своей знаменитой «лекарствой». Айболит, хренов!
Капитан Львов был начальником медчасти, то есть, начмедом. О нем бродила недобрая слава. Он прославился своим эксгибионистским подходом к лечению любой болезни. Если к нему приходил солдат с жалобой на боли в животе, капитан самоотверженно рисовал ему бронежилет зеленкой, запасы которой в медпункте казались неисчерпаемыми. В случае с головной болью, голова солдата выбривалась, и рисовался шлем все тем же незамысловатым составом, вид которого приводил в ужас недомогающих.
Дородный, с большим хищным носом и пшеничными усами, придававшими ему сходство с пивным гномом, увеличенным в десять раз, Львов приближался к караулке хищными шагами уверенного в себе Сатаны. Выпучив водянистые глаза и придав себе и без того устрашающий вид, он постучал в комнату начальника караула.
— Входите, товарищ капитан! — раздался голос Шевенко. Львов вошел.
— Невероятно, Владимир Иваныч, как вы догадались, что это — именно я?
— Элементарно, капитан Ватсон! Кого еще могли прислать из штаба после моего доклада! Вы один или с группой захвата?
— Один.
— Странно!
— Вы, Иваныч, обладаете самым деревянным лбом из всего личного состава. По моему глубокому убеждению, сдвинуть вам мозги набекрень может разве что вид Люцифера, собирающего травы для гербария.
— Если это, Игорь Леоныч, комплимент, то очень и очень сомнительный, — хмыкнул Шевенко, — вроде того, как «пуля попала в голову, поэтому больших разрушений не причинила». Прошу вас.
— Что? — не понял Львов, доставая кошелек.
— Да не взаймы! — рассвирепел Владимир Иванович, — пошли на рекогносцировку, правнук Эскулапа!
У забора Львов постоял минуту в задумчивости, достал из портмоне лакмусовую бумажку, сунул ее в рот, вынул и, осмотрев со всех сторон, бросил под ноги.
— Случаи массового помешательства описаны лишь в священном писании, а мы с вами, Владимир Иванович, люди военные. Придется звать Норвегова со всей кумпанией. Пусть дядя Костя приходит и разбирается в этой кутерьме. Сей случай ничего общего с медициной не имеет.
Повернувшись в сторону вышек, он добавил:
— А эти, как их, постовые, пусть зайдут ко мне после караула.
— Любопытно, что вы им помажете в этот раз? — не удержался Шевенко.
— Горла, чтоб не болели после воя!
Глава 1.
— Господа! Я спешу вам сообщить принеприятнейшее известие, — произнес начальник базы на экстренном совещании, — у нас абсолютно поменялась окружающая панорама. Прошу прощения, но более толково выразиться не в состоянии.
Офицеры недоуменно переглянулись. «Спятил!» — решили они. «Чего еще за слово — „Панорама“, — подумали прапорщики.
Все находились под впечатлением от происшедшего, но особой паники не наблюдалось. Контингент базы состоял из бывших «афганцев», «друзей африканских стран» и нескольких экс-офицеров ГРУ. Для всех их служба на благополучной во всех отношениях части была своего рода реабилитацией, курортом, призванным подлечить расшатавшиеся за годы лихолетья нервы. Кое-кто из молодых офицеров успел засветиться в Чечне и Абхазии — их прислала по «обмену опытом» российская сторона.
Начальник в молодости вообще оттрубил на Кубе охранником Рауля Кастро Руса пять лет, и частенько любил приговаривать, что «лето круглый год отбирает здоровья на три года вперед».
Командира базы отличала ярко выраженная служебная мимикрия. Полковник Константин Константинович Норвегов, или, как за глаза его прозывали «Костя Кинчев», в бытность свою замполитом батальона заваливал командиров подразделений планами политико-воспитательной работы, в которых темы были почерпнуты из передовиц «желтой прессы». Однажды он поразил всех тем, что задал им провести во вверенных подразделениях беседу на тему: «Тектоническое оружие: миф или реальность?» Все ответственные недоуменно испрашивали друг у друга:
— Слышь, старик, а че такое — «Тектоническое оружие?»
Никто этого не ведал ни сном, ни духом. Пытались узнать даже у начальника клуба — прапорщика Самоедова, но тот только отмахнулся аккордеоном и послал всех к младшему сержанту Дмитриеву из роты материального обеспечения. Неудавшийся студент горного факультета, хохотнув, объяснил, что тектоника — наука о движениях Земной коры, вызывающих ее деформации и разрывы. Тем самым, политическая ситуация внутри базы была приведена к нормальному бою. Сам Норвегов, сделав эту очередную пакость, присаживался к ящику с видеокассетами, и кабинет замполита превращался в один из райских уголков на земном шаре. Он страстно обожал видео. Смотрел все, подряд и много. И, как следствие, у него проявились способности в психологической мимикрии. Дома с женой он был Аленом Делоном, с подчиненными — генералом из «Особенностей национальной охоты», а с начальством — бравым солдатом Швейком.
Как— то раз в кабинете у начальника штаба собрался небольшой сабантуйчик, по поводу очередных проводов на пенсию подполковникам Рябинушкина. В разгар веселья закончилась закуска. И здесь-то майор Норвегов вспомнил, что у него в портфеле лежит невостребованный «тормозок», завернутый во вчерашний выпуск «Правды». Он ловко слазил в портфель, достал заветный перекус, отдал его на порезку, и уже хотел скомкать газету, как вдруг его внимание привлекла заметка с многообещающим названием «Семь кругов эмпиризма». Прикидывая, какую титаническую умственную работу задаст он офицерам и прапорщикам, Норвегов благовейно сложил газету, и утащил ее в свой кабинет. Там он опять развернул драгоценный выпуск, как бы опасаясь за целостность заметки. Бегло прочитав статью, он понял, что на сей раз перехитрил самого себя. Никакого намека на то, что обозначает таинственный силлогизм, но инстинктивно майор чувствовал, что это —нечто, не вписывающееся в рамки социалистического уклада жизни.
Во время этого замполитовского демарша в штаб нагрянула проверка из министерства обороны для, так сказать, выявления и, желательно, наказания всего выявленного.
Так вот и получилось, что вышеупомянутая статейка для многих так и не стала злополучной, ввиду переквалификации грозного замполита в командира секретного объекта «Бобруйск — 13»…
Норвегов обвел глазами собравшихся и, поняв состояние их душ, изрек:
— Для тех, кто не знает, что такое «Панорама», — не считайте меня спятившим. Поставить диагноз может каждый, а вот лечить… И вообще, критики живут лучше, чем писатели. А пока ознакомимся с некоторыми наблюдениями:
1. Обстановка вокруг базы изменилась:
а) Чисто визуальный осмотр показал, что деревня Киселевичи и прилегающая к ней железнодорожная станция исчезли;
б) Подъездные пути к базе, как то: две железные дороги и три автомобильные обрываются у соответствующих ворот КПП, а то, что было под ними, представляет собой девственный луг, лес, а вдалеке виднеется Березина, либо еще какая голубая, так сказать, артерия;
в) На юге виднеется какое-то поселение типа хутора либо погоста.
2. Электричество к нам не поступает по все той же причине — отсутствие ЛЭП. Приходится существовать на полностью автономном питании.
3. По всем «теле» и радиоканалам наблюдается молчание, так что можно подымать, что мы на Луне. А так как меньшее светило на месте, то получается полный абсурд.
В свете вышесказанного вижу одно решение — послать на разведку БТР и группу в составе отделения из роты охраны. Желательно, самых крепких и, естественно, вооруженных до зубов парней.
Майор Булдаков! Кого из своих головорезов вы назначите старшим?
