восвояси.
Прежде чем он успел подняться, Маша очутилась на ногах и вцепилась ему в руку.
— Зачем так спешить? — промурлыкала она. — Разве я не получу ничего в обмен за свои сведения?
— Возможно, — крякнул Ааз, пытаясь освободить свою руку.
— Вам известно, что Квингли вызвал на помощь демона? — спросила Маша придвигаясь к нему поближе.
— Он… чего? — подал голос я.
Маша выпустила руку Ааза и резко выпрямилась.
— Вы правы, — кивнул Ааз, отодвигаясь за пределы досягаемости. — Судя по всему услышанному нами, он держит демона в качестве пленника у себя в мастерской. Я думаю, что Квингли планирует использовать его в предстоящей войне.
— Демона? Да? — растерянно пробормотала Маша. — Ну и ну. Это же надо! Не думала, что у Квингли хватит на это пороху. А вы ничего не слышали о способностях этого демона?
— Ничего конкретного, — признался Ааз. — Но я думаю, он не представляет большой угрозы.
— Это верно, — кивнула Маша. — скорее всего, я смогу справиться и с ним и с Квингли.
Я узнал эту интонацию. Точно такая же появляется у меня, когда я стараюсь убедить себя, что смогу осуществить очередной замысел Ааза.
— Слушай, Маша! — воскликнул мой наставник, словно эта мысль осенила его только теперь. — Хотя мы и в отпуске, но, я думаю, мы сумеем тебе помочь.
— Правда? — обрадовалась она.
— Это в наших интересах, если мы собираемся ставить на войну, — улыбнулся Ааз. — Иначе бы не впутывались. Мне кажется, мы сможем освободить демона или нейтрализовать его, чтобы он ничем не смог помочь Квингли.
— Вы сделаете это для меня? — не поверила Маша.
— Разумеется, — подтвердил Ааз. — Только не обижайся ни на что сделанное нами. Что бы мы не предприняли, постарайся не противодействовать нашим шагам. Я ничего не гарантирую, но надеюсь, мы сможем провернуть такое дело. Если нам это удастся, не забудь, что ты задолжала нам услугу.
Всякий знавший Ааза сразу заподозрил бы неладное, если бы он предложил сделать что-нибудь безвоздмездно. К счастью, Маша не знала Ааза и заботливо и благодарно помахала нам рукой на прощание.
— Ну, малыш, — усмехнулся Ааз, хлопая меня по плечу. — Неплохая работа, не так ли? За один сеанс мы не только разведали противника, но и нейтрализовали его. Что бы мы теперь не предприняли, большая злая Маша не выступит против нас из страха расстроить наши планы против Квингли.
Так как прежде, чем мы снова вышли на улицу, я восстановил наши личины, похлопывание Ааза пришлось не совсем по спине, а удар оказался большей силы, чем, возможно, он рассчитывал. В общем и целом это никак не улучшило моего и без того угнетенного настроения.
— Разумеется, Ааз, — пробурчал я. — За исключением одной маленькой детали.
— Какой такой детали?
— Мы не можем похитить Танду у Квингли, так как он из-за этого потеряет работу, а мы обещали не подвергать опасности его положение. Помнишь?
— Ах, Скив, Скив, — покачал головой мой наставник. — Это не я проглядел, это ты не обдумал все как следует.
— Ладно, — резко сказал я. — Допустим, я тугодум. Так объясни мне все более доступно.
— Ну, во-первых, как я только что упомянул, нам какое-то время придется заботиться о Маше.
— Но… — начал было я, но он перебил меня.
— Во-вторых, я сказал: «Освободим или нейтрализуем». Так вот мы уже знаем, что Квингли не собирается использовать Танду в войне. Маша должна будет оказать нам услугу, сделаем мы что-нибудь или нет.
— Но мы прежде всего должны выручить Танду, — возразил я. — А для этого нам необходимо похитить Приз.
— Правильно. — Ааз погладил меня по голове. — Рад, что наконец-то ты все уловил.
— Что? — умно отозвался я.
— Ты все же не уловил, — вздохнул мой наставник. — Слушай, малыш, наша миссия по-прежнему остается в силе. Мы должны похитить Приз еще до начала военных действий.
— Но я не могу обойти Машины капканы.
— Конечно, не можешь, — согласился Ааз. — Вот потому-то нам и предстоит украсть его на параде.
— На параде? — удивился я. — Средь бела дня, на глазах всего города и половины армии?!
— Разумеется, — пожал плечами Ааз. — Это идеальная ситуация.
Мне пришло в голову, что либо мое представление об идеальной ситуации в корне неверно, либо мой наставник сошел с ума.
ГЛАВА 14
«Любой маг вам скажет, что утверждение мифа и есть секрет успешной кражи.»
— Разве ты не помнишь, малыш? Эта ситуация идеальная, потому что все уверены, будто Приз украсть нельзя.
Точно такой же ответ давал мне Ааз всякий раз, когда я его спрашивал о том, что он подразумевает под «идеальной ситуацией». И поэтому я привел свои обычные в таких ситуациях возражения:
— Правильно, потому что его невозможно украсть. На этот самый Приз, который мы намерены похитить, будет глазеть половина населения Вейгаса. Кто-нибудь да обязательно заметит.
— Если ты четко выполнишь все мои инструкции, то они ничего не заметят, — парировал мой наставник. — положись на меня.
Я не мог успокоиться. Дело, прошу заметить, не в том, что я не полагался на Ааза. Его способность втравливать меня в неприятности превосходит только умение вытаскивать меня из них. Просто у меня возникло предчувствие, что на этот раз его способности подвергнутся серьезному испытанию. Я собирался высказать свои сомнения Аазу, когда окружавшая нас толпа подняла рев, положив конец нашим пререканиям. В поле зрения появился Приз.
Свой наблюдательный пункт мы выбирали очень тщательно. Здесь процессия ближе всего подходила к северной стороне Вейгаса, и, следовательно, здесь Приз оказывался ближе всего к воротам, выходившим на дорогу к Та-Хо.
В соответствии с планом Ааза мы потрясали кулаками и подпрыгивали на месте, когда мимо нас в сопровождении военного эскорта проносили Приз. Кричать, однако, не имело смысла: толпа ревела так громко, что два голоса звучали совершенно незаметно, а нам следовало беречь силы для непосредственно кражи.
Протолкаться в задние ряды толпы не составило большого труда. Простое прекращение борьбы, когда все прочие, отпихивая друг друга локтями, рвались вперед, вскоре переместило нас на намеченную позицию.
— Пока все идет отлично, — пробормотал Ааз, рассматривая затылки и удостоверяясь, что за нами никто не наблюдает.
— Может, нам следует завязать, пока мы еще не ввязались? — с надеждой предложил я.
— Заткнись и принимайся за дело. — Тон Ааза не оставлял места для возражений.
Вздохнув, я закрыл глаза и принялся вносить изменения в наши личины.
