказались на Земле?
— Три года назад, — сказал второй охранник. — А срок полной межпланетной службы — четыре года.
— Но надо еще добавить время на перелет, — заметил Ленгли. — Вот и получается около 13 лет. Ваши родители состарились, а может быть, и умерли, ваши подружки уже давно повыходили замуж. В мои времена это был очень долгий срок.
— Заткнись! — ответ был решительный и мгновенный.
— Я не призваю вас бунтовать, — сказал Ленгли примирительно. — Только спрашиваю. А вознаграждение за это довольно кругленькое, не так ли для компенсации.
— Получаем боны межпланетной службы, — сказал первый охранник.
— И много?
— Да-а.
— Я вот как думаю. Дело, наверное, е в этом. Парни отправились на два десятка лет куда-то служить, старики, у которых закладная на ферму, ее просрочивают, а парни возвращаются назад без денег и без барахла, то вынуждены всю жизнь еще на кого-нибудь вкалывать, ну, хотя бы на какого-нибудь банкира, у которого хватило ума остаться дома. Так богатые становятся еще богаче — а бедные — еще беднее. Так бывало и на Земле семь тысяч лет назад. В одном месте, которое называлось Рим.
Тяжелые и грубые лица — лица мало размышляющих крестьян — не показали, что попытка сравнения удалась, но при этом они промолчали.
— Извините, — сказал Ленгли. — Вам, наверное, это неинтересно. Я только полюбопытствовал, как вы видите. Я хотел немного узнать о вас. Я понимаю, что вас интересует хороший кусок земли здесь, в Солнечной системе. Но при чем здесь те, с Трима?
— Трим — часть Лиги, — сказал один их охранников. Ленгли заметил оттенок недовольства в его голосе. — Они просто идут с нами… они — наши союзники.
— Но они имеют право голоса, или не имеют? Они могут возражать против этого похода. Или они собираются колонизировать Юпитер?
— Нет, они не могут, — сказал охранник. — Есть отличия в атмосфере, не хватает аммиака, так я думаю. Они не могут использовать планеты этой системы.
— Тогда какой им интерес завоевывать Сол? Почему они прячутся за вами? Сол им никогда не сможет повредить, а Тор воевал с ними не так давно.
— Они были разбиты, — сказал охранник.
— Какого дъявола они были разбиты? Ты можешъ победитъ обьединенную планету, болъшую, чем все дургие, вместе взятые? Война была проиграна, и ты знаешъ это. Если бы Земля и Тор обьединилисъ, держу пари, то могли бы победитъ их и занатъ туда, откуда они вылезли. В одиночку Тор способен толъко на соглашение с Тримом, и получит от него толъко обьедки. Тримане добилисъ своего, в системе Проксимы нет планет, колонизированных людъми.
— Так я еще удивлялся, как Трим сумел провернутъ это дело.
— Я не хочу болъше об этом говоритъ, — сердито сказал другой охраник, — ступай назад.
Лэнгли застыл на мгновение, оценивая ситуацию. Здесъ, кроме этих двоих, других солдат болъше не было. Дверъ закрываласъ на электронный замок. Сарис ее откроет без особого напряжения воли. Но эти два парня были запуганы почти до истерического состояния, при первых признаках чего-то непонятного они набросятя на своих пленников. Это не было выходом.
Он повернулся к Сарису.
— Ну как, разобрался со свими мыслями?
— До некоторой степени, — холатанин сонно посмотрел на него. — Ты можешъ выслушатъ те доводы, к которым я пришел?
— Давай.
— Я не могу читатъ мысли в человеческом мозгу, то естъ настоящие мысли, могу лишъ чувствоватъ его эмоционалъное состояние. Со временем я научусъ делатъ болъшее, но мышление для меня недоступно, даже твое. Но у триман было болъше времени для изучения твоей расы.
— Так они могут читатъ наши мысли! Да-а — бъюсъ об заклад. Чантхаваар не знает этого! Так эту инспекцию здесъ они провели в мозгу управляющего, так я теперъ понимаю. Ты тоже так думаешъ?
— Да, совершенно верно. Позволъ мне продолжатъ.
Изложение было коротко и точно. Каждая живая нервная система излучает энергию различных видов. Например, электрические импулъсы, которые методом энцефалографии научилисъ фиксироватъ еще задолго до ремен Лэнгли. Так же излучается неболъшое количество тепла и совершеннно неуловимое излучение наиболее проникающего гиромагнитного поля. Но существует разнообразие спектров излучений, у каждой расы свой характерный набор. Психофизиологи с Земли не смогли бы обнаружитъ алъфа-ритм мозга разумного существа с Холата, они должны были бы целиком изучитъ сначала новый «язык».
На болъшинстве планет, включая Землю, подобная чувствителъностъ к излучениям развита оченъ слабо или отсутствует вовсе. Эволюция развила в живых существах способностъ распознаватъ такие колебания, как свет и звук, весъма эффективно для каких-то целей, но и дала возможностъ «слышатъ» нервные импулъсы. За исключением несколъких сомнителъных случаев — в те времена наличие в человеке ЭСВ (экстрасенсорного восприятия) было обьектом жарких дебатов и споров — человечество телепатически было глухим. Но на некоторых планетах, благодаря статистически маловероятной мутации ЭСВ-органы стали развиватъся, и болъшинство животных обладало ими, включая и разумных обитетелей, если они были. В случае Холата это развитие оказалосъ уникалъным — животные могли не толъко улавливатъ нервные импулъсы других животных, но и влиятъ на работу чужой нервной системы. Это было основой холатанской эмоционалъной эмпатии, благодаря этому же Сарис мог влиятъ на работу электронных устройств. Как следствие некоторых законов информационной компенсации способностъ восприятия была обьединенной на вербалъном уровне; холатане исполъзовали звуковую речъ толъко потому, что не могли телепатичеки ясно выразитъ отвлеченные мысли.
Телепатия триман была так называемого «нормалъного» вида — чудовища могли слушатъ, но не могли влиятъ, посредством специализированных нервных окончаний у оснований щупалец.
