Как же было чудесно лежать в корыте. Ей так хотелось подремать в теплой душистой воде, но она опасалась, что женщины скоро вернутся. Имоджин взяла тряпку и горшочек с моющим раствором и начала мытье. Она старалась отмыть свое запаршивевшее тело и ужасалась обилию грязи.
Когда она стала оттирать ноги, и застонала от жуткой боли и прекратила это занятие. Имоджин увидела, что ноги ее в плачевном состоянии и сильно распухли. На ступнях были натерты огромные мозоли, а из ссадин сочилась кровь. Как она могла вообще передвигаться на таких ногах? Сейчас Имоджин не была уверена, что сможет ходить, но попыталась себя убедить, что после мытья ей станет легче. Она еще раз потерла тело, а потом попыталась хоть как-то отмыть волосы. Девушка несколько раз промывала свои длинные волосы, а потом ополаскивала их чистой водой. Волосы у нее были волнистые и густые и почти достигали колен. Будет ли когда-нибудь снова ее верная Жанин расчесывать ей волосы и заплетать их в толстые косы? Мысль об этом была невыносимой, и Имоджин перестала думать о служанке.
Она наконец вымылась и попыталась встать, но тут же снова села. У нее на глазах от боли выступили слезы. Боже, Милостивый Боже, что же мне делать?
Она с трудом вылезла из ванны, приподнявшись на руках, и тут же приземлилась прямо на попку. Потом обнаружила, что может с трудом стоять на ногах, и постаралась насухо вытереть тело. Затем Имоджин доковыляла до своего орудия пытки — «живота» и крепко-накрепко привязала его к себе, надев сверху чистую холщовую рубашку.
Как же она может себя чувствовать в безопасности, если даже не в состоянии ходить? Она была совсем беспомощной, словно ребенок. Имоджин посмотрела на низкую кровать. Может, к утру она сможет подняться на ноги?
Чего она так боится, если находится в замке союзника? Если не обращать внимания на его суровость, лорд Клив ведет себя как идеальный рыцарь. Он их выслушал и пожелал помочь двум бедным крестьянам. Такое следовало бы ожидать только от очень доброго , лорда. Он предоставил ей комнату, чистую одежду и собирается вернуть замок. Имоджин вдруг подумала: почему же его не было видно среди ее поклонников?
Конечно, у него было много важных дел после приезда в замок Клив. Ему нужно было принять под свою руку владения и помочь королю отразить нападение врагов. Земли Каррисфорда и Клива располагались по соседству, поэтому ему стоило бы постараться…
Лорд Роджер из Клива отказывался признать свое отцовство и законность брака с матерью Ублюдка. То, что Ублюдок взял себе имя Фицроджер, бросало тень на человека, которого он пытался назвать своим отцом. Только после коронации его друга и покровителя Генриха I лорд Фицроджер был утвержден в своих законных правах. Ему не удалось избавиться от прозвища Ублюдок. Видимо, люди всегда будут называть его так.
Имоджин показалось, что она разобралась в положении вещей. Он, наверно, решил, что у него нет ни единого шанса, чтобы получить руку леди Имоджин. Но может, он обращался к отцу, и тот отказал Фицроджеру?
Женщины заглянули в комнату. Имоджин разрешила им войти и улыбнулась. Одна из них стала расчесывать ее влажные волосы.
— Леди, какие они длинные. Клянусь Всевышним, когда они высохнут, то станут отливать золотом. Какая красота…
Одна из них взвизгнула от ужаса и показала на кровавое пятно на простыне.
— Леди! О, ваши бедные ноги!
Имоджин не успела ее остановить, как та помчалась за помощью. Вскоре появился хозяин замка и монах.
— Леди Имоджин, это брат Патрик, — сказал Фицроджер. — Хотя он больше привык иметь дело с резаными и колотыми ранами или с потертостями от седла, он поможет исцелить ваши ноги.
Имоджин хотела протестовать, но потом решила, что если она станет упорствовать, то хозяин насильно заставит ее подвергнуться осмотру.
Фицроджер стоял у стены, скрестив руки на груди, и наблюдал, как монах осматривал ссадины. Сначала тот озабоченно покачал головой, потом стал промывать раны, накладывать мазь и бинтовать ей ноги. Было очень больно.
Во время осмотра Имоджин видела перед собой равнодушное лицо Фицроджера, и это помогло ей молча терпеть боль. Ей было легче заложить душу дьяволу, чем начать плакать под взглядом этих холодных зеленых глаз.
— Брат Патрик, насколько плохо обстоят дела? — спросил Фицроджер — Милорд, все не так уж и плохо. Если раны не воспалятся, то все будет нормально.
У Имоджин перехватило дыхание от этих слов. Она вспомнила, как тяжко умирал отец от воспалившейся раны, и у нее все похолодело внутри.
— Все быстро заживет, если вы не станете совершать никаких глупостей, — сказал ей лорд Клив. — Поверьте мне, я достаточно повидал на своем веку всяких ран и увечий.
Несмотря на резкий тон, казалось, что он сочувствует Имоджин и пытается как-то ее успокоить.
Фицроджер подошел ближе к кровати.
— Кто бы вы ни были, вы стали лучше выглядеть после ванны, — спокойно заметил лорд Фицроджер. — Теперь вы соответствуете описаниям наследницы Каррисфорда.
— В этом нет ничего удивительного.
— Плотного сложения, с рыжеватыми волосами, — сказал он, и в его глазах заплясали озорные огоньки.
— Ведь они совсем не рыжие! — возмутилась Имоджин.
Фицроджер взял в руки прядку и отпустил ее, прежде чем девушка успела шлепнуть его по руке.
— Если нет, тогда вы не наследница Каррисфорда. Интересно, какое наказание полагается по закону за то, что вы выдаете себя за высокородную леди?
Несмотря на то что Имоджин не была виновата в подобном преступлении, она испугалась.
— Вы не имеете права наказывать меня!
— Не забывайте, ведь вы находитесь под моим покровительством, — парировал Фицроджер.
Имоджин возмущенно сверкнула глазами.
— Я пришла к вам как равная к равному, чтобы вы помогли мне в борьбе с моими врагами. Мой отец всегда был союзником Клива.
Монах закончил работу.
— Леди Имоджин, вам лучше не вставать на ноги в течение хотя бы двух дней. Если боль усилится или ноги начнут опухать, пожалуйста, пошлите за мной.
— Два дня? Я не могу валяться в постели целых два дня! — начала было протестовать Имоджин.
Если хотите, чтобы у вас зажили ноги, вам придется это сделать, — сказал монах. — И вам не следует надевать никакую обувь.
Как могли ноги подвести ее в такой важный момент? Она оказалась одна-одинешенька во власти Ублюдка Фицроджера и не могла никуда отправиться, потому что иначе ей могло грозить заражение крови.
Лорд Клив отошел от Имоджин и сел на лавку возле узкого окна. Лучи солнца окрасили его темные волосы и куртку в красноватый цвет, напомнив Имоджин о дьяволе.
Фицроджер задумчиво посмотрел на нее.
— Говорят, что в Каррисфорде есть подземные ходы. Вы что-нибудь о них знаете?
У Имоджин сильнее забилось сердце. Она такого не ожидала. О существовании потайных ходов знал только узкий круг лиц. Откуда-то он узнал об этом, подумала она, но промолчала.
Лицо Фицроджера приняло весьма суровое выражение.
— Если Ворбрик до сих пор в замке, вы хотите, чтобы я его оттуда вышвырнул, или нет?
— Да.
— Тогда расскажите мне все, что я должен знать о вашем замке.
