равно сам по себе он более чем подозрителен.
Хотя бы потому, что чересчур… сексуален, чересчур откровенно мужествен.
А ты чересчур впечатлительна и уязвима, насмешливо возразил внутренний голос. Кажется, могла бы уже приобрести иммунитет к подобным типам. Не ты ли заявляла, что печальный опыт с Крейгом Перкином убережет тебя от соблазна влюбиться снова?
Дудки! А вот этому не бывать! Нет ни малейшей опасности, что она влюбится в человека, который не только чрезвычайно привлекателен внешне, но и сам это прекрасно понимает. Боже, да все встречные женщины наверняка сами вешаются ему на шею. Так с чего бы ему заинтересоваться такой, как Санди?
Возможно, по тем же причинам, что и Крейг, не унимался внутренний голос.
Может, ты кажешься ему лакомым кусочком, который сам плывет в руки.
Одинокая, ранимая, чувствительная простушка. Вспомни, что ты думала по дороге в отель.
И Санди твердо решила не принимать предложения молодого человека. Но вот беда, следующим утром, когда она в очередной раз спустилась к стойке регистрации и принялась объяснять, как ей необходим переводчик, вчерашняя сцена повторилась вплоть до мельчайших подробностей. Портье виновато разводил руками, клялся и божился, что во всем городе не отыщется даже самого захудалого переводчика.
— Очень сожалею, но мы ничего не можем сделать. Видите ли, сейчас проходят деловые конференции, симпозиумы… — уверял он.
Девушка даже начала подумывать, а не отказаться ли ей от деловых планов и не провести ли время, просто бродя по Венеции и осматривая достопримечательности. Спору нет, заманчиво… Но вернуться домой и признаться друзьям в очередной неудаче? Она же приехала сюда в поисках стекла для своего магазинчика и не вернется, пока не отыщет то, что надо!
Даже если это означает принять услуги человека вроде Джанфранко Грассо?
Да, даже так! Чего бы это ни стоило, сурово сказала себе Санди.
Она позавтракала у себя в номере. Отель был переполнен, и, несмотря на самовнушения, девушка никак не могла собраться с духом и отважиться есть в ресторане, где пришлось бы сидеть одной- одинешеньке под чужими взглядами.
Потом она извлекла путеводитель, который носила в сумочке с самого приезда в Венецию. Скорее всего Джанфранко еще даже не вернулся в отель. Ну и ладно!
Если не удастся застать его, так в городе полным-полно студентов, мечтающих заполучить подобную работу.
Выйдя из номера, она пристроилась в уголке вестибюля, тщательно выбрав местечко, где могла не то чтобы спрятаться от любопытных взоров, а по крайней мере, не особенно выставлять себя напоказ. Ну почему она выросла такой неуверенной в себе, такой застенчиво-беспомощной? Как ни печально, факт остается фактом, пусть даже и необъяснимым. А ведь она воспитывалась в любящей и дружной семье, под крылышком заботливых родителей, всегда готовых защитить и поддержать единственное чадо. Может, они чересчур опекали ее? Во всяком случае, ее подружка Мэйбл придерживалась такого мнения.
— Официант не мог вспомнить, что вы заказали, так что я принес вам капуччино…
Санди вздрогнула, когда у нее над ухом неожиданно раздался низкий и чувственный голос Джанфранко.
Как ему удалось разыскать ее в этом укромном углу? А что еще интереснее, откуда он мог узнать, какой кофе она предпочитает? Но когда молодой человек поставил принесенный с собой поднос на столик рядом с ней, Санди догадалась, в чем дело. Несомненно, кофе и рогалики предназначались для ее номера!
— А я предпочитаю черный, — ядовито, хотя и не вполне правдиво заявила она.
— Надо же! — Он бросил на нее насмешливый взгляд. — Как странно. Я был готов держать пари, что вы из породы девушек, которым нравится капуччино.
Так и представляю вас с маленькими шоколадно-кремовыми усиками.
Санди сердито уставилась на него. Поистине, этот тип ведет себя чересчур вольно, отпускает шуточки, словно они уже лет сто знакомы. Она смерила наглеца холодным взглядом и процедила:
— Мне, как женщине, едва ли льстит ваше сравнение. Усы бывают исключительно у мужчин.
— Ну, я не совсем то имел в виду, — поспешно возразил Джанфранко, усаживаясь рядом. Он склонился к самому уху девушки, так что она ощутила тепло его дыхания, и прошептал:
— Я имел в виду скорее поцелуй…
Глаза Санди сверкнули от нескрываемой ярости. Да он и вправду пытается заигрывать с ней, притворяясь, будто находит ее привлекательной! От злости она даже на мгновение потеряла дар речи. А как хотелось немедля заявить нахалу, что она не собирается иметь с ним никакого дела и вовсе не нуждается в его услугах! Это сбило бы с него спесь!
И тут вдруг уголком глаза Санди заметила сказочной красоты бокалы, кубки и блюда, которые продавщица начала расставлять на полках гостиничного магазинчика сувениров. Они были такие изысканные по форме, такие необыкновенные по цвету, что просто дух захватывало.
— Что там такое? — услышала она удивленный вопрос своего собеседника.
— Бокалы… — объяснила Санди. — Очень красивые.
— Да, очень красивые и, боюсь, очень дорогие, — заметил Джанфранко. — Вы хотите купить их в подарок или для себя?
— Для моего магазина, — отрешенно отозвалась девушка, не видя ничего, кроме чудесных изделий из стекла.
— Так у вас есть собственный магазин? Какой? А где он? — с откровенным любопытством, от которого его голос даже утратил обычную вкрадчивость, принялся расспрашивать молодой человек.
Пожалуй, подумалось Санди, подобный интерес трудно объяснить одной лишь светской любезностью.
— Да, магазинчик в ирландском городке, о котором вы наверняка даже не слышали. Он называется Нейс. Я… то есть мы с подругой продаем высококачественные произведения из стекла и фарфора, посуду, безделушки.
Собственно, я потому и приехала в Венецию. Хотела присмотреть здесь новые образцы, чтобы и качество подходило и цена была не слишком велика.
— Ну, по качеству ничего лучшего, чем венецианское стекло, вам не найти, — заверил ее Джанфранко с видом знатока. И не успела Санди ничего ответить, решительно продолжил:
— Ваш кофе вот-вот остынет. Так что лучше допивайте, а я тем временем представлюсь по всем правилам. Как вы уже знаете, меня зовут Джанфранко Грассо.
С этими словами он протянул ей руку. Санди и сама не очень-то понимала, почему испытывает такое нежелание даже мимолетно дотрагиваться до него или вступать с ним в какой-либо иной физический контакт. Любая другая женщина на ее месте была бы на вершине блаженства, только о том и мечтала бы. А она что же? Робкая маленькая крольчишка, насмерть перепуганная перспективой прикоснуться к привлекательному и сексуальному мужчине, потому что боится потерять голову? Ну нет, отнюдь не поэтому!
Она торопливо пожала протянутую руку и тут же отдернула ладонь, опасаясь, не заметил ли он, как участился ее пульс, а на щеках выступил предательский румянец.
— Санди, Александра Маккеллерс, — чопорно представилась она.
— Да, я уже знаю, — признался Джанфранко. — Я навел справки у портье. Санди… мне нравится, вам подходит. Мою бабушку тоже звали Александрой.
Удивительное совпадение, не правда ли? Мама рассказывала, что, когда они с отцом впервые посетили Венецию, было невыразимо трогательно слышать, с какой любовью говорили темпераментные итальянцы о своей сдержанной английской родственнице. Бабушка умерла, когда отцу было всего восемь лет… А знаете, в нашем роду с итальянской стороны были графы. Один из них даже заказал Андреа Палладио проект виллы под Виченцей. Может быть, когда-нибудь я покажу ее вам. Она прекрасна… но вы еще прекраснее.
Санди уставилась на собеседника, вконец растерявшись от таких слов. Этот человек говорил, что он
