– Наши ученые исследовали проблему личности в этом аспекте, но, насколько мне известно, она еще не решена.
– Опять ты за свое, – вздохнул я. – Скажи мне просто, есть у тебя душа или нет?
– Не знаю.
– Ты безнадежен, – выругал я его и ушел.
Впоследствии я обсуждал эту проблему с учеными прелатами, но, за исключением очевидного положения, что условное крещение может быть дано любому живому существу, желающему его получить, мы ничего не решили. Это дело Рима, а может быть, даже Вселенского собора.
Пока происходили эти события, леди Катрин справилась со своими слезами и гордо шествовала по коридору, пытаясь унять свое беспокойство. В длинном помещении, где обычно обедали капитаны, она обнаружила сэра Оливера, перебиравшего струны арфы. При виде миледи он вскочил и поклонился.
– Миледи! Какой прекрасный, можно сказать, какой ошеломляющий сюрприз!
Она села на скамью.
– Где мы сейчас? – спросила она, внезапно поддавшись слабости.
Предположив, что она знает правду, он ответил:
– Не знаю. Солнце уменьшилось до такой степени, что затерялось среди звезд. – Невеселая улыбка осветила его темное лицо. – Но в этой комнате достаточно света…
Катрин почувствовала, как вспыхнули ее щеки. Она посмотрела на носки своих башмаков и, не желая того, улыбнулась.
– Мы в самом одиноком путешествии, какое может представить себе человек, – сказал сэр Оливер. – Если миледи позволит, я ознакомлю ее с песенным циклом, достойным ее красоты?
Она не отказалась, и голос сэра Оливера заполнил комнату.
5
О последующем путешествии мало что можно сказать. Солдаты задирались и пьянствовали. Крестьяне, когда не нужно было заботиться о скоте, спали или ели. Сэр Оливер часто разговаривал с леди Катрин, и хотя сэру Роже это не очень нравилось, он был погружен в разработку каких-то планов.
Мы часто проводили время у Бранитара, который расска– зывал нам о своей империи. Я не очень-то ему верил.
Бранитар рассказал нам, что в Версгорскую империю входит около ста миров, подобных нашему. На каждом живет несколько миллионов версгорцев, которые любят простор. Города есть только на главной планете – Версгориксане. Но на пограничных планетах, типа Териксана, есть крепости-базы космического флота. Бранитар неустанно подчеркивал боевую мощь этих крепостей.
В открытых мирах жители или порабощались, или уничтожались. Сами версгорцы не занимались черной работой, поручая ее рабам или автоматам. Они были аристократией. Будучи порабощенными и безоружными, захваченные расы не имели шансов на успех против малочисленных, но до зубов вооруженных хозяев.
Сэр Роже пробормотал что-то о вооруженном восстании, но Бранитар засмеялся и сказал, что Териксан никогда не был заселен, и поэтому на нем лишь несколько сот рабов.
Сэр Роже спросил, только ли версгорцы владеют межзвездными перелетами, на что Бранитар презрительно пожал плечами.
– Мы обнаружили три расы, которые независимо от нас овладели этим искусством. Они обитают в сфере нашей империи, но мы не покоряли их. Не стоит тратить силу на драку, когда достаточно других планет. Мы позволили этим расам существовать и даже иметь небольшие колонии поблизости от их планет, но не допустили их дальнейшего распространения. Было несколько небольших войн. Они не любят нас, и знают, как только нам станет выгодно, мы покорим их, но перед нашим могуществом они беспомощны…
По приказу сэра Роже я начал изучать язык версгорцев. Для Бранитара это было небольшим развлечением, а для меня отличным средством заглушить нарастающий страх. Их язык был груб, но довольно прост в освоении.
В контрольной рубке я нашел множество ящичков, заполненных картами и математическими таблицами. Надписи были сделаны удивительно четко, и я решил, что это навигационные указания. Я нашел карту Териксана и перевел все названия. Сэр Роже долгие вечера просиживал над ней. Даже сарацинские карты, которые привез его дед, казались грубыми по сравнению с этой. Хотя, с другой стороны, версгорцы и проявили недостаток культуры, не изобразив на ней русалок, четыре ветра, гиппогрифа и другие украшения.
Я также перевел многие надписи и в контрольной рубке. Некоторые, как скорость и высота, были мне понятны, но что такое «подача горючего» или какова разница между «досветовым полетом» и «сверхсветовым полетом»? Вероятно, это были хотя и не понятные, но весьма могущественные заклинания.
Так тянулись однообразные дни, пока мы не увидели планету, похожую на нашу, но с двумя лунами. Когда я увидел голубое небо, я с благодарностью опустился на колени.
Рукоятка щелкнула и стала на место в верхнее положение. Корабль повис в миле от поверхности и остановился. Мы достигли Териксана…
6
Сэр Роже вызвал в рубку меня, сэра Оливера, Рыжего Джона. Последний тащил за собой Бранитара на цепи. Взглянув на экраны, лучник разразился проклятиями. По кораблю пронеслась команда вооружиться. Двое рыцарей уже были в полном облачении вне рубки. Их ждали оруженосцы со шлемами и со щитами. В трюмах ржали лошади. Женщины и дети сгрудились в коридоре с расширенными от страха глазами.
– Итак, мы прибыли, – сказал сэр Роже, и было жутко видеть его мальчишескую радость, в то время как остальные с трудом дышали и потели так, что вскоре воздух заполнился запахом множества тел.
Но борьба, пусть даже с силами ада, была для них понятным и привычным делом.
На вопрос сэра Роже, где именно на планете мы находимся, Бранитар нажал кнопку. Один из пустых экранов засветился, показывая карту.
Я сопоставил отметки на ней с картой, которую держал в руках.
– Крепость Гантурак лежит примерно в ста милях к северу отсюда, милорд, – сказал я.
Немного усвоивший английский, Бранитар кивнул в знак согласия.
– Гантурак – самая маленькая из базовых крепостей, – дальше он вынужден был излагать свою похвальбу по латыни. – Но и там находятся многочисленные космические корабли и армады других летательных средств. Огневое оружие с поверхности может уничтожить любой корабль, а защитные экраны сделают ваше оружие бесполезным. Вам лучше сдаться.
– Может, это самое мудрое решение? – спросил сэр Оливер.
– Что? – воскликнул сэр Роже. – Англичанин боится битвы?
– Но женщины и маленькие дети, что с ними будет?
– Я не богат и не могу платить выкуп.
Гремя своим оружием, сэр Роже уселся в кресло пилота и привел в действие приборы управления.
Через нижние экраны я видел, как земля проносится под нами. От родной планеты ее отличала густо-синяя растительность, не считая редких круглых построек, местность была необитаема.
Затянувшееся молчание прервал резкий голос, говоривший на языке синелицых. Мы перекрестились от неожиданности и огляделись. Звук исходил из маленького черного ящичка на главном
