По-дружески разделим на троих!» Закат погас, и в парке стало хмуро. Вдали сверкнули россыпи огней… «Ну, хватит! Брось таращиться как дура! Ступай сюда в кусты!» И три фигуры, Дыша спиртным, придвинулись плотней. «Ребята, что вы?!»… Голос замирает, А трое смотрят хмуро как сычи. «Вы шутите? Ну что вас раздирает?!» – «Мы шутим? Да серьезней не бывает! Снимай же все, что надо, и молчи!» Один дохнул: «Заспоришь – придушу! Сейчас исполнишь все, что нам угодно! Чтоб выжить – покажи, на что способна!» Она вздохнула: «Ладно… Покажу!» Неторопливо сбросила жакетку И первому, уже без лишних фраз, Ребром ладони яростно и метко По горлу – словно сталью: раз! И раз! И вновь – удар! «Теперь души, скотина!» И тут буквально чудо наяву: Почти со шкаф величиной, мужчина Как сноп мгновенно рухнул на траву! Другой, взревев, рванулся к ней навстречу, Но тут – прием и новый взмах рукой! И вот уже второй за этот вечер Как бык уткнулся в землю головой… А третий, зло зубами скрежеща И целясь впиться в горло пятернею, Вдруг резко вырвал нож из-под плаща И прыгнул кошкой с бранью беспощадною. Она же резко вымолвила: «Врешь!» И, сжавшись, распрямилась как пружина. И вот, роняя зазвеневший нож, На землю третий грохнулся детина. И тут, покуда, ползая ужом, Они стонали, мучаясь от боли, Она, как вспышка воплощенной воли, Шагнула к ним с подобранным ножом. «Ну что, мерзавцы? Отвечайте, что?! Насильничать решили? Дескать, сила? Скажите же спасибо мне за то, Что я вам жизни нынче сохранила! Сейчас я вновь в кинотеатр иду, А ровно через два часа – обратно. Однако же прошу иметь в виду: Чтоб даже духу вашего в саду Здесь просто близко не было. Понятно?! А притаитесь где-то за кустом, Тогда, клянусь, что я на этом месте Лишу вас вашей жеребячьей чести Вот этим самым вашим же ножом! А если ж вдруг найдете пистолет, Намного хлеще сыщете ответ: Ведь я кладу почти что пулю в пулю И рисковать вам даже смысла нет!» Чуть улыбнувшись, строго посмотрела, Губной помадой освежила рот, Неторопливо кофточку надела И легким шагом двинулась вперед. Шла женщина спокойно и упрямо, И строгий свет горел в ее глазах, А сзади три насильника и хама, Рыча от боли, корчились в кустах… О, люди! В жизни трудно все предвидеть! И все-таки не грех предупредить Мужчин, способных женщину обидеть
