Досье Ленина без ретуши. Документы. Факты. Свидетельства.

Начальник Русского Отдела Германского Генерального штаба: О. Рауш. Адъютант Ю. Вольф.

(И ниже в том же письме.)

В Комиссариат по Иностранным делам:

Указанные в настоящей бумаге офицеры были в Революционном Комитете и условились с Муравьевым, Бойс и Данишевским о совместных действиях. Все они поступили в распоряжение Комитета. Консультанты явятся по назначению.

Председатель Военно-Революционного Комитета Совета Раб. и Солд. Депутатов: А. Иоффе Секретарь: П. Крушавич. 27-го Октября 1917 года {698}.

Примечание{699}: Этот документ показывает выработку условий дальнейшей деятельности. Если Рауш в то время находился в Берлине, то он, вероятно, немедленно вслед за тем отправился в Петроград. Письмо это было, вероятнее всего, написано в Финляндии, а не в Берлине. В некоторых других заголовках писем, в которых обозначено Берлин, слово это зачеркнуто пером. Писчие принадлежности доставлялись в Петроград с большим трудом. Майор Любертс сделался начальником Разведочного отделения (Нахрихтен Бюро). Кронштадт был летом главной квартирой Ленина. Имя Раскольникова будет упоминаться в связи с проектом продажи русского флота Германии. Дыбенко был Комиссаром флота, Морским Министром, человеком властным и очень остроумным. Зиновьев – Председатель Петроградского Совета, являвшийся в течение зимы самым могущественным местным учреждением из всех Российских Советов. Он еврейского происхождения и хорошо воспитан. Иоффе, в письме о согласии большевиков присоединиться к немцам, еще раз выступает тем, кем он действительно является – следующим за Лениным по значению посредником во всех делах, имеющих чрезвычайное значение для Германии.

Имею фотографию обоих писем»{700}.

С позиции источниковедения, достоверность и подлинность этого документа оказалась бы равной нулю, если бы не имелись другие материалы, устанавливающие их внутреннюю взаимосвязь, идеологическую и политическую общность с изучаемым источником. В ходе исследования удалось выявить несколько существенных документов, позволивших убедиться в подлинности документа № 5. Это прежде всего факты, содержащиеся в документах № 3 (протокол и два циркуляра), факсимиле которых приведены ниже. Их значение трудно переоценить.

Анализируя, в частности, протокол, отметим, что под ним поставили свои подписи уполномоченные Совета Народных Комиссаров И. А. Залкинд{701}, Е. Д. Поливанов{702}, К. А. Мехоношин{703}, А. А. Иоффе {704} и адъютант «Нахрихтен Бюро» в Петрограде лейтенант Генрих{705}, что неоспоримо говорит об их причастности к немецко-большевистским секретным связям. А Генрих, как явствует из документа № 5, в числе других офицеров был командирован в Петроград «для учреждения Разведочного Отделения Штаба» и, с одобрения Иоффе, приступил к своим обязанностям.

Вряд ли у кого-либо могут вызвать сомнения результаты графологической экспертизы, произведенной американскими учеными, установившей принадлежность имеющихся на протоколе подписей. И все же самым пикантным и сенсационным фактом, содержавшимся в протоколе, является то, что на нем оставил свой автограф – «ВУ» (Владимир Ульянов) – сам Ленин! Эта небольшая пометка является безупречным свидетельством причастности Ленина к тайным связям с немецкими властями. (Пометку Ленина смотри в левом верхнем углу протокола.)

В примечании к документу № 5 Сиссон пишет, что «Кронштадт был летом главной квартирой Ленина». Возразить против такого утверждения затруднительно, поскольку из 9-й главы (документы № 11 и № 12) известно, что именно в это время со счета «Дисконто-Гезельшафт» через Стокгольм и Гельсингфорс переводились Ленину в Кронштадт крупные суммы денег. Из 5-й главы читателю также известно, что летом 1917 года Ленин скрывался от Временного правительства в Кронштадте. И этот факт подтверждают лидеры «Военки» при ЦК большевистской партии. Наконец, из той же главы известно, что большевистское правительство открыто вербовало в Красную Армию немецких и особенно австро-венгерских солдат и офицеров. Поэтому документ № 5 – первый после октябрьского переворота шаг в секретных сношениях германских разведывательных служб с большевистским правительством – не вызывает сомнения.

Из «фактиков» выделяется следующий: в рекомендательном письме Рауша, в приписке Иоффе в последней фразе, говорится, что «консультанты явятся по назначению». Так вот, упомянутый в письме фон Шенеман{706} действительно был направлен на работу в НКИД в качестве консультанта, что подтверждается нерасшифрованной его биографией в указателе имен в 53-м томе ПСС Ленина, а также письмом последнего Чичерину от 25 июля 1921 года{707}.

Документ 3

«Протокол (Военный Комиссариат.) Д. № 232 – два приложения.

Сей протокол составлен нами 2 ноября 1917 года в двух экземплярах в том, что нами с согласия Совета Народных Комиссаров из дел Контр-Разведочного Отделения Петроградского Округа и бывш(его) департамента Полиции, по поручению Представителей Германского Генерального Штаба в Петрограде изъяты:

Циркуляр Германского Генерального Штаба за № 421 от 9 июня 1914 года о немедленной мобилизации всех промышленных предприятий в Германии и

Циркуляр Генерального Штаба Флота Открытого Моря за № 93 от 28 ноября 1914 года о посылке во враждебные страны специальных агентов для истребления боевых запасов и материалов.

Означенные циркуляры переданы под расписку в Разведочное Отделение Германского Штаба в Петрограде.

Уполномоченные Совета Народных Комиссаров. Г. Залкинд (Неразборчиво, но, может быть, Мехоношин.) Е. Поливанов А. Иоффе

Означенные в настоящем протоколе циркуляры №№ 421 и 93, а также один экземпляр этого протокола получены 3 ноября 1917 года Разведочным Отделом Г.Г.Ш. в Петербурге.