кроме кристаллов, которые теперь, угаснув, висели у них на груди. Загрохотал камень на входе в брачные покои. Влюбленные лежали, обхватив друг друга, на гладком, как зеркало, полу.
— Целуй меня, Джем. Целуй меня и думай о нашей любви.
И Джем вновь утонул во всепоглощающем тепле поцелуя Каты. Он думал обо всем, что произошло этой ночью, и знал, что ничто, ничто на свете не могло значить для него так много, как сейчас значила Ката. Им еще предстояли мрачные и зловещие испытания, но как они могли не выстоять, если были вместе? Джем молился только том, чтобы вновь не потерять Кату.
То была безответная молитва. Обнявшись, Джем и Ката смотрели только друг на друга и не видели крадущихся к ним по зеркальному полу фигур. Имамы-притворщики отбросили капюшоны, и теперь стали видны вечно выпачканные салом усы одного из них и огненно-рыжие кудрявые волосы второго.
Первый подал голос:
— Пфф! Они все еще заняты этим делом?
Второй подхватил:
— Небось только начали?
Влюбленные вскочили и в ужасе ахнули.
Ахнули и те двое, что вторглись в брачные покои.
— Принцесса? Да ведь это же... шлюха!
— Джем! Ката! Это что за шуточки?
Началась потасовка.
Джем бросился на Полти. Полти размахнулся и ударил его кулаком.
Сводник кинулся к Кате. Она влепила ему пощечину. Он покачнулся, но тут же пришел в себя и набросился на нее. Ката брыкалась и царапалась.
Джем, пошатнувшись от удара, полученного от Полти, отлетел назад. Он пытался собраться с силами, но Полти, как всегда, оказался крепче его.
Он стукнул Джема в живот, и Джем упал.
Тем временем Эли Оли Али повалил на пол Кату. Он занес руку, сжатую в кулак, для удара.
— Грязная шлюха! Что ты задумала, а?
Полти рванулся к нему.
— Она не шлюха, грязная ты свинья! Она моя названая сестра! Она... она моя жена! — В ярости Полти отшвырнул в сторону сводника-метиса и помог Кате подняться. Он страстно обнял ее, стал трясти за плечи. — Милая! Моя милая! Что происходит? Почему ты здесь?
— Отпусти меня! Отпусти сейчас же!
— Милая, это я, Полтисс! Твой брат... твой любимый! О, что с тобой сделал этот гадкий калека? Любовь моя, ты должна избавиться от его злых чар, ты должна!
Ката кричала, она была готова выцарапать Полти глаза, но он цепко сжал ее запястья.
Стены и пол зала сотряслись, послышался зловещий грохот.
Ката, как ни старалась, вырваться не могла.
Эли Оли Али ошарашенно лупал глазами. Где же принц и принцесса? Как сюда попал этот желтоволосый эджландец? Это же был тот самый, что напал на него в пустыне и украл из кибитки Дона Белу! Что тут такое творилось? Сводник злился и ничего не понимал, но сильнее всех чувств был страх. Не нравилось ему все это. Очень не нравилось.
Будь он проклят, этот майор-господин! Чтоб он сгнил!
Эли был готов дать деру, и притом как можно скорее.
Но тут он заметил зеленый кристалл, сверкавший в кожаном мешочке на груди эджландца. Юноша, лишившись чувств, лежал на зеркальном полу. Эли Оли Али решил, что кристалл — весьма ценная добыча. Да, он непременно удерет отсюда, но не без награды.
Сводник ударил Джема ногой в висок.
Джем дернулся.
И увидел Кату, которую не отпускал Полти.
Джем, хрипя и задыхаясь, с трудом выговорил:
— Полти... прекрати! Отпусти ее! Я не знаю, почему ты здесь... Не знаю, что ты задумал... Но я знаю, что мы... в ужасной опасности!
Полти и не думал его слушать. В то мгновение, как только он увидел Кату, он забыл обо всем на свете. Волны любви нахлынули на него. Как отважно, как благородно он был готов вынести ее отсюда, спасти от злых чар ненавидимого им калеки! Но Ката продолжала сопротивляться, и ее сопротивление преобразило любовь Полти в дикую злобу. Его отражение на зеркальной поверхности пола замерцало, физиономию исказила мерзкая гримаса, кожа посинела. Морковно-рыжие кудряшки покрылись язычками пламени.
— Стерва! — закричал он. — Как ты не понимаешь, что ты — моя?
— Никогда! — воскликнула Ката и плюнула ему в лицо. — Ненавижу тебя, ненавижу!
— Ты заплатишь за это! — Полти влепил Кате пощечину и рванул на ней тонкое платье. Ката вырывалась и извивалась, но рука Полти нащупала камень, висевший у нее на груди, и схватила его.
Лиловый кристалл покатился по полу, но Полти так обезумел, что даже не заметил его.
Он снова ударил Кату по лицу. На этот раз она упала.
— Сучка! — вопил Полти. — Шлюха! Да, мы, может быть, обречены, но сначала ты получишь по заслугам! Ты отвергла меня ради этого слабосильного, жалкого калеки? Я тебе покажу, на что способен настоящий мужчина!
Волосы Полти были объяты пламенем, отчего он напоминал горящий маяк. Его лицо корежилось и кривилось. Антибожество рвалось на волю, зеркальный пол сотрясался, но злоба Полти была слишком сильна, а теперь к ней примешалась и похоть. У него и мысли не было о кристаллах, о какой-то там миссии... Существовала только Ката... прекрасная Ката.
Сводник тем временем бросил Джема. Перепуганный демоническим видением и землетрясением, охваченный отчаянным желанием спасти свою шкуру, жирный метис забыл о кристалле. Остальные не заметили, как он обратился в бегство и опрометью бросился вниз по лестнице.
Но он бежал слишком поздно. Через несколько мгновений он столкнулся на лестнице лицом к лицу с разъяренным султаном Каледом. Сводник и пикнуть не успел, как ятаган султана взметнулся, словно орудие возмездия, и совершил вторую казнь подряд.
Голова Эли Оли Али запрыгала по ступеням, будто мяч.
Джем пытался встать. Он задыхался. Он был готов умереть, только бы спасти Кату. Еще мгновение, еще одно мгновение, и он бросится на своего соперника.
Полти сорвал с себя мантию и штаны. Борьба с Катой, пощечины и удары, нанесенные девушке, распалили его страсть до предела. Он не думал ни о чем, кроме нее, распростертой на полу перед ним. Полти казалось, что никогда, никогда он не любил ее сильнее, чем теперь.
Час пробил...
Но нет — не пробил!
Яростный крик прозвучал в зале, и, обернувшись, Полти увидел, что к нему мчится, размахивая окровавленным ятаганом, Калед.
— Самозванец! Демон!
Лезвие ятагана со свистом рассекло воздух.
Полти отпрыгнул в сторону, но было уже слишком поздно. В одно мгновение ятаган отрубил мужскую гордость Полти, его божка, его Пенге. Кусок плоти, похожий на красного угря, упал на пол и покатился по нему, оставляя кровавый след.
Полти, дико вопя, рухнул на пол.
Струи крови залили его бедра.
— Пенге! Пенге! — визжал он, ползая по скользкому полу и пытаясь дотянуться до отрубленного органа страсти, схватить его дрожащими руками.
— Полти!
