удержался на ногах и рухнул лицом в грязь, даже не успев подставить перед падением руки.
Виктор хохотал, стоя широко расставив ноги перед поверженным противником.
Ну как, Констанция, нравится тебе этот парень? Посмотри, как он смел, как красив!
Виктор снова сгреб Филиппа в охапку, пытаясь поставить его на ноги, но тот уже не мог стоять самостоятельно, лишь только хватал ртом воздух. Кровь, смешанная со слюной, текла ему на грудь.
Констанция хотела зажмуриться, но понимала, что взоры всех сейчас устремлены на нее. Она хотела быть твердой, несгибаемой. Филипп Абинье и в самом деле в эти минуты был жалок и не мог ничем ответить обидчику.И Констанция пришла ему на помощь.
— Ты говорил о милосердии, кузен?
Виктор криво улыбнулся.
— Да.
— Но я не виже его. Ты хочешь этого? Оставь его! — со злостью бросила Констанция. — Ты смел, Виктор, когда с тобой твои люди.
Лицо старшего из Реньяров исказила судорога.
— Ты обвиняешь меня в трусости, Констанция? Трус тот, кто ночью забирается тайком в чужой дом.
— Ты хуже, — бросила девушка.
— Я?
— Да, ты!
Виктор открыл было рот, чтобы ответить, но тут же осекся. Он внезапно вспомнил, только что отец умер по его вине. Можно было даже сказать, это он, Виктор, убил его. Виктор почувствовал, как земля уходит у него из-под ног.
Он схватился руками за грудь и прохрипел:
— Свяжите ему руки и ноги, взвалите на его коня и пусть убирается! Пусть это будет пример для его людей, пусть никто не посмеет сказать, что в моем сердце нет милосердия и пусть благодарит Констанцию за свое спасение.
Анри, с ужасом в глазенках следивший за происходящим, понял: отцу сейчас невыносимо плохо.
Он бросился к Виктору, обхватил его за ноги.
— Отец, не надо, не плачь!
Виктор оттолкнул сына. Он так старался скрыть свои слезы, а мальчишка не только их заметил, но и сказал о них вслух.
— Я не плачу, — закричал Виктор, — я силен, если могу простить врагу обиду. Пусть убирается отсюда!
Констанция стояла молча. Две женщины крепко держали ее за руки и решись она вырваться, вряд ли ей бы это удалось. Клод и Жак связали Филиппу Абинье руки и перебросили его через седло. Затем Жак умело пропустил ремень под животом коня и
Стянул ноги парню.
Собравшиеся словно вышли из оцепенения. Теперь происходящее казалось им веселым развлечением. Враг был повержен, а их господин проявил милосердие. Оставалось только радоваться. С гиканьем и улюлюканьем толпа бросилась к лошади. Та испугалась, шарахнулась в сторону и Филипп Абинье лишь чудом не соскользнул с седла. Конь поскакал не разбирая дороги через камни, кусты, канавы.
А Виктору и этого показалось мало. Он выхватил пистолет и выстрелил в воздух, о чем потом не раз сожалел, ведь стоял-то он позади всех, и женщины, державшие Констанцию, смертельно испугались выстрела. Они завизжали, думая, что это кто-то из людей Абинье напал на дом их хозяев.
Констанция же, поняв, что на мгновение женщины, державшие ее, потеряли бдительность, рванулась и побежала к небольшому приземистому строению, сложенному из дикого камня.
Здесь, подальше от дома, Реньяры хранили запасы пороха. В этом строении были обитые железом двери, металлические ставни. И главное, Констанция знала это точно, и ставни и двери запирались изнутри на засовы. Она, еще будучи маленькой девочкой, любила забираться туда. Ей нравилось смотреть на мир сквозь
Пулевые отверстия, пронизывающие металлические ставни. Тогда темное помещение с земляным полом наполнялось косыми солнечными лучами. Они, как зияющие стержни, пронизывали сухой воздух.
— Констанция! — закричал Виктор, бросаясь вслед за девушкой.
Но та бежала очень быстро, отчаяние придавало ей силы.
— Констанция, куда ты?
— Прочь! — кричала девушка, спеша к серой каменной стене, в которой чернел спасительный прямоугольник двери.
Виктор наконец-то понял, что задумала Констанция, и ускорил бег. Девушка затравленно обернулась, но лишь на мгновение, она боялась опоздать.Уже коснувшись металлической ручки двери, она в ужасе замерла — топот кузена звучал слишком близко, он мог успеть схватить ее.
Констанция все же успела юркнуть внутрь и захлопнуть дверь перед самым носом преследователя, щелкнув засовом.
— Констанция! — кричал Виктор, колотя руками в черную металлическую обивку двери. — Констанция, открывай сейчас же!
— Уйди! — кричала в ответ девушка. И вновь звучал иступленный стук лишившегося разума Виктора.
И тут взгляд Констанции упал на распахнутое окно. — Боже мой, они же могут попасть сюда через него! Она бросилась к ставне и как раз вовремя: в небольшое оконце уже сунулась покрасневшая от вина морда в треуголке. Девушка изо всех
Сил навалилась на ставень и сумела-таки задвинуть засов. Теперь колотили уже и в окно.
— Констанция, открой сейчас же! Ты не имеешь права ослушаться меня, ты же знаешь, как было на самом деле! Стук стих.
Виктор тяжело опустил голову и посмотрел на сбитые в кровь руки.
— Ты должна открыть мне, ведь я твой кузен.
— Я не выйду к тебе!
— Нет, ты откроешь, тебе, Констанция, ничего не остается делать, не будешь же ты сидеть тут целую вечность.
— А это мы еще посмотрим.
Девушка хоть и отвечала зло, но боялась, ведь в любую минуту сюда могли ворваться вооруженные люди. Она с тревогой посмотрела на засов, и ее страх немного уменьшился.»Нет, засовы выдержат, ведь не станет же Виктор, в самом деле, у себя дома тараном выбивать двери!»
— Так ты откроешь мне или нет?
— Нет, я лучше умру, чем стану твоей женой! — в сердцах крикнула Констанция.
— Ну что ж, — вздохнул ее кузен, — пусть будет по-твоему. Посидишь здесь немного, а потом сама приползешь ко мне просить пищу. Ты сама бежишь от своего счастья. Любая девушка в округе не задумываясь согласилась бы.
— Я не любая! — крикнула Констанция.
— Это все так говорят, — послышался смех Виктора, и Констанция увидела в узкой щели между металлическими ставнями его поблескивающий глаз.
Она поплотнее стянула тесемку на воротнике блузки. Ей казалось, этот глаз прямо буравит ее, пытается заглянуть под одежду.
— Я не буду твоей, — Констанция схватила первое, что подвернулось под руку, этим предметом оказалась короткая доска. С глухим стуком она ударилась в ставню, и глаз исчез.
— Тебя никто не будет сторожить, — послышался уже в отдалении голос Виктора, — когда захочешь, выйдешь сама. А так, сиди здесь, думаю, наступит ночь, ты испугаешься. Так что запомни, Констанция, никого не будет рядом с тобой в эту темную ночь. Девушка осталась одна.»Что с Филиппом? —
