Глеб всматривался в эту бездонную синеву и ему захотелось раскинуть руки, взмыть и полететь, наслаждаясь высотой, над этими лугами, холмами, деревеньками и речушками, часто пересекавшими дорогу. И лететь так без всякого усилия и напряжения, наслаждаясь высотой, теплым ветром и полетом. Но ему не хватало Ленки. Он чувствовал, что если бы каким-то волшебным образом это его желание летать вдруг исполнилось, то он все равно ощущал бы тоску по этой девочке, которую любил.
—Выходить пора, — окликнул его Кира, Глеб совсем замечтался и не заметил как они приехали на конечную остановку. Автовокзал в Бакулевке, куда привез их автобус, состоял из большой асфальтированной стоянки, где «отдыхали» другие автобусы, и двух железных навесов от дождя с лавочками, там сидели пассажиры. Народу здесь собралось довольно много. Свободных лавочек ребята не нашли, поэтому просто сели на большую железную трубу, нагретую за день солнцем, и отполированную другими пассажирами, которым так же не нашлось места под навесом.
—Есть хочется, — заметил Митька, как только они устроились на трубе.
—И попить бы неплохо, — поддержал его Кащей. Глеб тоже почувствовал голод. С утра они с Митькой всего лишь позавтракали в больнице и наскоро перекусили, когда ждали Кащея в сквере у вокзала. Митька достал припасенные сушки с печеньем, и с аппетитом стал хрустеть ими. А Кащей сходил к ближайшему киоску мороженого и купил пять стаканчиков пломбира, раздав каждому по стаканчику. Кира и Ирка поев мороженого от печенья отказались, но Кащей настоял.
—Ешьте лучше сейчас. Нам может до десяти поесть не удастся, а потом тем более не до еды будет, так что давайте — жуйте. Кира, ты же потом сам будешь есть просить.
—Не буду, — обиделся Кира, он не хотел чтобы его считали слабаком без силы воли.
—Надо попить что-нибудь купить, — предложила Ирка.
—Давайте я за минералкой схожу, — согласился Глеб, — или лимонад куплю.
—Верно, с собой попить надо взять, — кивнул Кащей. Глеб пошел в находившийся рядом магазин «Продукты». Там в отделе «Соки-воды» его встретили большие трехлитровые банки сока, запыленные бутылки «Боржоми», и нагретые солнцем и теплым воздухом ящики с «Буратино». Выбирать было собственно не из чего, не тащить же с собой трехлитровую банку. Глеб подошел к прилавку и попросил:
—Мне, пожалуйста одну бутылку «Боржоми» и одну «Буратино».
Продавщица в грязном, давно не стираном фартуке выставила перед ним две зеленые бутылки. Она с удивлением посмотрела на мальчика в военной форме и с галстуком, но ничего не сказала. Мало ли во что сейчас одевают родители детей, может у него отец — военный. Глеб заметил на дне бутылки с газированной водой подозрительный осадок, но отступать было поздно и он протянул деньги, взял сдачу, зажав одну бутылку под мышкой, а другую держа в руках вышел из душного магазина. Когда он подошел к друзьям, то неожиданно вспомнил о том, что открывалки у них нет.
—Вот, — Глеб протянул бутылку с минералкой Ирке, — только открывать нечем.
—Мить, у тебя связка ключей как всегда с собой? — спросил Кащей.
—Конечно, — ответил Митька и без дальнейших вопросов протянул ему ключи. Кащей выбрал подходящий ключ и бесцеремонно чуть ли не вырвав у Ирки бутылку, ловко поддел крышку ключом. Раздалось шипение, а после приложения второго усилия крышка отлетела метра на два. Теплый лимонад тут же вспенился и перелившись через горлышко полился на землю попутно заливая пальцы Кащея. Тот выругался и протянул бутылку обратно Ирке со словами:
—Держи, — лимонада в бутылке осталось примерно половина.
—Спасибо, — Ирка попыталась не улыбаться, но у нее это плохо получилось. Впрочем Кащей этого не заметил, он таким же способом открыл бутылку с минералкой и сделав несколько жадных глотков отдал ее вместе с ключами Митьке, после чего небрежно вытерев руки о штаны, сел к остальным — на трубу. Друзья передавали друг другу то пряники, то остатки лимонада и минералки, и через десять минут на земле стояли две пустые бутылки, а сумка Митьки изрядно потеряла в весе, зато все были сыты и как следствие этого — настроение у компании заметно поднялось. Тут как раз вовремя появился автобус. Плохо было то, что он и так был забит что называется под завязку, а тут еще много людей, давно его ожидавшие, жаждали попасть внутрь. Появилась реальная опасность просто не влезть в переполненный автобус. А следующего, судя по скопившемся на остановке людям, пришлось бы ждать очень долго. Глеб мгновенно все это просчитал в голове и крикнул:
—Кащей, время?!
—Полседьмого! — так же коротко отрапортовал Кащей, понимая глебины опасения. И тут Глеб почувствовал себя снова командиром, только теперь командовать приходилось не машинами, а людьми.
—Команда приготовиться! — крикнул он, протискиваясь между людьми, все плотнее сходящимися к месту остановки приближающегося автобуса, — влезть в автобус любой ценой. Слышите меня, мы должны сейчас уехать! А то к расчетной точке вовремя не успеем!
Он не обращал внимания на удивленные взгляды пассажиров, повернувших головы в сторону истерично кричащего мальчика в военной форме с непонятными эмблемами и рюкзаком за плечами. Глеб сосредоточился на главной задаче — попасть в автобус. У него за спиной «черный» чемоданчик управления орбитальной станцией, и он должен протиснуться в этот автобус, иначе Ленке помочь будет некому. Это раньше, дома, можно было пропустить набитый людьми автобус и дождаться следующего. В крайнем случае опоздаешь в кино или еще куда. А вот сейчас опоздать он не мог. Поэтому Глеб напролом лез вперед. На его счастье автобус проехал чуть дальше чем следовало и остановился уже за остановкой. Толпа рванула вперед. Но Глеб оказался прямо около дверей и когда те раскрылись, выпустив пару сходящих пассажиров, мигом поднялся внутрь. Перевел дух он только в салоне, крепко схватившись за перекладину, словно боялся, что кто-то попытается его оторвать и вынести отсюда. Он посмотрел через окно на друзей. У них дела были похуже. Кроме Кащея, видимо уже имевшего большой опыт штурма автобусов, и сейчас успевшего влезть во вторую дверь. Ребята пытались изо всех сил протиснуться, не обращая внимания на ругань и замечания взрослых. Сложнее всего пришлось Митьке, не столько из-за того что он был самым маленьким, а в основном еще потому что у него на плече висела сумка, все время за кого-нибудь цеплявшаяся. Когда в автобусе больше места не осталось, и те кому не повезло влезть, стали отходить назад. Митька все еще висел на последней ступеньке, не давая двери закрыться. Он совсем отчаялся и готов был спрыгнуть назад. Но Кира и Ирка, сами прижатые около входа, видя он сейчас останется один на остановке, на счет «три-четыре» резко подались вперед, нажимая на впередистоящих. Снова послышалась ругань, но пассажиры чуть уплотнились и Митька влез сначала на вторую ступеньку, а затем преодолел последнюю, оказавшись в салоне. Двери закрылись и перегруженный автобус начал медленно разворачиваться. После чего, оказавшись на пустой сельской дороге, неспешно набрал скорость. Глеб облегченно вздохнул и перевел дух. Вроде все забрались. Осталось узнать, через сколько остановок им выходить.
—Скажите, — обратился Глеб к сидящей напротив него женщине, — а до «Сосенок» долго ехать?
—До «Сосен», может быть? — переспросила она, и словоохотливо ответила, — до них недалеко, пять остановок, прям около санатория выйдешь. Да я сама там выхожу, так что предупрежу, не беспокойся.
—Да он не о санатории спрашивает, — вмешался стоящий рядом старик в кепке, — тебе ведь в «Сосенках», а не «Соснах» выходить, на развилке?
Глеб ни о какой развилке не знал, но помнил о том что в санаторий ему как раз не надо.
—Да, мне именно «Сосенки» нужны, — повернулся Глеб к старичку, и вспомнил, — эта остановка ужу после «Сосен» должна быть.
—Тогда тебе еще долго ехать, — протянул старик, — после «Сосен», остановок десять наверно, — тут он задумался и после нескольких секунд молчания произнес, — ориентируйся по «Кониново», там автобус около старой церкви останавливается, увидишь ее напротив. После него третья остановка. Там развилка, тоже спутать трудно.
—Спасибо, — вежливо поблагодарил Глеб. Его друзья в это время тоже занимались выяснением у стоящих или сидящих поблизости пассажиров, сколько ехать до нужной им остановки. Глеб ничем не мог им помочь, но они прекрасно справились самостоятельно. На первой же остановке часть людей сошла, и
