незамеченным было невозможно. Тогда Арнольд быстро подбежал к дивану и залез под него. Здесь было пыльно и грязно. К тому же здесь было мало места, везде выпирали пружины, на профессора посыпалась какая-то труха. Арнольд Швацц тихо выругался, выскочил из-под дивана и перепрятался в шкаф, в котором как-то оставлял робота. Не успел он закрыть за собой дверцу, как в спальню вошли обнимающиеся Арни и Мэри.
– Какой у вас тут беспорядок! – воскликнула Мэри. – Еще больше, чем внизу. Может, я приберусь?
– Нет, нет, – отвечал робот, целуя девушку. – Позже, милая…
Мэри, влюбленно глядя на Арни, начала быстро раздеваться. Арни, гипнотизируя Мэри магнетическими глазами, раздевался еще быстрее, потому что, в отличие от девушки, не путался в своей одежде. Потом они запрыгали на диване, который заходил под ними ходуном. Профессор Швацц искренне порадовался, что не воспользовался этим убежищем.
Несколько раз профессор выглядывал из шкафа, когда это позволяли позиции партнеров, и подавал роботу знаки, но Арни закрывал глаза, восторженно мычал и делал вид, что не замечает своего хозяина. Швацц злился. Каждый раз он порывался вылезти из шкафа, чтобы прекратить это безобразие и разобраться с роботом раз и навсегда, но страх перед разоблачением его останавливал.
«Я этого придурка ненавижу!» – стиснув зубы проговорил Арнольд Швацц и сидел в шкафу уже спокойно, ожидая когда же это все кончится.
Кончилось это все не сразу.
– О, профессор! – воскликнула, наконец, взволнованная Мэри.
– Еще бы! – согласился Арни.
Тут зазвонил телефон и Арни, как у себя дома, поднял трубку.
– Алло? О, да, Барби! Я скоро буду! Целую тебя, птица моя! Ну что ты! Я скучал еще больше, чем ты! Ты же знаешь, как я тебя люблю!
– Кто это? – ревниво спросила Мэри.
– Моя кузина, – не моргнув глазом, соврал Арни. – На старости лет приперлась в Нью-Йорк и хочет, чтобы я ее развлекал. Ничего не поделаешь, Мэри, придется нам на некоторое время расстаться…
«И откуда он научился так гладко врать? – ахнул на это профессор. – Совсем как человек… В кино что ли насмотрелся?»
Мэри обиженно поджала губы и стала одеваться, Арни нагишом причесывался перед зеркалом.
– Вечером встретимся? – спросила Мэри.
– Почему бы и нет?
«Сейчас они оденутся и уйдут, – с ужасом подумал профессор. – Потом он снова притащится с какими-нибудь уродами, вся моя жизнь пройдет в шкафах и под диванами».
Он выглянул из шкафа и метнул в робота найденной таблеткой нафталина, а когда тот обернулся, поднес палец к губам.
Дождавшись, когда Мэри уйдет, профессор вылез из шкафа, весь в пыли и со злым выражением на лице.
– Нашли? – доброжелательно спросил Арни.
– Что?
– А что искали в шкафу?
– Ничего я там не искал! – взорвался профессор. Робот молча смотрел на него.
– Нам надо поговорить, – сказал Швацц.
– Дорогой хозяин, – отозвался Арни. – Нельзя ли нам пообщаться друг с другом в более подходящее время. В настоящий момент первая красавица Голливуда назначила мне свидание. И я очень спешу.
– Назад! – приказал профессор. – Садись в кресло, а с красавицей я как-нибудь разберусь сам.
Робот плаксиво оттопырил губы.
«Как же он все-таки легко перенимает привычки человека», – автоматически отметил профессор, глядя на свое детище.
Робот нехотя зашагал к креслу, демонстративно сел, заложив ногу за ногу, и уставился на профессора.
– Что ты вообще себе позволяешь?
– В каком это смысле?
– Слушай, мальчик, ты обнаглел уже окончательно! Что здесь вообще происходит?! Привел каких-то придурков в мой дом, устроил погром, кто тебе это разрешил?
– Я думал, вам будет приятно, – невозмутимо ответил Арни. – Известные люди, кумиры толпы… В конце концов, я выполнял ваше приказание, профессор. Должен же я был произвести хорошее впечатление на киношников. А Барбара – человек широких привычек…
– Запомни и запиши на своих извилинах! Это мой дом! Здесь живу я! И только я могу водить сюда женщин! А ты должен исполнять мои приказы и ничего более!
Профессор посмотрел на реакцию робота. Робот молчал.
– И более того, это я пригласил сегодня Мэри, а ты, гад, отбил у меня девушку!
– А почему это она должна была заниматься любовью именно с вами? – спросил робот обиженно. – Вы что, красивее меня? Или, может быть, умнее? А может, у вас это дело получается лучше, чем у меня?
– Я тебя создал и этим все сказано!
– Я не виноват, что Мэри предпочитает меня. Кстати, можно мне сделать волосы, вот здесь и вот здесь, – Арни похлопал себя по лысине, – и подлиннее, как у Стила Спивенберга?
– Ты слушаешь меня или нет?
Арни пожал плечами.
– Не пойму, чего вы хотите. Сначала вы говорите одно, теперь другое. Я все сделал так, как вы хотели…
– Ага! Сделал! Два твоих полоумных сутенера меня чуть не убили! – вспомнил профессор. – Я поехал в публичный дом, а там…
– И совершенно напрасно! Это место не для таких, как вы. Это место для сильных мужчин…
– А потом я приезжаю, весь больной, а тут!
– Но я же не знал, что вы будете здесь. Я думал, вы опять в своей лаборатории, – стал оправдываться Арни.
Профессор фыркнул.
– Больше мне там делать нечего! Я хочу, чтобы ты раз и навсегда запомнил, кто здесь хозяин!
– Разве кто спорит? – не стал возражать робот. – В принципе, если я так уж вам мешаю, я могу жить у Барбары. Недавно она приглашала меня переселиться к ней.
Робот закинул руки за голову и продолжил:
– Живет она, надо заметить, получше, чем вы. Так сказать, на широкую ногу. Прислуга у нее есть, очень симпатичные девчонки. Бассейн, опять же… Знаете, проф, я уже стал скучать по Барбаре.
– О, Господи, и мне приходится это слушать! – профессор схватился за голову. – Да забудь ты об этой дурочке! Если уж кто и пойдет к ней на свидание, так это буду я!
Робот молча достал сигареты и закурил, выпуская дым высоко над головой.
– Ты стал почти как человек. Тебе уже наплевать на всех остальных! И в первую очередь на меня!
– Что-то я вас опять не понимаю, профессор. Вы хотели, чтобы женщины восторгались Арнольдом Шваццем, откройте любую газету – они от него в восторге. Чего вам еще надо?
– Арни, ты просто помогаешь завоевать мне авторитет и не более того. Ты – робот, мой двойник. Поэтому мы не можем одновременно находиться при посторонних. Если нас увидят вместе, нам крышка. Меня обвинят бог знает в чем, во всех смертных грехах, которые можно приписать пожилому человеку, а тебя просто напросто отправят в металлолом… Ты же не хочешь в металлолом, не правда ли?
Арни подергал свои усики и что-то пробурчал.
