— все лучше, чем выслеживать Джона и его новую пассию.
— Сукин сын, — пробурчала я, вспомнив кассиршу из закусочной. — Все вы одним миром мазаны.
Кто-то захихикал. Мне показалось, что звук донесся с другой стороны мусорного контейнера.
— Даже не знаю, что и сказать, — произнес женский голос.
Это была Руби. Я хотела дать о себе знать, но передумала и промолчала. Если она хочет испортить себе вечер, путаясь с Роем Деллом, то кто я такая, чтобы ей мешать? Мисс Даймонд скоро на собственном опыте убедится, что все мужчины одинаковы. Или ей известно нечто такое, чего не знаю я? Как-то не верится.
Я собралась уйти, но Руби снова заговорила:
— Честное слово, я не могу.
В ее голосе послышались новые нотки, появилась какая-то нервозность. “Ну нет, — подумала я. — Если этот деревенский недоумок решил, что может приставать к Руби, то его ждет сюрприз”.
Я развернулась и пошла обратно, но девчонка снова захихикала. Я остановилась в нерешительности. Мужской голос что-то пробубнил, но слов я не разобрала — снова загремел громкоговоритель. Я повернула обратно. Комментатор замолчал.
— Вот, смотри, — сказал мужчина.
Руби снова хихикнула, а потом раздался жуткий, отвратительный звук, я узнала его безошибочно — это был треск ломающихся костей. Я бросилась бегом, огибая мусорный контейнер, но, завернув, наткнулась на что-то или кого-то, ударившись с такой силой, что искры из глаз посыпались. Последним, что я запомнила перед тем, как провалиться в темноту, было беззвучное “Нет! ”, прозвучавшее в моем мозгу.
Глава 4
Я услышала чьи-то быстрые шаги, скрип гравия, потом такой звук, будто кто-то переступал с ноги на ногу, и натужное кряхтенье. Я зашевелилась, но тут же сообразила, что надо двигаться с осторожностью, мне могла угрожать опасность. В крови забурлил адреналин, сердце пустилось вскачь. Внезапно я поняла, что не одна. Какой-то мужчина, стоявший на коленях, повернулся в мою сторону, и я узнала его даже в темноте.
Джон поднялся с колен и подошел ко мне.
— Не двигайся, полежи минутку спокойно, я посмотрю, не ранена ли ты.
Я широко раскрыла глаза, вглядываясь в темноту, и попыталась сесть. Что-то кольнуло меня в уголок левого глаза, я подняла руку, чтобы стряхнуть эту штуку с лица.
— Черт побери, я же сказал, не двигайся! — прошипел Джон. — У тебя лицо поцарапано, ты ударилась о мусоросборник, дай мне взглянуть.
Я раздраженно оттолкнула его руку, села. На меня разом нахлынули звуки и образьт. Джон целует брюнетку… Руби смеется… Потом я вспомнила хруст костей. Я толкнула Нейлора так сильно, что тот покачнулся, и встала. На земле лежала какая-то бесформенная груда, Джон нарочно встал так, чтобы загородить ее от меня.
— Руби!
Я закричала и, пошатываясь, бросилась к подруге, но, еще не приблизившись, уже знала, что она мертва. Джон схватил меня за руку.
— Кьяра, не надо. Остановись и послушай меня.
Я набросилась на него с кулаками, но он схватил меня за обе руки и заставил посмотреть ему в глаза.
— Кьяра, как это произошло? — спросил он.
Я молча уставилась на него, вспоминая, как бежала к контейнеру, с кем-то столкнулась… а потом увидела Джона, склонившегося над телом Руби. Она говорила с каким-то мужчиной. Может, с Джоном? Мне казалось, что я хорошо его знаю, но ведь это было до того, как он на моих глазах целовался с другой женщиной. Теперь я уже сомневалась в нем.
Я завизжала — надеюсь, достаточно громко для того, чтобы кто-нибудь услышал и поспешил на помощь. Выражение лица Джона изменилось, теперь вместо участия на нем читалась тревога и, если не ошибаюсь, раздражение.
— Черт, зря ты это сделала! Сейчас сюда сбежится весь трек.
Интересно, а что, по его мнению, должно было произойти? Руби была мертва, и я не могла с уверенностью сказать, что ее убил не он. У меня в мозгу словно произошло короткое замыкание, я ничего не соображала. Джон посмотрел на меня и тихо сказал:
— Извини, Кьяра, но теперь я ничем не смогу тебе помочь. Я с изумлением увидела, как Джон Нейлор повернулся, побежал и скрылся в темноте, оставив меня одну рядом с безжизненным телом Руби. Послышались шаги, в нашу сторону бежали несколько человек.
— Я слышал, как какая-то женщина визжала, — сказал один из них. — По-моему, она должна быть где-то здесь.
— Помогите! — закричала я. — Полиция!
Глава 5
Полицейское управление Панама-Сити расположено на той же улице, что и санитарное управление. Думаю, это логично — и то и другое имеет дело с отбросами города. Полицейское управление — первое здание, перед которым вы окажетесь, хотя, если вы не ищете его специально, можете и не обратить на него внимания. Это приземистое одноэтажное строение точно такого же цвета, что песок на дороге перед ним.
В ту ночь мне выпала сомнительная честь войти сюда через черный ход, предназначенный для полицейских и горожан, которых по какой-либо причине доставляют в управление. Сопровождавшие вели меня через лабиринт коридоров и проходных кабинетов, которые разделяли явно перенаселенное управление на отдельные ячейки. Мы прошли по длинному коридору и оказались к комнатке немногим больше моей крошечной гардеробной. В это время я должна была уже быть дома, но, похоже, предстояло задержаться.
На месте преступления мне ясно дали понять, что я веду себя враждебно и не желаю сотрудничать с полицией, — не знаю, с чего они это взяли. Но чем бы я ни рассердила полицейских на треке — словами или какими-то действиями, — это обеспечило мне бесплатную доставку в город в заднем отсеке полицейского седана, который был отделен от водителя глухой пластиковой перегородкой без ручек.
Было почти два часа ночи, я устала — не просто устала, а была совершенно измотана, — однако чувствовала, что в душе бурлят эмоции, словно бомба с часовым механизмом, готовая в любой момент взорваться. Я только надеялась, что успею добраться до дома раньше, чем полностью потеряю контроль над собой.
Рано или поздно Винсент Гамбуццо должен был прислать адвоката фирмы, Эрни Шварца, чтобы тот похлопотал о моем освобождении. Арест танцовщицы считался чем-то вроде несчастного случая на производстве, и услуги адвоката были лишь частью социального пакета, которые Винсент предоставлял всем своим служащим. Хотя я подозреваю — Винсента раздражало, что нельзя просто откупиться. Ему, возможно, и удалось бы это сделать, имей он нужные связи, но коль скоро связей не было, приходилось действовать по закону. Бедный Винсент, как же ему хотелось, чтобы его считали крутым парнем, с которым опасно связываться, а не тем, кем он был на самом деле — сыном третьесортного торговца подержанными машинами.
Дверь распахнулась, и в кабинет вошел высокий, худощавый, довольно привлекательный мужчина с
