Гресси, приподнявшись на кровати, вновь спросила:
— Что-то случилось, Лия?
И на этот раз она не смогла не ответить.
— Да, — призналась девушка тихо, — нам надо покинуть Рэну, Гресс. Так надо.
Идя по тонкой, едва намеченной среди скал тропинке Лия обернулась, что б бросить последний взгляд на долину, расстилавшуюся внизу. Там, внизу, бесконечным, зеленым ковром, расстилалось море трав. Там, едва видимый в сумерках, пришедших следом закату, белел, похожий на сказочный дворец, особняк, увенчанный прозрачным куполом.
Она была уверена, что Да-Деган так и стоит у окна, словно провожая их в дорогу. Вспомнив его слова, она тихонечко вздохнула.
— Я не пойду провожать вас, — проговорил он, кивком головы показав на худого, юного мальчишку, с огромными глазами эльфа, что был робок, застенчив, и держался в тени, — вас проводит Якатэ, он знает эти места, он родился на Форэтмэ и потому найдет дорогу. К тому же, я знаю, у него есть желание забыть об этой Рэне, как о страшном сне. Вы возьмете его с собой, это — моя единственная просьба. И еще. Постарайтесь быть как можно осторожнее. Флот Иллнуанари рыщет по всей Лиге, не исключено, что пилотаж небезопасен даже вблизи Софро. Впрочем, корабль, который вы получаете, не совсем обычен. Это корабль Эрмэ. Скорее у вас есть шанс вступить в конфликт с кораблями Лиги, чем с пилотами Иллнуанари. Но, будем надеяться на лучшее. Лигийские пилоты сначала пытаются разобраться, и только потом начинают стрелять. А я, лично я, желаю вам удачи.
Лия вспомнила, как недовольно поморщился Шабар на его слова, как улыбнулся Рокшар. Их было пятеро, только пятеро. Отчего-то остальные отказались покинуть Рэну. Отчего-то на все осторожные вопросы Гресси и Шабара они отвечали лишь пожатием плеч. А Рейнар, посмотрел так, словно раскусил всю затею. Усмехнулся и не пожелал с ней говорить. Это было обидно, но она сумела заставить себя забыть об этой обиде. Слишком долго они были друзьями, что б эта обида могла что-то изменить.
Шагая в молчании, быстро перебирая ногами по каменистому грунту, она пыталась навек запечатлеть в памяти и белоснежную, все еще окрашенную лучами заходящего солнца снеговую шапку Форэтмэ, и долину с травами, клонившимися на ветру. И золото и пурпур облаков, и темную, густеющую синь неба. Лицо Донтара, с которым попрощалась вчера, грусть в его глазах и надежду на ее возвращение. Его странную улыбку, за которой он словно бы прятал слезы, что не в силах был удержать.
Этот воин любил ее. Этого воина, с улыбкой мальчишки, и в этом она не могла себе не признаться вчера, стоя под струями серого дождя, любила она. Любила так, словно у них было одно сердце и одна душа на двоих.
Хотелось остановиться, но сзади, отстав лишь на пару шагов, шел Шабар, а она побаивалась его острого глаза, подмечавшего многое, если не все. Не хотелось, что б он заметил, что в ее глазах стоят слезы.
« Этот мир может превратиться в пыль, — вспомнила она осторожное замечание учителя, — если только Император заметит, что за игру я здесь веду».
« Этот мир может превратиться в пыль», — повторила она про себя, чувствуя, как от нереальной красоты перехватывает дыхание. Форэтмэ, этот пик, этот остров всегда будили какое-то особенное чувство в душе. Она вспомнила перепачканные соком свежих ягод руки, их детскую дружбу, особенное, маленькое братство. Иланта. Рэя.
Она вспомнила отца. Невысокий человек, вызывал двоякие чувства. Было жаль уходить, уводя с собой тех, кого он любил. Иридэ. Гресси. Было чувство вины, с которым приходилось бороться, уговаривая себя избыть искушение вернуться назад. Была любовь. Было ощущение необходимости. Странное чувство, которое появилось в момент прощания.
Глядя в серые, похожие на два острия кинжала, глаза Да-Дегана, она вдруг прочла в них то, что властно отозвалось в ее душе, как понимание, сопонимание, сочувствие, разгадка. Необходимость. То, что заставляло его перечеркнуть минувшее, отказаться от прошлого, стать столь не похожим на себя самого, минувшего. В серых глазах жила боль, так похожая на жестокость.
Она, тихонечко вздохнув, прибавила хода, обогнав Гресс, и поравнявшись, почти поравнявшись с Рокшаром. Отчего-то она никак не могла назвать его старым, знакомым, мягким именем: «Иридэ», он словно вырос из него.
Он был отнюдь не тот рыжеволосый, солнечный мальчик, которого она помнила, который воскресал, стоило кому-то назвать это имя. И все ж, это был он, ее брат, тот, кто понимал ее, вырастя из детских забав, став настоящим надежным другом.
Впереди, обогнав их всех лишь на несколько шагов, шуршал сандалиями по камням мальчишка. Шел, ориентируясь по одному ему известным заметкам.
Корабль, серый, замаскировавшийся под цвет камней, путники увидели случайно, едва не пройдя мимо. Он лежал на грунте, небольшой, похожий на валун, но не на корабль.
Рокшар подошел близко, с осторожностью погладил холодный, словно и не нагревшийся за весь день, лежа на солнцепеке, бок. Открылся люк, словно приглашая войти в темный зев. Там, в его темном нутре, сразу за шлюзом, находилась рубка, призывно помигивали навигационные приборы.
Войдя, Гресс тихонечко осмотрелась. Шабар нервно закурил, а Рокше, присев к пульту, посмотрел на экран, немного подумал и дал команду на старт.
Корабль плавно оторвался от земли, словно над ним не властна была сила тяготения, и быстро пошел набирать высоту, уходя все дальше и дальше.
Рэна, казавшаяся сначала огромной чашей, становилась все меньше, превращаясь в шар — голубой и белый. Отдаляясь, становилась все меньше и меньше, стирались детали. Она не видела ни островов, потом потерялись очертания материка, потом, потом осталась только сияющая точка, едва выделявшаяся на фоне остальных.
Корабль, разгоняясь, уходил на периферию системы. На экранах высвечивались запросы диспетчерских служб, которые они проигнорировали.
Лия положила ладонь на плечо Рокше. Он, усмехнувшись, отер капельки пота со лба. Посмотрел на нее, оторвав взгляд от дисплея. Гресси Кохилла заняла место второго пилота.
— Жаль, — проговорила Лия, — столько времени уходит на разгоны. На уход из системы, на подход к системе и порту.
Рокшар тихонечко рассмеялся, послав улыбку Гресси, вновь повернулся к пульту, отдавая команду на вход в прыжок по заданным координатам. Гресс посмотрела на него зло, словно он творил святотатство.
— След возмущений не заденет Рэну, — проговорил юноша. — Я давно научился рассчитывать последствия прыжка. Это просто. Гораздо проще, чем кажется...
Вспыхнул свет, ударив по глазам, свет ничего общего не имевший с лампами на потолке, свет на который тело отозвалось пением каждой клеточки тела. А потом свет погас....
Когда же темнота рассеялась, как туман, порвавшийся в клочья, перед ними, на экране дисплеев вспыхнул свет миллионов звезд, миллиардов капель света. Небо Софро, необыкновенное, украшенное спиральной брошью великолепной Галактики.
Гресс быстро шла по аллеям, рядом, сопровождая ее по сторонам, следовали несколько парней из служб безопасности. Она смотрела на их юные лица, чувствуя негодование в душе. Ее не приходилось подгонять, ноги несли сами. Так хотелось поскорее увидеть Элейджа, поговорить с сенатором, рассказать, все, что видели ее глаза, рассказать о сказочном мире Аюми, о возвращении, о том, что видела на Рэне.
Новости переполняли ее. И тем обиднее были задержки и помехи.
Она вспомнила, как корабли Лиги взяли в кольцо сопровождения их корабль на подходах к порту. Так, что бесполезно было пытаться сбежать. Впрочем, Рокше, наверняка, мог бы нырнуть в прыжок, оставив преследователей ни с чем, но не было этой цели — бежать. Их целью была Софро, сказочный мир, что, она уже верила в то, верила, увидев раз мир Аюми, что, если верить Легендам, был оставлен мирам Лиги в дар,
