остальные признаки, входящие в содержание понятия юридического лица. Этот признак свидетельствует о завершении развития юридической личности общественного образования»[536].
Важным шагом на пути приспособления института юридического лица для целей создания ТНК стало признание возможности выступления в качестве учредителя другого юридического лица, а также отказ от ограничения предельных размеров участия в уставном (складочном) капитале. Но наиболее ярко процесс трансформации понятия юридического лица проявился в признании юридических лиц, состоящих из одного участника (one-man company, Einmanngesellschaft). На сегодняшний день практически во всех развитых странах законодатель или судебная практика признали правомерность существования такого рода юридических лиц[537]. «Из понятия юридического лица выхолащивается идея коллективного субъекта права, что нашло прямое выражение в узаконении one-man company… Понятие юридического лица целиком подчиняется требованиям обеспечения необходимых правовых форм для обоснования функционирования определенного комплекса капитала… Старая буржуазная концепция юридического лица как коллективного субъекта оказалась принесенной в жертву интересам капитала»[538].
Однако перечисленные выше изменения в гражданском праве государств лишь подготовили почву для возникновения ТНК. Для полного завоевания лидирующих позиций в мировой экономике необходимо было перешагнуть национальные границы. Поэтому на повестке дня встала важная проблема международного частного права— проблема признания юридического лица за пределами национального государства. Этот вопрос оказался тем более актуальным, что во второй половине XIX в. под влиянием фикционной теории юридического лица получила распространение концепция, отрицающая возможность признания юридического лица иностранным государством, если на этот счет не заключено специального международного соглашения. Наиболее активными сторонниками этой концепции были ученые Лоран (Бельгия) и Вейс (Франция). «Права людей безграничны, как и миссия их бесконечна; напротив, права юридических лиц, как и самое назначение их, ограничены тем законом, который их создал. Всякое право юридического лица есть только уступка со стороны законодателя… Создавать юридические лица властен только законодатель; но власть всякого законодателя останавливается у границы его территории; поэтому корпорации, так как они существуют только в силу его воли, не существуют там, где эта воля бессильна. Только универсальный законодатель мог бы сделать, чтобы юридическое лицо имело универсальное существование, или же нужно было бы, чтобы фикцию, созданную одним местным законодателем, признавали и все прочие; универсальная же фикция, созданная волей одного местного законодателя, есть юридическая невозможность; поэтому, когда говорят, что юридические лица одного государства само собой существуют и для других государств, то высказывают ересь. За пределами создавшего его государства юридическое лицо не существует; оно приобретает это существование только при условии признания со стороны местного законодателя; в этом его отличие от физических лиц» [539].
В XX столетии большинство государств предусмотрело в своем законодательстве автоматическое (ipso iure) признание иностранных юридических лиц. Кроме того, возможность выступления в качестве учредителя другого юридического лица и даже узаконение компаний «одного лица» открыли полный простор для использования национальных организационно-правовых форм юридических лиц, для которых проблема признания правосубъектности в границах данного государства не встает. Таким образом, были созданы все необходимые юридические условия для деятельности ТНК в международных масштабах.
Однако попробуем еще раз критически осмыслить рассматриваемый экономический феномен ТНК и ответить на вопрос, действительно ли сложившаяся ситуация с правовым регулированием функционирования ТНК отвечает имеющимся потребностям?
С.Н. Братусь, рассматривая различные виды монополистических объединений, стихийно возникающих в западной экономике, отмечает: «Правовая форма отстает от экономического содержания, и фигура акционерной компании в настоящее время далеко не отражает той степени концентрации и централизации капитала, которая имеет место в действительности и которая выливается в форму монополистических объединений (трестов, картелей, концернов и т.п.)… Законодательство капиталистических стран не создало специальной правовой формы, соответствующей тому типу экономических отношений, который именуется картелем или синдикатом. По словам немецкого коммерсиалиста Мюллер-Эрцбаха, картель и синдикат, подобно раку-отшельнику, вынуждены ютиться в чужой юридической скорлупе, несмотря на бьющий в глаза специфический характер этих объединений»[540]. М. И. Кулагин называет компании, входящие в состав ТНК, «юридическими мутантами», «обществами-фасадами»[541].
Очевидно, что институт юридического лица, вводящий в гражданский оборот новый вид субъекта права, при своем создании основывался на самостоятельности данного объединения, невозможности его сведения к простой совокупности участников и внесенного ими имущества. Последующая трансформация этого института, оставив за основу фикцию формального равенства и самостоятельной правосубъектности юридических лиц, узаконила отношения экономической зависимости между юридическими лицами. Более того, с помощью института юридического лица удалось создать такую ситуацию, когда единый в экономическом отношении массив имущества (капитала) опосредуется существованием формально независимых национальных юридических лиц, каждое из которых подчинено своей правовой системе и имеет возможность пользоваться всеми преимуществами, предоставляемыми данной правовой системой национальным субъектам права. Л.А. Лунц задает резонный вопрос: «Но не правильнее ли будет сказать, что в случае многонациональных предприятий имеет место прямое несоответствие между экономическим содержанием и юридической формой — несоответствие, которое является существом этого предприятия и служит интересам головной компании или, вернее, стоящей за ней группы капиталистов?»[542]
Такое несоответствие единства экономического содержания и юридической формы формально самостоятельных разнонациональных юридических лиц значительно осложняет правовое регулирование деятельности ТНК. Но потребность в специальном правовом регулировании и неприспособленность традиционного законодательства о компаниях для решения актуальных вопросов функционирования групп компаний является на сегодня общепризнанной[543]. Вопросы, касающиеся деятельности ТНК, находятся сегодня в самом центре внимания. Например, в докладе группы экспертов ООН отмечается: «Страны происхождения ТНК встревожены негативным влиянием вывоза ими капиталов на местную занятость и платежный баланс, а также их способностью искажать нормальный процесс конкуренции. Принимающие страны испытывают тревогу по поводу сосредоточения в руках ТНК собственности и контроля над ключевыми отраслями их экономики, вмешательства во внутренние дела, разорительного вывоза прибылей… Наконец, сами ТНК озабочены возможностью национализации их активов без соответствующей компенсации и ограничительной и нестабильной политикой правительств по отношению к ним»[544]. В таких условиях «любой допуск иностранного капитала в страну — это всегда уравнение со многими неизвестными, имеющее свои как позитивные, так и негативные составляющие, которые к тому же могут качественно меняться во времени»[545].
Таким образом, говоря о содержательной стороне феномена ТНК, необходимо указать на наиболее существенный признак — наличие единого центра принятия решений (единого управления делами) сразу для нескольких образований, которые обладают самостоятельной правосубъектностью в соответствии с законодательством того или иного государства. Юридическими предпосылками для возникновения рассматриваемого феномена ТНК стали: закрепление принципа ограничения предпринимательского риска участников юридического лица размерами имущества, вносимого в уставный (складочный) капитал; признание возможности выступления в качестве учредителя другого юридического лица; отказ от ограничения предельных размеров участия в уставном (складочном) капитале; признание юридических лиц, состоящих из одного участника (one-man company); автоматическое признание правосубъектности иностранных юридических лиц в зарубежных государствах.
Для регулирования отношений с участием ТНК был использован институт юридического лица, который вследствие этого претерпел серьезные сущностные изменения. Однако использование
