Дилетант

Майкл Гилберт Дилетант

Мы разговаривали о насилии.

— Некоторые люди, — сказал я, — боятся людей, некоторые боятся вещей.

Старший инспектор Хэзлригг обдумывал это замечание дольше, чем оно, казалось бы, заслуживало, потом сказал:

— Примеры, пожалуйста.

— Ну, одни боятся своих работодателей, другие — иметь дело с бритвой.

— Не думаю, что страх такого рода — нечто постоянное, — сказал Хэзлригг. — Это меняется с возрастом или с опытом. При моих нынешних занятиях я не так уж часто имею дело с физическим насилием. — (Он был одним из инспекторов Скотленд-Ярда, занимавшихся таксистами и стоянками такси.) — Но я мог бы описать тип человека, которого меньше всего хотел бы иметь своим врагом. Это был бы англичанин, во всяком случае, англосакс, близящийся к среднему возрасту, и первоклассный бизнесмен. У него был бы определенный опыт обращения со смертоносным оружием — скажем, в качестве пехотинца в одной из мировых войн. Но совершенно определенно это должен быть любитель, дилетант в вопросах насилия. Он страстно убежден в справедливости того, что он делает, но он ни за что не допустит, чтобы фанатик в нем управлял бизнесменом. Именно такого человека я меньше всего хотел бы иметь своим врагом!

— Это что, портрет из жизни?

— Да, — медленно произнес Хэзлригг. — Все это случилось довольно-таки давно, когда я был младшим инспектором. Видите ли, даже сегодня нужно быть очень осторожным с именами, потому что если вся правда выйдет наружу… да вы сейчас и сами поймете.

* * *

В первый раз инспектор Хэзлригг встретился с мистером Коллетом (те самые Коллеты, владельцы судоходной компании, — этот был третьим в династии) в его кабинете директора-распорядителя, обшитом красным деревом. Хэзлригг был доставлен в простом фургоне, его ввели через грузовой вход, но как только он оказался в стенах здания, с ним стали обращаться с чрезвычайной предупредительностью.

За те немногие минуты, пока он дожидался, чтобы его провели к мистеру Коллету, Хэзлригг уже успел накопить кое-какие впечатления. Всякие мелочи (вроде того, как швейцар и посыльный говорили о Коллете, а еще больше то, как его секретарь говорил с ним) свидетельствовали, что они его любят и дорожат своей работой у него; они знали, что у него какая-то беда, и сочувствовали ему. Естественно, они не знали, что у него за беда, зато знал Хэзлригг.

Киднеппинг — похищение детей в целях вымогательства — мерзкое дело. К счастью, у английских уголовников оно не пользуется популярностью. Но в том году оно было каким-то поветрием.

Единственному ребенку мистера Коллета было девять. Во второй половине прошлого дня мальчик гулял со своей тетушкой, сестрой мистера Коллета, в городском парке. На пустынной аллее с ними поравнялся автомобиль. Из него вышел мужчина, подхватил мальчика, сунул его на заднее сиденье и уехал. Так просто, что дальше некуда.

— Насколько нам известно, — сказал Хэзлригг, — этим занимается одна и та же банда. Мы знаем о них очень мало. Но это уже пятый случай, и во всех предыдущих слишком много общего, чтобы считать их случайными совпадениями.

— И что в них общего? — спросил мистер Коллет. Хэзлригг отметил, что ни его голос, ни руки не выдавали волнения. Глаз он не видел — на мистере Коллете были темные солнцезащитные очки.

— Ну, для начала они запрашивают немного, очень умеренную сумму. Подразумевается, что, раз заплатив, человек будет платить и дальше.

— Пока все верно, — сказал мистер Коллет. — Они запросили всего пять тысяч фунтов. И могли бы получить их уже сегодня утром, если бы я видел в этом хоть какой-то смысл.

— Их метод получения денег обезоруживающе прост. Они прибегают к помощи мелких мошенников, которые хорошо нам известны. Эти мошенники не более чем курьеры. Мы могли бы арестовать их в тот момент, когда они вступят с вами в контакт, но это не приблизит нас к организаторам ни на шаг.

— Грин-парк, со стороны Пикадилли, завтра в два часа дня, — сказал мистер Коллет. — Они совершенно открыто назначили мне встречу, по телефону. Можно ли организовать за ними слежку?

— Вот тут-то и начинает работать их система, — сказал Хэзлригг. — Каждый следующий их шаг тщательно продуман и рассчитан на практически беспроигрышную игру. Курьерам остается лишь передать деньги по назначению. Они могут передать деньги в толпе, где-то в метро или в автобусе в час пик, или их могут подсадить в машину и быстро увезти, или назначить им встречу в кинозале.

— Да, — сказал мистер Коллет, — организовать этот процесс было бы не слишком сложно. Есть еще какие-нибудь особенности у этой компании?

Хэзлригг заколебался. Рано или поздно об этом все равно пришлось бы сказать. Тогда почему не сейчас?

— Да, сэр, — сказал он. — Даже если родители платят много, ребенка им все равно не возвращают. Нам повезло, что вы обратились к нам немедленно, это повышает наши шансы. — Мистер Коллет промолчал. — Вы ведь знаете Роджера Барстоу — у него была дочка, Зилла ее звали. Он платил им девять раз — больше ста тысяч фунтов — все, что у него было, и он сказал им об этом. На следующее утро Зиллу нашли в мусорном ящике на задворках его дома.

В наступившей паузе Хэзлригг заметил лишь, как дрогнула тонкая смуглая рука его собеседника. Наконец, мистер Коллет поднялся и сказал:

— Благодарю вас, инспектор. У меня есть ваш контактный телефон. Я свяжусь с вами, как только… как только что-нибудь случится.

Провожая гостя к двери, он впервые снял очки, и Хэзлригг прочел в его глазах, что приобрел ценного союзника. Говорить э т о было опасно, но риск оправдал себя.

Мистер Коллет готов был бороться.

* * *

Когда за старшим инспектором закрылась дверь, мистер Коллет, подумав немного, распорядился вызвать мистера Стивенса.

Мистер Стивенс, которому до пятнадцати недоставало всего одного-двух месяцев, возглавлял команду посыльных фирмы «Коллет» и был прирожденным организатором. Он затратил немало времени на организацию чего-то вроде профсоюза среди своих сверстников-посыльных и уже осуществил две безукоризненно рассчитанные по времени забастовки, причем вторая из них потребовала личного вмешательства мистера Коллета.

Теперь же мистер Коллет обратился к нему за помощью; юный Стивенс внимательно его выслушал и обещал самое полное содействие от имени всей своей команды и от себя лично, что достаточно полно характеризует взаимоотношения сторон.

— Никакой киношной романтики, — подчеркнул мистер Коллет. — Эти люди — профессиональные жулики. Очень опасные и чрезвычайно бдительные. Они ожидают слежки. Свою задачу мы должны решать по-деловому.

Этот разговор состоялся в среду. В четверг, в четыре часа дня, инспектор Хэзлригг опять появился на Аркейнджел-стрит, с теми же мерами предосторожности. Мистер Коллет сидел за своим столом.

— У вас есть для меня информация… — Слова инспектора звучали не вопросом, а утверждением.

— Прежде чем ответить, я хотел бы услышать от вас обещание, что вы не станете действовать на основе моей информации без моего разрешения.

— Идет, — кивнул Хэзлригг. — Не обещаю отказаться от шагов, которые я уже предпринимаю. Но обещаю не использовать вашу информацию, пока вы не дадите свое «добро». Итак, что вы знаете?

— Я знаю имена большинства людей, замешанных в этом деле. Знаю, где находится мой сын и где скрываются эти люди.

Когда к Хэзлриггу вернулся дар речи, он произнес:

— Может, вы объясните…

— Я обдумал то, что вы мне сообщили о людях, с которыми мы имеем дело, — сказал мистер Коллет. — В частности, о тех, кто войдет со мной в контакт и возьмет у меня деньги. Очевидно, они не боятся физической опасности. В принципе они не боятся и ареста. Это часть их риска. Убедить их тоже никак не удастся. Если они станут следовать правилам, которые им, конечно же, объяснили во всех подробностях, они возьмут у меня деньги и вернутся к своим заказчикам, не дав нам возможности выследить их. Позиция их выглядит практически неуязвимой… Вы играете в бридж, инспектор?

— Плохо, — признался Хэзлригг, — но с большим удовольствием.

— Тогда вы знаете, что такое «венская комбинация».

— Только теоретически. Это разновидность ловушки. Начинается со сбрасывания одного из ваших выигрышных тузов, не так ли?

— Совершенно верно. Вы делаете своим противникам неожиданный подарок. И это сбивает их с толку и расстраивает их защиту. Я решил сделать то же самое: дал им на пять тысяч фунтов больше, чем они потребовали. Я встретился с ними, как было условлено, в Грин-парке, их было двое. Я просто открыл свой портфель и протянул им сверток в оберточной бумаге. Они сразу развернули его, и тут я сказал им: «Десять тысяч фунтов однофунтовыми банкнотами — надеюсь, все правильно?» Нетрудно было заметить, что это их ошарашило. Чтобы дать им время прийти в себя, я спросил: «Когда я увижу моего мальчика?» Старший из них сказал: «Скоро вы его увидите. Мы позвоним завтра». И они отбыли. Я видел, что у них сразу же начался спор.

Мистер Коллет умолк. Молчал и Хэзлригг — он напряженно переваривал услышанное.

— Я предполагал, — сказал мистер Коллет, — что у них есть точно рассчитанный план передачи пяти тысяч фунтов заказчикам. Поэтому я дал им десять тысяч. Для них это означало возможность прикарманить пять тысяч, если они не проболтаются и обставят все как надо. Но я ведь положил все банкноты в один пакет. Значит, им нужно было отделить излишек. А потом разделить его между собой. Но прежде всего им нужно было добраться до какого-то безопасного места, чтобы все обсудить, составить новый план и сделать это как можно быстрее. Скажем, отправиться домой к кому-то из них или к какому-то надежному другу — желательно с телефоном. Это было бы проще всего. Им нужно сочинить правдоподобную историю для хозяев, чтобы объяснить, почему они отказались от первоначального плана. Последнее — всего лишь мое предположение, но вполне допустимое с деловой точки зрения.

— Да, — согласился Хэзлригг, — понимаю. Но вам ведь нужно было следить за ними.

— Этим уже занимался не я, — сказал мистер Коллет, — а мальчишки. Они заполонили все улицы вокруг парка. У них что-то вроде клуба коллекционеров — если присмотреться, они околачиваются на каждой лондонской улице, коллекционируют автомобильные номера. Один из моих парней, Стивенс, руководил всей операцией. А я пошел прямиком в свой офис. Через пятнадцать минут мне позвонили и назвали адрес.

Я сообщил его одному моему приятелю — очень высокопоставленному чиновнику. Меньше чем через пять минут телефон этого дома стали прослушивать,